США регулярно обновляют свои военные возможности в связи с угрозами, исходящими от развивающихся ядерных объектов Ирана, заявил в эксклюзивном интервью «The Jerusalem Post» генерал-лейтенант и командующий ВВС CENTCOM (Центральное командование вооруженных сил США, отвечающее за операции на Ближнем востоке) Алексус Гринкевич, пишет журналист «The Jerusalem Post» Йона Джереми Боб.

Израиль также регулярно стремится оценить, насколько большую угрозу представляет ядерная программа Ирана и насколько США поддержат Иерусалим, если ему потребуется противостоять этой угрозе с помощью превентивных ударов. «The Post» спросила у генерала сохранят ли военные силы США потенциальную возможность противостоять угрозе со стороны Исламской Республики Иран, несмотря на строительство нового глубокого подземного ядерного объекта в Натанзе. «Вы можете предположить, что мы очень внимательно следим за иранскими объектами, продолжая нашу оценку того, что это означает, для чего Иран их использует, какие варианты у нас могут быть для этих объектов», — рассказал Гринкевич. Его комментарии были одними из самых подробных на данный момент — с точки зрения того, что США регулярно работают над вариантами военной операции и обновляют их, — в том числе с учетом новых шагов Ирана.

Несмотря на впечатляющие возможности вооруженных сил США, Гринкевича спросили о возможности того, что сдерживание со стороны Вашингтона не работает. Например, несмотря на угрозы и возможности США, Тегерану за последние два года удалось продвинуть свою ядерную программу к обогащению значительного количества урана до очень высокого уровня 60%, а также получить достаточное количество обогащенного урана для примерно семи ядерных бомб – если Иран решит перешагнуть ядерный порог. Гринкевич ответил: «Когда я говорю о сдерживании Ирана, мы пытаемся сдержать несколько разных вещей, связанных с позицией США в регионе. Мы, безусловно, пытаемся сдерживать нападения на себя или на любого из наших региональных партнеров… Существует взаимосвязь нескольких различных факторов в отношении иранских нападений на нас». Он добавил, что существует взаимосвязь нескольких разных моментов в отношении иранских атак на нас. Пояснив, что теперь США «пытаются добиться того, чтобы иранцы поняли, что, хотя у США нет такого же количества войск в регионе, как это было раньше, мы все еще можем очень быстро вернуть эти войска». «Это, я думаю, способствует сдерживающему эффекту против Ирана», — заметил он.

Затем Гринкевич рассказал, что США сдерживают Иран, обеспечивая прочность своих партнерских отношений в регионе. «Партнерство с Израилем, конечно, чрезвычайно важно для нас», — заявил он. «У нас есть железная приверженность безопасности Израиля». Он также заметил, что «в регионе также много наших арабских партнеров, с которыми мы намерены поддерживать настоящее партнерство, а не просто деловые отношения, и объединять регион более интегрированным образом. Чем больше мы сможем это сделать, тем больше будет сдерживающего эффекта для Ирана, потому что они видят, что стоят перед единым фронтом».

Что касается ядерной программы, Гринкевич был непреклонен: «Каждый президент говорил, что мы не позволим Ирану получить ядерное оружие. Наша работа заключается в том, чтобы Иран понял, что мы можем быстро ввести сюда войска, чтобы отреагировать на любую провокацию. На столе лежит множество вариантов, как не допустить, чтобы Иран получил ядерное оружие. Наша работа заключается в том, чтобы военные варианты были хорошо продуманными и надежными». Одним из элементов, который Гринкевич подчеркивал в многочисленных публичных комментариях, является вклад «оперативной группы 99» в стабильность в регионе, в том числе в противостоянии с Ираном. Он обсудил роль «оперативной группы 99» в противостоянии Ирану и другим противникам в регионе. Генерал рассказал, что за последние несколько лет использование беспилотных летательных аппаратов резко возросло, особенно беспилотных летательных аппаратов – «камикадзе». На вопрос о том, какие дроны он рассматривал с точки зрения тактики, Гринкевич ответил: «Это может быть версия камикадзе или версия без камикадзе. Вы знаете, если вы отправите куда-то рой из нескольких сотен разведывательных дронов, ваш противник должен будет каким-то образом отреагировать на это, либо, чтобы предотвратить сбор сведений, который вы ведете, либо предотвратить атаку».

Региональная ПВО

Гринкевич заострил внимание на региональной противовоздушной обороне Израиля со странами Соглашения Авраама и даже с некоторыми странами, которые еще не присоединились к соглашениям, не называя их имен. «Есть требование делиться информацией, делиться сведениями об угрозах, давать указания, если что-то приближается с какой-то оси. Если есть страна, которая видит это, она должна быть готова взять трубку и позвонить в страну, которой это угрожает». Что касается различных видов угроз и коммуникаций между странами региональной противовоздушной обороны, он пояснил: «Итак, для одностороннего ударного БПЛА (беспилотного летательного аппарата) такой обмен действительно важен. Это работает для БПЛА, но это не обязательно работает для других видов угроз, которые могут быть там, таких, как баллистические ракеты», — заявил он. С ракетами «у вас есть секунды времени для реакции, в отличие от минут или даже часов, в зависимости от продолжительности полета БПЛА». И «где-то между» этими двумя сценариями, по его словам, «существует воздушная угроза», но, по его словам, «это не является серьезной проблемой». Хотя недавно «мы видели сообщения о том, что Иран потенциально может получить самолеты Су-35 из России. Если это произойдет, это станет для нас еще большей проблемой. Но все эти виды угроз существуют».

На самом деле, заметил он, если Тегеран получит Су-35 из России, это может изменить всю региональную динамику, хотя отчасти это будет зависеть от того, какое вооружение предоставит Москва и сколько времени потребуется иранцам для обучения летчиков. . «Крылатые ракеты — это еще один вопрос», — добавил он, отметив, что информация о «крылатых ракетах, которые есть у Ирана, а также у некоторых его партнеров и сателлитов», была «широко распространена». И цель состояла в том, чтобы «обнаружить их и ответить быстрее, чем на телефонные звонки». «Это то, к чему мы стремимся, — рассказал он, — и именно здесь нам требуется какое-то онлайн – контакт. Это может быть что-то, что позволяет общаться между людьми, только на более высокой скорости, чем телефонный звонок — с использованием функции чата… или ее классифицированных версий — где мы можем быстро обмениваться информацией с широкой группой людей».

Он объяснил, что существуют системы на основе IP, которые не являются каналами передачи данных… вроде использования сигнала на вашем телефоне, но подумайте об этом в секретной компьютерной системе. Такая система позволяет связи «оставаться простой и быстрой», заявил он. «Но на самом деле, если вы доберетесь до «Link 16» (военная сеть связи), если я смогу передать информацию о реальной угрозе от одной страны к другой, это позволит странам обеспечивать взаимную защиту друг друга. Если у них есть понимание, что они будут защищать друг друга в ответ на эту угрозу», — пояснил командующий ВВС. «Что привносим мы, так это то, что информация поступает в одно место, ее можно объединить. И тогда разные страны готовы делиться информацией разного качества или с разной скоростью», — заявил он.

Что касается различных стран, потенциально участвующих в таком обмене информацией, Гринкевич заметил, что «некоторые» могут не захотеть делиться информацией, «если США не будут в центре». Он назвал США «очень полезным местом для сбора информации». По его словам, США могут быть посредником между двумя или более странами. «Если страны готовы поделиться, если есть три страны, мы можем помочь триангулировать и сопоставить данные, скажем, с радаров, которые улавливают любую угрозу. А затем отправить одно официальное местонахождение этого угрожающего объекта в любую страну, которой угрожает опасность».

Угроза со стороны Ирана

На вопрос о мнениях о том, что Ирану удалось перебросить современное оружие в Ливан и Газу, в то время как большая часть мира была отвлечена иранской ядерной угрозой, Гринкевич ответил, сославшись на ЦАХАЛ. Он рассказал, что испытывает «огромное уважение к израильским военно-воздушным силам и ЦАХАЛу». Он заявил «Post», что «одна из лучших работ, которые я видел, — это работа по перехвату, которую силы вашей страны могут выполнять, когда они останавливают поток этого оружия. Остановить их всех очень сложно, но я очень уважаю то, что они могут сделать». Относительно «более широкой картины» характера иранской угрозы он ответил: «Все вышеперечисленное». «Мы все очень обеспокоены ядерным оружием Ирана», — заметил он. Тем не менее «что касается военной стороны, мы в равной степени обеспокоены другими асимметричными возможностями, которые есть у иранцев… Во-первых, это их воздушные угрозы, включая баллистические ракеты, БПЛА и крылатые ракеты. Это очень сложная комбинация способностей». И если бы у Ирана «было желание использовать такие виды оружия» и «использовать их против незащищенного объекта», тогда Тегеран мог бы тщательно отбирать то, что наименее защищено, поскольку не все вещи могут быть одинаково защищены. «Это асимметричная угроза, о сдерживании которой мы должны думать», — заявил он. «Другая асимметричная возможность, которая у них есть, — это их партнеры и сателлиты, которые теперь, когда вы объединяете это с БПЛА и баллистическими ракетами, а также их распространение среди сателлитов, вы в конечном итоге получаете 360-градусную угрозу почти для каждой страны в регионе, где эти партнеры и сателлиты действуют в других странах, помимо Ирана, и могут напасть на вас с разных сторон».

По его словам, многие из стран «здесь, в регионе» подверглись нападению со стороны «иранцев или их марионеток за последние три-четыре года». Гринкевич согласился с мнением израильской разведки о том, что «весьма правдоподобно» то, что Иран использовал природные катастрофы, такие как помощь при землетрясениях, для контрабанды оружия в Сирию.

Обсуждая контакты США и Израиля в военной сфере и его личные контакты с главнокомандующим ВВС ЦАХАЛа генерал-майором Томером Баром, Гринкевич заявил: «Мы только вчера разговаривали, обменивались текстовыми сообщениями. Мы с Томером очень близки». Они работали над построением своих отношений с июля 2022 года, «вскоре после того, как он вступил в должность. Я пришел немного позже него. Говорю вам, я очень уважаю его. Он действительно хороший друг, очень серьезный, вдумчивый лидер». Бар и Гринкевич любят летать вместе, когда позволяет случай. «Мы летали с Томером в Израиле», отметил генерал. На вопрос, кто был главным пилотом в их совместном полете, он рассмеялся: «Он был главным пилотом. Но я бы с удовольствием взял его под свой контроль… Мы пытаемся найти время, чтобы снова летать вместе, может быть, на отдельных самолетах и в строю вместе… Я надеюсь сделать это в ближайшие месяцы».

Гринкевич рассказал, что ему «понравилось принимать Бара в США на учениях «Red Flag»». По его словам, на своей предыдущей работе в CENTCOM в Тампе ему «повезло» уже иметь очень хорошие отношения с начальником оперативного командования ЦАХАЛа генерал-майором Одедом Басюком. «В ходе моей работы в течение двух лет, — рассказал Гринкевич, — у меня сложилось довольно прочное взаимопонимание» с ключевыми высокопоставленными чиновниками израильского военного ведомства. Он рассказал, что впервые начал посещать Израиль, «когда я был в европейском командовании США» в 2010-х годах, примерно в 2010-2012 годах. «У меня было семь или восемь поездок в Израиль. В то время мы работали над оборонительными планами». Во время полетов с израильскими гражданами в аэропорт «Бен-Гурион» он заявил, что обнаружил, что израильтяне чрезвычайно разговорчивы, они хотят знать, что вы делаете, они очень интересуются Америкой. И «в целом поддерживают вооруженные силы США».

На вопрос о том, как взлеты и падения в отношениях между политическим руководством Израиля и США и, в данном случае, напряженные отношения между администрациями Нетаньяху и Байдена повлияли на военные отношения, командующий ВВС ответил, как он воспринимает работу военных друг с другом. «Политические отношения между странами идут вверх и вниз, между США и всеми нашими друзьями и партнерами в этом регионе и в других регионах. Они будут подниматься и опускаться, поскольку интересы наций сталкиваются друг с другом или поскольку у них разные взгляды на вопросы политики». Тем не менее «на военном уровне наша общая цель — и это независимо от региона мира — отношения между военными остаются относительно стабильными». Генерал пояснил, что, хотя «может быть политическое руководство, которое ограничивает то, что мы делаем, обычно даже наши политики изолируют это по всем направлениям, поэтому они позволяют поддерживать прочные отношения между военными». «Они знают, что эти отношения являются основой долгосрочного успеха. Так что в конечном итоге у нас более широкий взгляд на военную сторону вещей». Кроме того, группы связи осуществляют «множество обменов в разведывательных целях… и этот боевой ритм сохранился на протяжении многих лет. Так было и в 2010-2012 годах. Конечно, иногда это происходит быстрее, а иногда медленнее».

Он сослался на «общие ценности и опыт между странами», которые поддерживают прочные военные отношения, даже когда могут быть трения на политическом уровне. Контакты между военными, по словам Гринкевича, «движимы другими вещами в оперативной обстановке, угрозами, которые мы видим, а не каким-либо политическим руководством. И эти отношения касаются не только меня с Томером Баром. Это повторяется вверх и вниз по цепочке командования, включая командиров выше и командиров звеньев ниже».