Фильм израильского режиссера стал фаворитом Венецианского кинофестиваля
Новый фильм-фаворит Венецианского фестиваля “Фокстрот” посвящен семейному горю и израильским травмам.
Когда израильский режиссер Самуэль Маоз участвовал в Венецианском кинофестивале последний раз, его первый полнометражный фильм завоевал главный приз. Тогда его главным чувством был шок. Восемь лет спустя он вернулся со своим вторым фильмом, который называется “Фокстрот,” и который может принести ему второго “Золотого Льва”. “На этот раз я надеюсь, что понравится”, – говорит Маоз.
Есть только одна плохая примета. Его камера сломалась на пути в Венецию, где 2 сентября прошла премьера “Фокстрота”. Маоз отнесся к этому философски. Он прекрасно осознает, как много вещей находятся вне нашего контроля. “Фокстрот” – это мощная притча о судьбе и бессилии людей, пытающихся направить свои судьбы.
Фильм начинается с того, что богатую пару из Тель-Авива (Лиор Ашкенази и Сара Адлер) информируют, что их сын-солдат погиб при исполнении служебных обязанностей.
Родители сражены горем, и фильм становится еще более шокирующим, когда режиссер демонстрирует как травмы личности перерастают в общественные на протяжении нескольких поколений.
Победивший в Венеции в 2009 г. “Ливан” Маоза, был клаустрофобным портретом израильского танкового экипажа, и был вдохновлен собственным опытом режиссера в качестве молодого солдата. “Фокстрот” также уходит своими корнями в историю из его жизни.
“Когда моя старшая дочь пошла в школу, она никогда не просыпалась вовремя, и чтобы не опоздать она просила, чтобы я вызвал такси, – рассказал Маоз Associated Press. – Эта привычка стоила нам немало денег, и мне казалось, что это плохое решение, так что однажды утром я рассердился и сказал ей, чтобы она села на автобус, как и все остальные.
“Примерно через 20 минут или полчаса после того, как она ушла, я услышал по радио, что на этом маршруте террорист-смертник привел в действие взрывное устройство, и погибли десятки людей, – продолжил он. По словам Маоза тот час, пока он не мог связаться со своей дочерью «был ужасным»: “Через час она вернулась домой. Она опоздала на автобус, который взорвался — она увидела его уезжающим от остановки и села в следующий автобус.”
Так появился сюжет фильма об отце, который невольно становится причиной трагедии его семьи.
В то время как “Фокстрот” имеет реальные корни, – говорит режиссер, сам фильм по своей структуре напоминает греческую трагедию в трех актах, в которой “герой создает свое собственного проклятье, борется против тех, кто пытается его спасти, и не знает к чему приведут его действия”.
Средняя часть фильма рассказывает о жизни одного из четырех солдат, служащих на блокпосту в пустыне. Это жизнь, полная мутной скуки с потенциалом для внезапного насилия.
Этот эпизод также основан на собственном военном опыте Маоза, но он говорит, что блокпост — это скорее аллегоричный, чем реальный, способ изучения пораженного конфликтом Израиля “и искаженных представлений, которые выходят из страшной травмы.”
Критики в Венеции называют фильм Самуэля Маоза первым претендентом на «Золотого Льва». Но режиссер ожидает что в его родной стране на него обрушатся с критикой за обращение к теме армии, самого почитаемого израильского учреждения.
Фильм мрачно-комически изображает бюрократию и лицемерие военных, а также ведущее ко всеобщему озверению воздействие десятилетий конфликта на страну и ее народ.
Сам Маоз отметил, что армия “является неотъемлемой частью нашего государства”, потому что почти все молодые израильские мужчины и женщины должны проходить в ней службу. “Я мог бы создать (историю) страшного преступления в израильской полиции и никто ничего не скажет, – сказал он. – Но если вы затронете армию, это очень, очень чувствительно.”
Отношение Маоза к своей родине хорошо выражает один кадр из фильма. На экране видно сообщение о смерти молодого солдата, а рядом с ней миску с апельсинами. “Я думаю, что это история моей страны — апельсины и извещения о смерти”, – сказал он.
