Для таких студентов, как Неша Рутер, сопрезидент организации «Студенты за справедливость в Палестине» в кампусе Висконсинского университета в Мэдисоне, аполитичная еврейская организация стала тем редким местом, где рады всем евреям без исключения.

Год назад, глядя на Нешу Рутер на заседании студенческого самоуправления Висконсинского университета, где обсуждался вопрос антиизраильских санкций и дивестиций, вызвавший горячую полемику, рабби Мендель Матусоф не мог предположить, что вскоре девушка станет регулярно приходить на шабат.

Мысль о том, что они будут сидеть за одним столом, казалась тем более невероятной, что Неша занимала должность сопрезидента организации «Студенты за справедливость в Палестине» (ССП), активного антиизраильского и пропалестинского студенческого объединения.

Рутер и ССП агитировали университет отказаться от инвестиций в израильскую экономику и в компании, поддерживающие с этой страной деловые отношения; Матусоф, решительный сторонник Израиля, присутствовал на собрании, чтобы поддержать студентов‑сионистов.

Но когда в начале нового учебного года 19‑летняя студентка пришла на шабатний ужин в хабадный центр, где работал Матусоф, ей был оказан типично хабадский, теплый прием. С тех пор как центр открыл свои двери в 2005 году, Матусоф, его жена Хеня и все их семейство принимало каждую пятницу более сотни евреев‑студентов Висконсинского университета в Мэдисоне, где учатся в общей сложности 4 000 евреев.

Хабад приглашает на свои мероприятия всех студентов‑евреев. По мере того как кампус все более политически поляризуется, некоторые левонастроенные студенты, к которым относится и Рутер, чувствуют, что остается все меньше мест, где они могут быть «просто евреями». Хабад постепенно заполняет этот вакуум.

Неша Рутер, сопрезидент организации «Студенты за справедливость в Палестине» Висконсинского университета в Мэдисоне, с плакатом в поддержку маргинализированных групп.

«Это был целиком и полностью Нешин собственный выбор — она пришла сама, — сообщает Матусоф с ноткой изумления в голосе в интервью The Times of Israel. — Она пришла на шабат, потом на Рош а‑Шана, потом стала принимать все более активное участие».

«Она начала посещать наши занятия, мы вели бесконечные беседы — и вот в чем дело: пока я не почувствовал, что знаю ее достаточно хорошо, я не заговаривал с ней об Израиле напрямую. Никто не говорил об этом вслух, но было очевидно, что невысказанная тема висит в воздухе: «Оставим этот вопрос в стороне, нам прекрасно известно, что мы находимся по разные стороны баррикад, нет никаких причин поднимать эту тему»», — вспоминает Матусоф.

После посещения Нешей курсов, организованных «Обществом ученых Синая» — совместной национальной программой «Хабада на кампусе» и Института изучения иудаизма Рора, — Рутер и Матусоф почувствовали себя достаточно комфортно, чтобы открыто обсудить свои политические разногласия. Но несмотря на жаркие дебаты, они всегда относились друг к другу с большим уважением.

От светской, нерелигиозной еврейской семьи к активизму в поддержку Палестины

«Я не из тех, кто скрывает какую‑либо сторону своей личности… Но я никогда не чувствовала, что мне не рады в Хабаде из‑за моего участия в деятельности ССП», — говорит Рутер.

Родом из Такомы, штат Мэриленд, — одного из пригородов Вашингтона, округ Колумбия, — Рутер поступила в Висконсинский университет на полную стипендию; она учится по трем специальностям — английский, гендерные и женские исследования и иудаика. За свою устную поэзию она получила академическую награду в рамках программы поддержки хип‑хопа и урбанистического искусства.

Именно поэзия привела ее в ряды ССП — ей предложили выступить перед встречей с выдающимся палестинским поэтом и активистом, который читал свои произведения в кампусе за неделю до кампании за дивестиции из Израиля.

Рутер рассказывает, что провела детство в реформистской общине, где произраильские взгляды были нормой, но при этом ее понимание израильско‑палестинского конфликта было весьма ограниченным.

«Мне ничего не было известно [о конфликте] до тех пор, пока мы всей семьей не поехали в Израиль летом 2014 года — выбрали самое удачное время. Мы поехали на бат мицву моей сестры — она была в Иерусалиме», — объясняет Рутер.

«Я видела все, что там творилось; явственно ощутимая напряженность побудила меня как следует изучить вопрос и усомниться в правоте того самого сионистского сообщества, в котором я выросла. Не думаю, что моя политическая позиция резко изменилась в какой‑то конкретный момент», — продолжает она.

Вопреки мнению некоторых, утверждает Рутер, ее активизм в поддержку Палестины — решительно антисионистский — не противоречит ее еврейской идентичности. На самом деле, говорит она, ее уровень духовности и соблюдения (религиозной практики) только возрос с тех пор, как она поступила в Висконсинский университет в Мэдисоне.

«Для меня быть евреем и быть на стороне Палестины — это вещи, которые не только сосуществуют, но и усиливают и поддерживают друг друга. То есть я еврейка именно потому, что поддерживаю Палестину, и в той же степени я поддерживаю Палестину именно потому, что я еврейка», — говорит Рутер.

«Мне кажется, духовность обретала для меня все большее значение по мере усиления моей поддержки Палестины, и именно поэтому я разыскала Хабад — я искала пространство, где я могла бы просто быть еврейкой», — рассказывает она.

Открывая двери

Участие Рутер открыло двери для многочисленной группы студентов‑евреев, определявших себя, скорее всего, как активистов левого толка, говорит Матусоф.

Обладатели таких политических убеждений, по его мнению, скорее всего, не поддерживают Израиль. Однако уже давно этот значительный сегмент еврейского населения не проявлял активного участия в жизни общины, продолжает он.

Например, в «Еврейском голосе за мир», движении, явно принадлежащем к антиизраильскому лагерю, состоят более 1000 студентов по всей стране, –говорит координатор движения Бен Лорбер. По утверждению Лорбера, его организация насчитывает более двух десятков студенческих объединений и представлена более чем в 100 кампусах. Эти цифры не настолько велики, чтобы поразить воображение, и тем не менее, это немаловажная группа, потенциал которой остается нераскрытым.

«В некотором смысле Неша стала первопроходцем и помогла нам расширить границы нашей общины», — говорит Матусоф.

«Многие студенты пришли проверить, так ли это на самом деле, и теперь говорят: “О, я чувствую себя достаточно свободно, несмотря на наши разногласия по целому ряду вопросов”», — говорит он.

Возвращаясь на шаг назад

Матусоф утверждает, что в отличие от 1960‑х годов, когда подавляющее большинство евреев обладали выраженной еврейской идентичностью, что было всего лишь вопросом практики или воспитания, сегодня многие студенты‑евреи страдают от недостатка таковой. В связи с этим, некоторые активисты еврейского просвещения перенесли акцент с призывов к соблюдению религиозных предписаний на воспитание ощущения своего еврейства. По словам Матусофа, одним из способов достижения этой цели является «шаг назад».

«Для меня первостепенным и важнейшим элементом является укрепление еврейской идентичности с тем, чтобы дать еврейской молодежи повод и основания определять себя как евреев, а не только как белых американцев», — говорит Матусоф.

Но, по мнению Матусофа, Рутер — не тот случай.

«Я считаю, что ее выводы ошибочны, но в кампусе найдется крайне мало произраильских студентов, которых тема Израиля волнует достаточно сильно, чтобы отстаивать интересы страны столь же твердо, как она отстаивает позицию, которую считает правильной», — говорит он.

«Если бы она не была еврейкой, гордой еврейкой, этот вопрос не имел бы для нее такой важности», — считает Матусоф.

Один вопрос, в отношении которого их взгляды определенно расходятся, — это проект «Таглит», предоставляющий студентам и молодым преподавателям полностью оплаченные туры в Израиль. Матусоф много раз ездил со студентами в Израиль в качестве сопровождающего и с гордостью рассказывает о том, что этим летом повезет в Израиль группу из 160 человек.

«Я рассматриваю “Таглит” как один из основных компонентов нашей деятельности, — говорит Матусоф. — Я воспринимаю его как колоссальное вложение еврейской общины с целью помочь нам продолжать дело, над которым мы трудимся уже столько времени».

Рутер же совершенно не разделяет его мнения. «Мне кажется, в наши дни присутствует очень мощное движение, ставящее своей целью объединить иудаизм, еврейскую идентичность и иудейскую веру в государстве Израиль», — заявляет Рутер.

«Израиль — всего лишь мизерная часть моего иудаизма, — говорит она. — Поэтому, с моей точки зрения, мой активизм во многом определяется такими ценностями как тикун олам и исполнение мицвот, все это — очень активистские ценности. Поэтому принадлежность к ССП для меня — очень еврейское дело».

В настоящий момент противоречивые взгляды Рутер не входят в прямое противоречие с ее духовными наставниками. ССП ставит своей целью, скорее, воспрепятствовать поездкам, организуемым «Гилелем», который возит в Израиль молодежных лидеров — как евреев, так и неевреев — для обучения и налаживания связей.

«Я думаю, для евреев отказываться от “Таглита” и активно бойкотировать эту программу — это здорово, — говорит Рутер. — Но ССП борется только против поездок для студентов‑неевреев — а их Хабад не организует».

Некоторым ее позиция кажется провокационной, но Матусоф, несмотря на диаметральную противоположность взглядов, сохраняет присутствие духа.

«Мы расходимся в выводах, — говорит Матусоф. — Я хочу надеяться, что мнение Неши изменится, однако не жду, что это произойдет, и не считаю это центральным элементом наших отношений или обязательным условием того, что ей рады в нашей общине».

Одна мицва за раз

Однако активизм Рутер раздражает некоторых регулярных посетителей центра Хабад — и Матусофу поначалу пришлось приложить усилия, чтобы смягчить их реакцию.

«Если говорить откровенно, когда Неша начала участвовать в наших мероприятиях, студенты пришли поговорить со мной наедине и пожаловаться, что чувствуют себя не в своей тарелке, а я ясно дал понять, что Дом Хабада никогда не превратится в такое место, куда мы кого‑либо не пускаем», — объясняет Матусоф.

Для него отношения между религиозным движением Хабад и студентами, чей образ жизни не всегда совпадает с его философией, совершенно не представляет когнитивного диссонанса.

«Мы должны вовлекать евреев в иудаизм любым путем, — говорит Матусоф. — Я живу с хабадной мантрой “одна мицва за раз”».

Матусоф уделяет особое внимание одной из самых главных заповедей иудаизма. «Самый важный элемент идишкайта — это аават Исраэль [любовь к собрату‑еврею]. Это означает — на их условиях. Это не означает: “Я люблю тебя, следовательно, я хочу изменить тебя”. Это означает: “Я люблю тебя и я забочусь о тебе”», — говорит он.

Рутер продолжает вести регулярные заседания ССП с целью привлечения внимания к страданиям палестинского народа и других «маргинализированных групп в кампусе». Ее организация призывает к решению израильско‑палестинского конфликта путем создания «единого светского государства». Однако она также отмечает укрепление своего еврейского самосознания и религиозной практики.

«Я определенно стала более религиозной с тех пор, как поступила в колледж, это точно», — говорит Рутер.

«Я всегда идентифицировала себя как еврейку, мне с детства прививали культуру еврейства, а с поступлением в колледж я стала еще более религиозной. Хабад не был тому непосредственной причиной; наоборот, именно это и послужило для меня причиной разыскать Хабад», — говорит она.

Хотя Рутер признает, что проблема антисемитизма присутствует в других движениях в поддержку Палестины, она утверждает, что ни разу не испытала его на себе. Она также заявляет, что ее организация единодушно осуждает расизм и предрассудки, и рассчитывает на поддержку и защиту друзей в ССП, если того потребуют обстоятельства. Но теперь ее система поддержки гораздо шире, чем ССП.

«Я уверена, что мы еще не раз окажемся в подобной ситуации, — говорит Рутер, имея в виду первую встречу с Матусофом по разные стороны политического барьера. — Но, по большому счету, между нами существует понимание и доверие, так что я вполне могу думать, что он не считает меня дурным человеком, и я ни в коем случае не считаю его дурным человеком».

«Наши политические позиции могут отличаться, мы можем не одобрять подходы и стратегии друг друга, и все равно мы будем общаться потому, что мы евреи, и потому, что мы друзья», — говорит она. 

Оригинальная публикация: The pro‑Palestinian, anti‑Israel campus leader who is also a regular at Chabad