Площадка у подножия Масады все чаще превращается в сцену, на которой теперь устраивают не только спектакли Оперного фестиваля. 6 апреля здесь выступит со своим новым шоу Жан‑Мишель Жарр. Подробности уникального проекта для журнала «Лехаим» раскрывает Борис Барабанов, специальный корреспондент «Ъ».

Этой зимой я уже смирился с тем, что ни в какую теплую страну не поеду и буду стойко терпеть морозы до самого конца февраля. И вдруг позвонили из Израиля. «Когда можешь приехать?» — «Ну, числа 16 марта». — «А если завтра?»

У продюсера Александры Журан всё так. Она вытащила меня из снежного Подмосковья, чтобы рассказать о проекте, который, вполне возможно, станет самым впечатляющим шоу сезона. За полтора года до этого звонка она примерно так же вытащила в Израиль Жан‑Мишеля Жарра, который только что записал свой двухтомный альбом «Electronica», практически учебник по электронной музыке. Вытащила — и устроила в его честь ужин в только что отреставрированном дворце царя Ирода.

Я был рад прилететь в Тель‑Авив хотя бы уже потому, что можно было два дня не ходить в пуховике и не тонуть в грязном снегу. Но Александра не просто рассказала мне о концерте Жан‑Мишеля Жарра, она посвятила меня в суть проблемы, с которой все началось.

Мы живем в такое время, когда проблемами экологии никого не удивишь. Люди каждый день убивают друг друга по все менее понятным причинам, где уж тут убиваться по арктическому шельфу и озоновому слою. И тем не менее Мертвое море стоит наших терзаний. За последние 100 лет уровень воды в нем упал на 25 метров. Уникальный природный объект, привлекающий сотни тысяч туристов, можно спасти только одним способом — построить на территории Палестинской автономии канализационные коллекторы. Конструктивный диалог Израиля с Палестиной, способный решить эту проблему, сегодня едва ли возможен, и значит, к ней нужно привлекать внимание всего мирового сообщества.

Об этом Александра рассказывала мне во время дружеского обеда в ресторане «Toto», где собирается вся тель‑авивская богема. Здесь присутствовала и Саша Гринштейн, чье агентство «Flying Carpet» организует туры на концерт. Как и следовало ожидать, за столом оказались преимущественно выходцы из бывшего СССР — если не из Одессы, то из соседних регионов. Что греха таить, разговор о том, стоит ли есть жареную мойву вместе с костями и как правильно готовить наполеон, доставил мне, коренному одесситу, исключительное удовольствие. Тема роли Жан‑Мишеля Жарра в искусстве поначалу звучала в той же легкой манере: «Вы помните, у него у первого появились лазеры, — говорила Александра. — Это сейчас мы знаем, что лазер можно использовать на свадьбах и бар мицвах».

А вечером Александра Журан собрала участников проекта у себя дома, в одном из кварталов Яффо, чтобы познакомить их друг с другом и рассказать, как они с месье Жарром видят проект, получивший название «Live @ The Dead Sea» и подзаголовок «Zero Gravity» — «Нулевая гравитация».

Сначала мы увидели хронику первого визита композитора на берег Мертвого моря. Человек, который ставил свои шоу у египетских пирамид и у стен МГУ, не мог не быть впечатлен подножием горы Масада, куда его привезла Александра Журан. И как посол ЮНЕСКО, истинный гражданин мира, он не может оставаться в стороне от проблем Мертвого моря.

В этом маленьком ролике есть важный момент. Жан‑Мишель Жарр устанавливает синтезатор прямо в воду, недалеко от берега, вонзает вертикально в морской песок, чтобы использовать музыкальный инструмент как измерительный прибор. Когда он приедет сюда в апреле, будет хорошо видно, на сколько черных и белых клавиш отступило море за полтора года.

У Александры собрались ведущие электронные музыканты Израиля — ветераны психоделического транса из группы «Astral Projection», популярный диджей Вик и другие. Это люди, которые будут играть до французского классика и после него, а также придумывать музыкальный дизайн разных частей концертной площадки — ее строят продюсеры шоу. Здесь же, за столом, сидел продюсер знаменитого шоу «Aluminium» Илан Азриэль, которого привлекли к созданию визуальных решений «Live @ The Dead Sea». Разговор шел о том, что концерт Жан‑Мишеля Жарра может стать первым в истории страны большим электронным фестивалем, что для Израиля это шанс показать миру свою музыкальную индустрию. Если сравнивать здешний музыкальный ландшафт с имеющимся в Великобритании, Франции или странах Скандинавии, может показаться, что этой индустрии вовсе нет. Но, судя по тому оптимизму, которым охвачены создатели проекта, всё совсем не так, как кажется.

Все вдруг вспомнили, что именно в эти минуты в Лос‑Анджелесе вручают «Grammy», а Жан‑Мишель Жарр номинирован за первую часть альбома «Electronica». Александра предложила немедленно позвонить музыканту, но в итоге решили не отвлекать его от приготовлений к красной дорожке и просто отправили ему коллективное фото с поднятыми бокалами. Концертная площадка, которую строят у Масады, напоминает космический терминал. Зрители могут разместиться на нескольких уровнях, от обычного танцпола до именного пентхауса, который, если нужно, дизайнеры буквально спроектируют согласно пожеланиям самого капризного зрителя. Ценовой диапазон в кассах — от 130 долларов за билет в «Зону гравитации», то есть на нижний уровень, до 250 тысяч долларов за президентский свит на верхнем уровне амфитеатра.

Даже если вы никогда не слышали «Oxygene» и у вас никогда не замирало сердце от кадров выступления Жарра в Китае, представление у Масады гарантированно станет для вас удивительным опытом. Я даже немного завидую тем, кто поедет туда слушать Жарра с чистого листа. Это может быть похоже на обращение в новую веру.

Когда закончилась вечеринка, мы поехали домой к диджею Вику — слушать оригинальную музыку, которая будет встречать зрителей на входе в «терминал». Можете себе представить уровень всего события в целом, если здесь придают значение таким мелочам. Как и следовало ожидать, в маленькой звукоизолированной комнате, уставленной синтезаторами и компьютерными мониторами, Вик играл нечто на грани эмбиента и транса. Но эта музыка не была усыпляющей. Может быть, потому, что Александра Журан и ее друзья разбудили мою фантазию, которая рисовала картины будущего шоу, вписанного в инопланетный ландшафт. Или просто картины будущего.