Александр Бараш
Полезные стихи: новые переводы израильской поэзии
М.: Русский Гулливер; Центр современной литературы, 2020. — 120 с. (Поэтическая серия).

Никого не нужно убеждать в том, что для перевода поэзии требуется особое мужество и особое смирение. Недаром среди многих определений поэзии есть и такое: поэзия — это то, что теряется при переводе. А ведь помимо этого исчезающего и неуловимого есть и вполне объективные трудности, связанные как с формой, так и с содержанием.

Русской светской поэзии более 300 лет — и возможности рифмы и размера еще далеко не исчерпаны, а, скажем, английской поэзии уже больше 700 лет — и ритмизованные, зарифмованные английские стихи скорее раздражают читателя. В случае с ивритской поэзией ситуация еще сложнее, и не только потому, что история развития поэзии сильно зашкаливает даже за 700 лет, но и потому, что еврейская культура и искусство слова неотделимы от огромного корпуса канонических текстов, известных читателю нередко наизусть.

Только за последние десятилетия в формальном отношении с ивритской поэтической речью произошли внушительные метаморфозы: она формировалась по русскому образцу, потом ориентировалась на англоязычную традицию свободного стиха, несколько раз порывалась вернуться обратно, к рифмованной силлабо‑тонике, но победил все‑таки верлибр. Это связано и с наплывом репатриантов — носителей той или иной культурной традиции, и с текущей конъюнктурой, причем любопытно, что эти метания мы можем наблюдать на примере творчества одних и тех же авторов, например Давида Авидана. Кстати, в рецензируемой книге приводится любопытная история о выступлении Авидана в 1970‑х годах перед выходцами из СССР.

«Это были главным образом неюные люди, чьи взгляды на образ поэта сложились в Советском Союзе в 1940–1950‑х годах. Авидан вышел на сцену в шортах. Зал возмущенно загудел и зашипел. Авидан нахмурился и отчеканил: “Шекет, бабушкот!” (“Цыц, бабули!”)». Разумеется, такое «противостояние поэта ретроградам» относится не только к его имиджу и форме его произведений, но и к их содержанию. У евреев в исторической памяти много чего хранится, и поэзия так или иначе включает в себя переплетение библейского и исторического с бытовым и обыденным. Мироздание и исход, братоубийство и война, золотой век и гонения, Катастрофа и возрождение языка, мистика и бытовая повседневность, Восток и Запад, политические идеалы и бюрократическое государство… Отсылает ли автор читателя к этим реалиям, или против таких отсылок — в тексте для ивритского читателя они всегда наличествуют.

Так что мы можем не сомневаться в смелости Александра Бараша, выпустившего сборник переводов современной израильской поэзии, куда вошли авторы, рожденные с 1924‑го по 1976 год. В составе сборника и признанные классики, и яркие, подчас эпатажные и спорные мастера, и наши современники, чем‑то «зацепившие» переводчика, которому захотелось познакомить с ними русских читателей, — состав представительный. Мы встретим хрестоматийных поэтов, знакомых студентам‑филологам, поскольку их стихи вошли в учебники иврита для начинающих, и тех, чьи тексты пока еще не стали классикой. Йегуда Амихай, Натан Зах, Дан Пагис, Меир Визельтир, Ашер Райх, Нурит Зархи, Мордехай Гельдман, Рахель Халфи, Натан Вассерман, Лиор Штернберг, Хагит Гроссман — само перечисление имен передает «музыку» иврита с его древней основой и современными европейскими вкраплениями. А название всему сборнику дало стихотворение упомянутого Давида Авидана, знаменитого не только тем, что цыкнул на «русских бабуль», не готовых принять современных поэтов, но и своим неустанным творческим поиском, способностью слышать голос времени, умением поделиться с читателем болью и сомнениями и подарить ему утешение:

Полезные стихи — это такие стихи,
которые могут читать полезные люди,
не теряя своей полезности…