Семнадцатого марта в Израиле прошли внеочередные выборы в парламент. Инициатором их, несмотря на то что правительство могло оставаться у власти еще два года, был премьер‑министр Биньямин Нетаньяху, объявивший в ноябре прошлого года о роспуске кабмина. После подсчета бюллетеней победителем оказалась партия премьера «Ликуд», получившая в кнессете 30 из 120 мест, второе место по итогам голосований с 24 мандатами досталось «Сионистскому лагерю» во главе с Ицхаком Герцогом. «Объединенный арабский список» набрал 14 мест, «Йеш Атид» — 11, «Кулану» — 10, «Еврейский дом» — 8, по 7 голосов у ШАС и «Яадут а‑Тора», «Наш дом — Израиль» — 6, «Мерец» — 4. Биньямин Нетаньяху уже заявил о намерении в ближайшие «две‑три недели» сформировать новое правительство. Чем запомнится последняя предвыборная кампания — только ли рекордным числом избирателей? Насколько прогнозируемой оказалась победа Нетаньяху? Действительно ли левые потерпели «сокрушительное» поражение? Насколько реальна иранская угроза и с чем связано столь пристальное внимание США к проходившим выборам? Прокомментировать эти и другие вопросы мы попросили политического, государственного и общественного деятеля, спикера кнессета Юлия Эдельштейна, министра иностранных дел, председателя партии «Наш дом — Израиль» (НДИ) Авигдора Либермана, востоковеда, политолога, президента Института Ближнего Востока Евгения Сатановского, востоковеда, журналиста, новоизбранного депутата кнессета от движения «Сионистский лагерь» Ксению Светлову, бригадного генерала в запасе, лектора в Бар‑Иланском университете, бывшего пресс‑секретаря Армии обороны Израиля Эфраима Лапида, журналиста, политолога Арика Эльмана.

Юлий Эдельштейн

Предвыборная кампания была разочаровывающей, потому что очень мало говорилось на серьезные темы, о задачах, которые стоят перед будущим правительством, и гораздо больше о том, какие все остальные плохие, так что голосуйте за нас. На мой взгляд, это была одна из самых низких и грязных кампаний, которые были до сего времени в Израиле. Если попытаться этот факт проанализировать, а не просто цокать языком и качать головой, то вытекало это из того, что на этих выборах, как некоторые шутят, было два кандидата: одного звали Биби Нетаньяху, а другого — «только не Биби». Когда есть несколько кандидатов, существует шанс, что они представят разные программы и будет более или менее конструктивное обсуждение. А здесь все свелось к кампании «анти‑Биби», а потом в ответ к кампании «Ликуда» против всех остальных. Итоги выборов показывают, что такие вещи, как развернутая против Нетаньяху кампания, с давлением со всех сторон, с привлечением иностранных денег, с практически единогласным хором прессы, срабатывают как бумеранг. Никто, в том числе и внутри «Ликуда», не предсказывал победу с 30 мандатами. Но, видимо, в последние дни перед выборами разнузданность этой кампании заставила многих избирателей «Ликуда», которые были в чем‑то разочарованы и собирались попробовать что‑то другое, вернуться к традиционному варианту голосования. Это парадокс: «Ликуд» же был у власти, но в какой‑то момент картина перевернулась и Нетаньяху стал восприниматься как underdog, а за истеблишмент проходила пресса, социологи и т. д. Произошел поворот в умах — как говорили в «Республике ШКИД», «пионеры наших бьют». Отсюда феномен экзит‑поллов, которые показали ничью между «Ликудом» и «Сионистским лагерем», а в итоге, как мы знаем, «Ликуд» выиграл с отрывом в шесть мандатов. Поллстеры утверждают, что избиратели видели в них представителей этого самого «истеблишмента» и намеренно не говорили им правду. Не знаю, правда это или нет, но факт остается фактом.

То, что громадные иностранные деньги крутились в Израиле во время последних выборов, ни у кого не вызывает сомнения. Была специальная компания, «V‑15», то есть «Victory‑2015», туда были вкачаны, по оценкам самых разных экспертов, несколько десятков миллионов долларов. Я знаю об огромных суммах, которые были туда переведены конкретными людьми. Сейчас в сенате США создана комиссия, призванная расследовать, участвовали ли в израильской предвыборной кампании американские государственные средства, подождем ее выводов. Собственно, и сейчас известно, что деньги из американского бюджета переводились неправительственной организации «One Voice», которая и была платформой компании «V‑15». Но, естественно, Госдепартамент скажет, что деньги переводились на конкретные проекты по мирному сосуществованию израильтян и палестинцев, и это не имеет никакого отношения к другому проекту той же самой организации. То есть факты будут выявлены, но версии останутся разные.

Одной из основ кампании «Только не Биби» была дороговизна жизни в Израиле, в первую очередь цены на квартиры. Но как только спала электоральная волна, все стали понимать, что, когда Нетаньяху говорил об иранской проблеме, это не был хитрый предвыборный трюк — это реальная угроза. Поэтому правительству придется балансировать: с одной стороны, решать социальные проблемы, потому что действительно в этой сфере есть достаточно запущенные вопросы, с другой — не расслабляться ни на секунду, потому что если вдруг в руках у Ирана окажется ядерное оружие, то это гораздо страшнее, чем наличие такого оружия у Северной Кореи.

Авигдор Либерман

Большинство израильтян стоят на позициях национального лагеря, то есть придерживаются правых взглядов (в том значении «правизны» и «левизны», которое принято в нашей стране, — по линии отношения к альтернативным путям урегулирования арабо‑израильского конфликта). Результаты выборов это подтвердили, тут неожиданностей не было. Неожиданным оказалось распределение голосов не между правыми и левыми, а между разными партиями внутри каждого из двух лагерей. СМИ и партийные пропагандисты (а в нынешней кампании порой трудно было отличить одних от других) смогли создать у публики ощущение, что основное противоборство сводится к соперничеству левого блока «Сионистский лагерь» (тандем «Аводы» и «А‑Тнуа») и крупнейшей правой партии «Ликуд». В течение всей предвыборной кампании по опросам они шли вровень, попеременно опережая или отставая друг от друга на несколько мандатов. В этой обстановке израильтяне в значительной степени «голосовали сердцем», не полагаясь на голову. Несмотря на то что с самого начала было ясно: у левых нет никаких шансов получить большинство и сформировать правительство, многие не дали себе труда подсчитать и даже прислушаться к подсчетам. Зато они излишне серьезно воспринимали как неоправданно хвастливые заверения лидеров «Сионистского лагеря» в грядущей победе, так и намеренно панические призывы лидеров «Ликуда» спасти страну от якобы надвигающегося «левого переворота». В результате, как и ожидалось, левый лагерь взял все, что мог, — и остался в меньшинстве, право формирования правительства досталось «Ликуду». Но другие партии правого лагеря (и наша в их числе) получили меньше мандатов, чем рассчитывали. Часть их голосов отошла «Ликуду» — благодаря поднятому им ажиотажу по поводу мнимой «левой угрозы». Соотношение сил между основными политическими лагерями не изменилось, а вот распределение веса между составляющими внутри лагерей, особенно внутри правого лагеря, изменилось существенно. Главным образом за счет увеличения представительства «Ликуда» в новом кнессете и относительного ослабления его оппонентов на правом фланге. И это меня серьезно беспокоит — не только как главу «пострадавшей партии», но и как политика, сознающего последствия возникшего дисбаланса сдержек и противовесов.

Существенно повлияло на результаты НДИ и возбужденное незадолго до выборов расследование в отношении деятелей партии. Это стоило нам половины мандатов. Тут надо знать предысторию. НДИ существует 16 лет, это были для нас шестые выборы. И все шесть раз избирательная кампания ознаменовывалась новым громким расследованием. Обычно они возбуждались против меня лично. Едва я вошел в большую политику — стал гендиректором Министерства главы правительства, — как на первой же неделе работы получил вызов в полицию. И так все годы — одно расследование за другим. Но после прошлых выборов у них случился облом. Единственное дело, которое за все эти годы удалось довести до суда, в суде и развалилось: все три судьи признали отсутствие состава преступ­ления. После такого фиаско преследовать меня дальше было невозможно. А тут новые выборы, и о Либермане говорят как о реальном кандидате в премьер‑министры. Что делать? И возбуждается новое дело — уже не против Либермана, а против его окружения. Если бы это не был шестой раз на шестых выборах, если бы это произошло до объявления о досрочных выборах или после них — можно было бы в чем‑то сомневаться. Но тут нет никаких сомнений, что это политический заказ. И он был выполнен с блеском. Каждые день‑два — новые аресты, новые сливы в СМИ, каждый получасовой выпуск новостей начинается с очередной «сенсации». Такого прессинга не знала история Израиля. Все прекратилось так же внезапно, как началось, когда стало ясно, что промывка мозгов сработала: поддержка партии снизилась по опросам с 17 потенциальных мандатов до 5–6 (в самый канун выборов был намеренный слив о том, что мы вообще не проходим электоральный барьер, — чтобы дополнительно отпугнуть избирателей). К чести «русских» израильтян надо сказать, что они в массе своей не поддались на кампанию клеветы: на «русской улице» за нас проголосовало в процентном отношении почти столько же, сколько всегда. Но этого было мало. Впрочем, в тех условиях, которые нам создали, и шесть мандатов — успех. По выражению одного из самых авторитетных израильских политических обозревателей Бена Каспита, это как выжить после ядерной атаки. Несмотря ни на что мы остались на политическом поле. И помним, кому обязаны этим: прежде всего русскоязычным избирателям, интересы которых и продолжим отстаивать со всей решимостью.

На всех выборах израильтяне голосуют за безопасность и социальную справедливость, против односторонних уступок, с которыми, с легкой руки инициаторов «процесса Осло», стало ассоциироваться урегулирование арабо‑еврейского конфликта (его ошибочно называют палестино‑израильским — и в этой путанице часть проблемы). Социально‑экономические требования значительной части израильтян на нынешних и прошлых выборах концентрируются вокруг проблемы дороговизны жизни — прежде всего роста цен на жилье и основные продукты питания. У русскоязычных израильтян, интересы которых представляет в первую очередь наша партия, есть свои специфические острые вопросы. Прежде всего это проблема пенсионного обес­печения репатриантов, приехавших в страну в возрасте 45 лет и старше. Большинство из них просто не могли обеспечить себе пенсионных накоп­лений, достаточных для достойной старости, и даже после 15–20 лет честного труда в Израиле при выходе на пенсию они обречены на нищету. Ни одна партия, кроме нашей, не будет ставить этот вопрос в качестве первостепенного. Мы — ставим. Он — условие нашего присоединения к коа­лиции. Но у нас в результате выборов всего шесть мандатов. А «Ликуд» еще до выборов пообещал партиям ультраортодоксов дополнительное финансирование их электората в размере 3,3 млрд шекелей — и теперь нам говорят о том, что на пенсии репатриантам денег нет. Вот вам на локальном, но красноречивом примере результат перераспределения сил внутри правого лагеря.

Евгений Сатановский

Выборы в кнессет показали, что израильская пресса и израильская социология окончательно потеряли профессиональную честь, став инструментом спекуляций в пользу левого лагеря. Но попытка давления на избирателя провалилась. Большего позора, чем те предсказания, которые выдавались, и та кампания в прессе, которая их поддерживала и обосновывала, придумать нельзя. А высказывание газеты «А‑Арец», что израильский избиратель лишился ума, раз он голосует за Нетаньяху, показывает, что эти люди очень странно представляют себе, что такое демократия. По‑видимому, демократия, с их точки зрения, — это когда избиратель голосует так, как ему скажут умные мальчики из ультралевых кругов.

К Нетаньяху отошли голоса его соратников по правому лагерю, Беннета и Либермана. Он сделал все, чтобы их перехватить, — хитроумный трюк, лишний раз свидетельствующий, что в политике мало кто придерживается этических норм высшей категории. Торговлю по коалиции Нетаньяху может вести с позиции силы, так как он имеет возможность формировать правительство с разными партнерами. Пока мы видим жадность религиозных партий и жесткость партии «Наш дом — Израиль», которая совершенно не готова сдавать национальные приоритеты в угоду хаперству ортодоксов и Арье Дери (Эли Ишай, к сожалению, остался за бортом кнессета).

«Объединенный арабский список», бодро начавший избирательную кампанию, в итоге не набрал стратегически больше голосов, чем ранее набирали три арабские партии порознь. При этом арабы в очередной раз продемонстрировали, что они против Израиля в принципе, что ни левые, ни ультралевые не являются их партнерами. Отказ заключить договор о перераспределении голосов не только с Партией труда, но даже с партией «Мерец» говорит о том, что эти люди живут и голосуют по принципу «лишь бы не еврейское» — и неважно, какое это еврейское, левое или правое, сионистское или антисионистское. И если левых в Израиле это в очередной раз ничему не научит, то пусть их судьба будет их собственной проблемой.

Обама, поддерживавший левых так, будто он был непосредственным участником израильских выборов, не просто проиграл, а получил тяжелую пощечину. Выяснилось, что Израиль не является 51‑м штатом США, и мало ли что там говорит американский президент. Теперь начался шантаж, что в Совете безопасности ООН Америка не будет блокировать антиизраильские резолюции. Не случайно палестинцы дружными рядами двинулись в Международный суд, а Обама на этом фоне требует от Нетаньяху всех возможных реверансов в адрес палестинского государства.

Впрочем, по сравнению с временами президентов Трумэна или Картера отношение Америки к Израилю не изменилось. Американские левые всегда гадили Израилю. А уровень независимости Израиля от давления со стороны США сейчас беспрецедентный. Пожалуй, со времен Бен‑Гуриона Израилю не приходилось вступать в такую схватку с американской политической машиной — и выигрывать.

Иран… Ну а что, в 1967‑м или в 1973‑м у Израиля не было подобных вызовов? Напротив, сегодня арабская государственность рассыпается, Иран и Саудовская Аравия буквально вцепились друг другу в глотки в массе мест по всему Ближнему Востоку. Шиито‑суннитское противостояние исключает евреев как главную мишень и для тех и для других, они завязаны на то, что уничтожают друг друга. Правда, израильские руководители отличаются неумением извлекать долгосрочные преимущества из стратегически выгодных ситуаций. Нетаньяху здесь составляет приятное исключение — он хотя бы не сдает территории, а только колеблется на эту тему. Понятно, что те, кто его избрал, полагаться на него не могут, на него постоянно нужно осуществлять тяжелое давление, чтобы он не превратился в нового Барака или нового Шарона. Будем надеяться, что и в правительстве, и вне его найдутся люди, которые смогут этим заниматься.

Ксения Светлова

На мой взгляд, многие политики и политтехнологи перешли всякие мыслимые и немыслимые «красные линии». Они забыли о том, что Израиль у нас один, и при всех наших различиях — мы все израильтяне, которые любят свою страну. Я увидела ужасающее невежество и неуважение к демократической системе, в которой можно и нужно критиковать правительство, оппозицию, друг друга и так далее, но нельзя забывать о том, что твой оппонент — это такой же израильтянин, как и ты сам, и только из‑за того, что его мнение отличается от твоего, он не является ни изменником, ни предателем.

К сожалению, для арабских избирателей, которые отдали свои голоса «Объединенному списку», сомнительно, что все депутаты используют свою новообретенную силу в борьбе за искоренение бедности, увеличение бюджетов в сфере образования, общественного транспорта и трудо­устройства в арабском секторе. Еще во время предвыборной кампании многие израильские арабы говорили мне, что арабские депутаты частенько ведут себя как защитники прав палестинского народа, при этом пренебрегая своими обязанностями и ответственностью по отношению к избирателям дома. На фоне партий «Балад» и «РААМ‑Тааль» выгодно отличается партия «Хадаш». Представители этой партии не покинули зал заседаний в тот момент, когда звучал израильский гимн «А‑Тиква», а депутаты «Хадаш» традиционно являются рекордсменами в сфере законодательной деятельности, направленной на благо общества. Думаю, что и в рамках «Объединенного списка» арабские депутаты продолжат действовать так же, как и раньше: «Балад» и «РААМ‑Тааль» будут отстаивать права палестинцев, «Хадаш» — бороться за бюджеты для детских садов и школ в арабском секторе.

Считаю ли я «Девятку» (9‑й канал израильского ТВ) этакой стартап‑площадкой для русскоязычных израильских политиков? Затрудняюсь ответить на этот вопрос. За все время существования канала не так уж и много журналистов покинули «Девятку» для того, чтобы вступить в политическую жизнь. Конечно же, известность придает начинающему политику некоторую уверенность, но одной только известности для успеха мало. Все говорят об этом тренде — журналист, который идет в политику, но, по моим ощущением, в кнессете 20‑го созыва гораздо больше адвокатов, чем журналистов.

Я верю в социальную справедливость и в то, что государство должно служить своим гражданам, а не наоборот. Государство обязано предоставлять спасительную сетку тем, кто в этом нуждается, и среди прочего в этом заключается концепция безопасности. На мой взгляд, безопасность — это не только вооруженные солдаты на КПП или полицейские, патрулирующие улицы. Это и уверенность в завтрашнем дне для пожилых, а именно вопрос пенсий и пособий по старости, и, с другой стороны, возможность получить образование и построить семью для молодых. Что касается региональных конфликтов, в которые вовлечен Израиль, убеждена в том, что попытка сохранения статуса‑кво с ПА означает конец мечты о еврейском государстве. На данный момент Израиль стоит перед очевидным выбором: два государства для двух народов или одно государство для двух народов. Последний вариант все чаще поддерживают в Палестинской автономии, и это означает, что лет через 20 мои дети будут жить в государстве с условным названием «Исратин», как когда‑то мечтал Муаммар Каддафи. Одно государство, в котором будет жить равное количество евреев и арабов, не будет ни еврейским, ни демократическим. Выход один: необходимо расстаться с палестинцами как можно быстрее, при поддержке международного сообщества. Таким образом Израиль избавит себя от необходимости заботиться о 4,2 млн палестинцев, с одной стороны, и избежит международной изоляции — с другой.

Я планирую начать свою законодательную деятельность с законопроекта о гражданских браках. Недопустима ситуация, при которой многие израильские граждане лишены права заключать брак на территории своей собственной страны. Ципи Ливни пыталась провести этот законопроект в прошлом кнессете, к сожалению, тогда он был блокирован партией Нафтали Беннета, но это не означает, что мы прекратим борьбу за элементарные гражданские права. Также непременно подниму и вопрос о пенсиях для репатриантов, прибывших в возрасте 45 плюс.

Согласна ли я с теми политологами, кто считает, что левый лагерь на этих выборах потерпел поражение? Думаю, что речь идет скорее о тактическом поражении. Сионистский лагерь набрал внушительное количество голосов, среди них, кстати сказать, немало русских голосов — 12,5%, то есть около 2,5 мандата. Удержался на плаву и «Мерец», сохранил значительный электорат и Яир Лапид. Уверена, что на следующих выборах мы усилим наши позиции и одержим победу. Ведь на самом деле Нетаньяху не увеличил электорат правого лагеря, а всего лишь перетасовал колоду, забрав голоса у Либермана и «Еврейского дома». Биньямин Нетаньяху позволил себе вмешаться во внутренние дела американцев, пренебрег таким прекрасным оружием, как дипломатия, и использовал ситуацию для того, чтобы завоевать сердца израильских избирателей. И это не первая пощечина, которую Нетаньяху отпускает американской администрации. Я считаю, что идти на открытый конфликт с Вашингтоном — это прежде всего играть на руку нашим врагам здесь, на Ближнем Востоке, и в других уголках планеты. Это вредит имиджу Израиля, это ухудшает позиции нашей страны в США и ставит Израиль в крайне невыгодную позицию, когда самый близкий друг и практически единственный защитник может, например, в следующий раз не использовать право вето в СБ ООН, когда там будут обсуждать очередную резолюцию по Палестине. Я недавно была в Вашингтоне и была поражена тем, насколько негативно реагируют многие американцы, в том числе и американские евреи, на вмешательство Нетаньяху во внутренние дела США. Среди них были как демократы, так и республиканцы.

Эфраим Лапид

Я не придаю особого значения тем или иным мелким сбоям в ходе этой предвыборной кампании. Спустя двадцать лет «Ликуд» снова стал крупнейшей партией, и по итогам выборов можно констатировать, что голосовали не только лично за Нетаньяху. Главным для избирателей было сохранить позиции правых, чтобы они и дальше оставались во главе правительства. В то же время никак не могу согласиться и с вашим определением «поражение левых». На мой взгляд, результаты выборов вполне отражают чаяния народа и политическую картину израильского общества: 60% — правый блок и 40% — левоцентристский вместе с арабами, у которых 14 мандатов. Также не соглашусь с вами, что усиление арабского представительства в кнессете несет за собой очевидную угрозу в будущем. Я не вижу никакой опасности в столь широком представительстве арабов. Не стоит забывать, что они составляют около 20% населения Израиля и имеют полное право бороться за улучшение качества своей жизни. Думаю, они совершили во всех смыслах разумный шаг, объединив мелкие партии в одну крупную.

США придают такое большое значение результатам выборов в Израиле по той причине, что межличностные отношения лидеров двух стран оказались ключом для дальнейшего проведения той политики в регионе, которую проводит США (главным образом в направлении создания палестинского государства). По результатам последних выборов трудно сказать, каким именно образом США намереваются осуществлять в дальнейшем эту свою идею. В том‑то и причина того, что США взяли тайм‑аут, красиво назвав его «переоценкой». И нам нужно быть предельно внимательными к итогам этой их «переоценки» и к тому, во что они могут вылиться для нас, израильтян.

Что касается выступления Нетаньяху в американском конгрессе. У нас в таких случаях говорят: «Попал пальцем в глаз», причем и президенту, и правительству США. Мне трудно подыскать в политике еще один пример того, когда глава государства приезжает выступить в парламенте другого государства вопреки воле его главы. (Вероятно, мы скоро услышим правительственную оценку действий Нетаньяху.) Но как бы ни вел себя Нетаньяху и как бы ни реагировал на это Обама, США и Израиль связывает столько соглашений и интересов, что личные отношения между лидерами этих стран играют не самую важную роль. К примеру, у той же американской разведки есть интерес в непрерывных профессиональных связях с израильскими коллегами. Долг по отношению к безопасности Израиля сохраняется в США годами, невзирая на смену власти. И нет никаких предпосылок того, что отлаженная система взаимоотношений двух стран будет нарушена в недалеком будущем.

Арик Эльман

Левый лагерь чувствует себя потерпевшим поражение, поскольку в ходе предвыборной кампании убедил себя в том, что он лидирует, а народ ненавидит Нетаньяху и только и ждет возможности от него избавиться. Реальность продемонстрировала, что опросы левого лагеря давали неверную информацию и большинство израильтян вовсе не пугает перспектива еще одной каденции Нетаньяху на посту премьера. Главной причиной подобных иллюзий является изоляция израильских левых от широких слоев населения — городов периферии на юге и на севере страны, умеренно‑религиозных израильтян и, разумеется, русскоязычных. Израильская пресса, почти полностью мобилизовавшаяся на кампанию против Нетаньяху, сослужила левым медвежью услугу, поскольку не давала им представления о реальном положении дел. Что же до русскоязычных израильтян, то номинально их представительство сократилось с 9 до 8 депутатов, но стало более разнообразным: теперь, помимо «Ликуда», НДИ и «Йеш Атид», «по‑русски заговорили» и фракции «Сионистского лагеря» и «Кулану» (партии Моше Кахлона). Конечно, партия НДИ, опирающаяся в основном на «русские» голоса, существенно пострадала на этих выборах, но она вела предвыборную борьбу в таких сложных условиях, что сам факт ее политического выживания воспринимается как большой успех. Надо сказать, что русскоязычные израильтяне дали большой кредит доверия Биньямину Нетаньяху — он одержал столь убедительную победу во многом благодаря их голосам.

Распределение постов в парламентских комиссиях — вещь техническая, связанная с величиной фракции «Объединенного арабского спис­ка». Тем не менее это не первый раз, когда в комиссии по иностранным делам и обороне появляется арабский депутат и проблема решается формированием подкомиссий по особо чувствительным вопросам, куда представителей блока коммунистов, исламистов и палестинских националистов не возьмут.

Пристальное внимание США к этим выборам я объясняю желанием президента Обамы избавиться от Биньямина Нетаньяху, который, с одной стороны, активно мешает успешной сделке с Ираном и, с другой, не торопится создать палестинское государство. И то и другое рассматривается Обамой как центральные элементы его президентского наследия (ему не очень хочется оставить после себя на Ближнем Востоке только руины). Поражение Нетаньяху подало бы сигнал, что израильские политики не могут безнаказанно противостоять желаниям американского президента.

Устраивают ли меня итоги последних выборов? Есть причины, по которым демократическое голосование всегда тайное. Тем не менее я доволен тем, что, несмотря на накал страстей и наш ближневосточный темперамент, выборы в очередной раз прошли в полном порядке, без насилия, при соблюдении демократической процедуры, а их результаты продемонстрировали, что израильскому народу нельзя навязать никакие политические приоритеты — он остается единственным хозяином своей судьбы, в чем и заключается суть сионистского проекта.