Колонка редактора

Юденфест

Борух Горин 19 октября 2018
Поделиться

«Шустрые еврейчики прячутся за телом нашего самолета, нависнув над ним». Так описал трагические события в сирийском небе не какой‑нибудь сумасшедший комментатор в социальных сетях, а военный обозреватель федеральной газеты с многомиллионным тиражом.

И не то чтобы это была квинтэссенция откровенно антисемитской истерии после гибели российских военных. Свора псов будто с цепи сорвалась. «Как это принято у этой нации», «пора евреям показать» — это звучало с телеэкранов хором уже привычных, потешных злых шутов для стомиллионной публики.

Я потрясен? Увы, нет. Первое и главное правило еврейской истории — не обольщаться. Все опросы ВЦИОМ и прочих уважаемых организаций да не введут нас в заблуждение. «Многие опрошенные — как евреи, так и представители других этнических групп — под антисемитизмом понимали только действия, наносящие ущерб евреям, а не просто нелюбовь к представителям данной национальности. В связи с этим исследователи решили рассматривать два вида антисемитизма — активный и пассивный. С активным антисемитизмом подавляющее большинство евреев в последнее время не сталкивалось». Это из последнего опроса «Левада‑центра».

Прокомментирую. Мы живем в отстроенном иерархическом обществе. В России всегда — почти всегда — ждут команды сверху. Поэтому не стоит недооценивать внешние признаки отношения к евреям. Признаки‑знаки. Знаки‑команды. Популярный президент говорит из телевизора о «важном вкладе еврейской общины в процветание общества» перед двумя раввинами в шляпах — это знак. И этот знак хорошо читается адресатами, — оттого впечатляющая статистика «снижения антисемитских настроений в обществе».

Но стоит посмотреть и на прецеденты. «Мониторинг ксенофобских настроений в июле 2018 года показал резкий рост ксенофобии по сравнению с 2010 годом. Наибольшее недовольство у россиян вызывают цыгане. 43% опрошенных поддержали позицию “не пускал бы их в Россию”. Треть опрошенных (33%) хотели бы запретить въезд в Россию “выходцам из Африки”, 30% — “выходцам из Средней Азии”, по 27% — китайцам и чеченцам, 22% — украинцам, 15% хотели бы видеть Россию без евреев». Знаете, как попали сюда украинцы, обойдя евреев? Конечно, знаете. Свору спустили с цепи, и всего за три года «братский народ» превратился во врага. Народ, а не правительство и не националисты. Нет, «украинцы», все. Кто‑то сомневался, что в случае с евреями все будет куда быстрее, чем с грузинами или украинцами? Товарищ военный обозреватель самой популярной газеты страны вам всё объяснил.

И что с этим делать? Во‑первых, опять и снова — не обольщаться. Во‑вторых — не молчать. Требовать от власти четко и недвусмысленно пресекать не репосты в интернете, а националистический дебош на телевидении, кстати говоря, государственном. Прокуратура хоть глазом моргнула на эти «оскорбления по национальному признаку», кто‑то вынес предупреждение, пригрозил отобрать лицензию?..

Чудовище присмирело, оно спит, но оно готово поднять свои поганые головы и открыть свои грязные пасти в любую секунду. И плохо будет всем. 

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Cтаршеклассницы из ортодоксальной школы играют в мюзикле

«Волшебная ермолка» и сотни других подобных постановок возникли благодаря живой, но не очень известной образовательной экосистеме, история которой довольно примечательна.История «Бейт Яакова» начинается с Сары Шенирер (1883–1935), краковской портнихи, которая в 1917 году открыла у себя в ателье школу для девочек, чтобы вернуть к религиозным традициям разочарованную молодежь. В некоторых ортодоксальных течениях эта история обросла легендами...

Женский голос

«Мой отец любит нигуним, он пел их все время. Мы выросли на музыке Хабада, — говорит Раскин, а потом добавляет, что их восемь братьев и сестер, так что нигуним они пели в семейном кругу. — Раньше мы много пели за шабатним столом, в моцей шабат субботним вечером после шабата, и всегда ставили пластинки с хабадскими нигуним»

Два романа Майкла Шейбона

История евреев — сплошные бедствия, трудности, бегство из дома и возвращение домой. Словом, это одно длинное приключение — Одиссея длиной в пять тысяч лет. И хотя еврейские герои по части рисковости и владения оружием уступают Конанам и Д’Артаньянам — а может, именно поэтому, — настало время для еврея фигурировать в таком романе (а может, и написать его). Надо сказать, что все эти соображения Майкл Шейбон разбавил весьма положительным разбором своих собственных произведений.