Материал любезно предоставлен Tablet

Как это бывает со многими великими духовными наставниками, от Стэна Ли, на этой неделе в возрасте 95 лет покинувшего сей мир ради горних просторов, в свое время никто не мог ожидать, что он возьмет на себя миссию просвещать нас, смертных, на предмет происходящего в более высоких сферах.

Дитя Великой депрессии, завсегдатай кинотеатров, мечтавший стать Эрролом Флинном, Ли начал карьеру в индустрии комиксов в 17 лет, разнося сэндвичи и наполняя чернильницы. Компания, в которой он работал, со временем сменила свое название Timely Comics на Marvel и — под руководством самого Ли — радикально изменила американскую культуру. Созданные Ли персонажи: Человек‑паук и Железный человек, Халк и Доктор Стрэндж, Люди Икс и Фантастическая четверка — занимают воображение Голливуда и его производственные графики; только продажи билетов принесли уже 21 млрд долларов, и каждое лето появляются и в обозримом будущем продолжат появляться сиквелы. Посмотрите на телевизионные шоу, видеоигры, цифровые приложения и прочие формы масскульта, и вы увидите, что, как ни крути, мало кто из художников оказал соизмеримое с Ли влияние на американскую культуру.

Столь укоренилось в американском сознании творческое наследие Ли, что на вручении ему Национальной медали в области искусств в 2008 году его назвали ни больше ни меньше как творцом американской мифологии — вселенной, богатой не только потрясающими персонажами, но и вечными нравственными уроками. «Созданные им сложные сюжеты и гуманные супергерои, — говорилось в наградной грамоте, — превозносят смелость, честность и помощь другим, менее удачливым, выражая тем самым традиционное американское великодушие».

Религиозный оттенок этой характеристики не гипербола. Последние несколько лет работая над книгой о Ли, я имел возможность освежить в памяти его творения. И если смотреть на весь проект Ли не голодными глазами подростка, жаждущего развития сюжета, а меланхоличным взглядом человека зрелого, находящегося на должной критической дистанции, то этот проект выглядит так, как он наверняка и задумывался: новым Великим пробуждением.

В тот момент, когда 39‑летнего Стэна отговорили уходить из комиксов и он создал свой первый шедевр — «Фантастическую четверку», которая впервые вышла в ноябре 1961 года, яростный Б‑жественный дух, вдохновлявший Америку с тех пор как пуритане впервые высадились на ее берега, зашел в тупик. Новые общественные движения, новые идеи и новые технологии — все это уводило американцев прочь от их традиционных церквей и синагог, однако всеобщее влечение к необыкновенному оставалось прежним. Ведь энергия, в том числе духовная, никогда не исчезает — она просто принимает другую форму. Так и поклонение, раньше пребывавшее на церковных скамьях, перебралось в две новые и сугубо американские художественные формы: рок‑н‑ролл и комиксы. Рок‑н‑ролл вобрал в себя ритмы и вибрации любого стóящего религиозного обряда, а комиксы взялись пересказывать старые истории, в которых люди испокон века искали нравственное назидание.

Если эта интерпретация комиксов как реинкарнации Писания представляется вам богохульством или просто глупостью, вспомните Серебряного Сёрфера. Сёрфер — мрачный, одинокий межгалактический интеллектуал. Он принадлежит к древней расе, помешанной на своем мифическом прошлом и страшащейся своего полного опасностей будущего. Когда появляется богоподобное существо по имени Галактус и угрожает гибелью, Сёрфер покидает свой дом, чтобы странствовать по миру на службе у Галактуса, стараясь примирить свое стремление к миру и гармонии с частыми попытками буйного Галактуса все истребить.

Грубо говоря, Сёрфер — космический двойник библейского Авраама. Древний патриарх, как заметила философ Сьюзан Нейман, был также создателем моральной традиции, которая нам по‑прежнему дорога и которую Нейман называет «решительным универсализмом». Узнав, что Б‑г собирается разрушить Содом и Гоморру, Авраам, как это ни удивительно, решается противоречить Всемогущему, требуя милосердия для людей, которых никогда в жизни не видел. «Авраам, не убоявшийся гнева Г‑сподня и попросивший за жизнь неизвестных ему праведников, — пишет Нейман, — это человек, которые везде будет бороться с несправедливостью». Сёрфер и есть такой человек: когда странствования приводят его на Землю, он не дает Галактусу съесть красивую голубую планету — противоречит хозяину и борется с Б‑жеством. К счастью, он преуспевает в своей борьбе — в отличие от Авраама.

Впервые появившись в комиксах в роли врага Фантастической четверки, Сёрфер, которого теперь наделили человеческой любовью, — слепая скульптор Алисия чувствует его врожденную доброту, вскоре стал фаворитом антивоенного движения. Их журналы и прочие материалы изобиловали дидактическими историями с задумчивым чужаком в главной роли. Активисты полагали, что цитируют Стэна Ли, который тогда читал популярные лекции в университетах по всей стране, но на самом деле они отдавали дань давней еврейской этической традиции, к которой Ли частенько обращался, создавая Сёрфера и других своих героев.

У него тогда было нелегкое время. Они с женой потеряли новорожденного ребенка, вторую дочку, и решили малыша усыновить. Но разные агентства по усыновлению отвергли их из‑за предубеждения перед смешанными браками. Еврейские агентства, с которыми связывался Ли, отказывались им помогать, если Джоан, жена Ли, не обратится в иудаизм. На фоне этого эмоционального стресса творчество Ли становится все мрачнее и задумчивее, при этом — все популярнее и популярнее.

Это, вероятно, объясняет другое великое творение Ли — Человека‑паука. В отличие от всех своих предшественников в пантеоне великих героев комиксов этот излюбленный публикой полуарахноид, урожденный Питер Паркер, не просто обычный человек, но человек вполне заурядный. Он не космонавт — как Фантастическая четверка, не существо из другого мира — как Супермен, не учтивый миллиардер — как Брюс Вэйн, альтер эго Бэтмена. Он просто щуплый подросток из нехорошего района за путями метро, и он смотрит на богатеев, наследующих мир, в то время как он сам обречен на незначительность. Но один укус радиоактивного арахноида все в корне меняет: щуплый подросток теперь может драться, лазить на стены и совершать другие подвиги. Но почему именно он был избран для получения таких способностей? И что он теперь с ними должен делать?

Это, разумеется, очень важные вопросы, центральные для еврейской теологии. Стоя у подножия горы Синай, древние израильтяне — тот же Питер Паркер, но среди народов — ждут появления Всевышнего. Это кульминация библейской драмы, момент, которого все они долго ждали. Однако, наконец появившись, Б‑г высказывается очень загадочно. «А вы будете мне царством священников, — говорит Он, — и народом святых». Таким образом, евреи избраны, но почему? И на что? Могут ли они потерять свою избранность? Избраны ли также их дети — автоматически и навечно — или нет? Б‑г не говорит об этом. Эта Б‑жья милость — избранность, если подумать, просто отличная шутка: быть избранным — значит, до конца времен размышлять, что эта избранность значит. Это несомненно так для евреев, чье бесконечное вопрошание небес, а не четкость одного железного ответа заставило их исследовать понятия справедливости, милосердия и сомнения. И это так для Человека‑паука, самого еврейского из всех супергероев, угрюмого подростка, все время размышляющего о своих сверхъестественных способностях и о том, зачем он был послан на эту землю.

Он не один такой. Макс Айзенхардт, еще один запоминающийся персонаж Стэна Ли, в годы войны оказывается членом зондеркоманды в Освенциме и выживает, отчасти благодаря своим странным способностям, которые он не понимает и не контролирует. Затем он превращается в могущественного Магнето, мстительного карателя Людей Икс. Брюс Баннер, или Халк, тоже не уходит от возмездия: Эмиль Блонски, или Мерзость, убивает его жену. Куда ни посмотри в работах Ли, везде кишмя кишат трудные этические вопросы, иногда снабженные ответами, которые без труда признают те, кто знаком с Торой и Талмудом.

Иногда эти трудные вопросы применимы к жизни самого Ли. Его отношения с лучшим соавтором Джеком Керби были болезненно несовершенны. Многие, включая самого Керби, полагали, что Ли мог бы сделать больше, чтобы Керби получил признание в компании и заслуженную компенсацию. Несколько медсестер обвинили Ли в сексуальных домогательствах, но он решительно отверг эти обвинения. Но если вы хотите понять, что делает законы иудаизма вечными, а американскую поп‑культуру такой резонансной и как эти две вещи сочетаются, не худший вариант взять какую‑нибудь книгу комиксов Стэна Ли и последовать за ним в мир, где добро и зло по‑прежнему борются, даже если здесь они танцуют танец взаимного удобства. Были у нас великие мастера комиксов и до, и после Ли, но не было равного ему во вливании новой жизни в старые сюжеты, в любви к древним историям и способности понять, насколько они по сей день актуальны. 

Оригинальная публикация: Farewell to Stan Lee