Австрийские Альпы возвышаются, как гигантский лоскутный занавес, приподнятый над землей: зеленые сосновые рощи, горный камень, зазубренные пики, увенчанные снегом. Об этом пишет журналистка Smithsonian Magazine Ребекка Франкель.

Ранний свет солнца раскрывает вокруг яркие краски лета: высокую сочную траву, зеленеющие кусты, розовые и белые полевые цветы. За катящимися облаками утреннее небо показывает свою синеву. В долине Криммлер-Ахенталь каждый вид — как ожившая открытка.

«Я выражаю свое восхищение Астер Карбаум, бывшей продавщице книг из Гамбурга,  которая побывала в этой долине уже шесть раз. Она улыбается и указывает на далекий пик: «Вот там, — говорит она, — вы будете пересекать…»

На мгновение я думаю, что она шутит. С того места, где мы стоим, вершина горы выглядит «на полпути к Луне». Повернуть назад для меня все еще вариант. Но для еврейских беженцев, которые 75 лет назад прошли по этой альпийской тропе в Италию, сдаться было немыслимо. В их число входили мужчины, женщины, дети и даже младенцы», — пишет Ребекка Франкель.

После Второй мировой войны в Европе было около 250 тыс. евреев из числа перемещенных лиц. Они бежали от нацистов или пережили концлагеря. Однако, вернувшись домой, обнаружили, что их дома заняты, общины опустошены, а соседи-неевреи отнюдь не приветствуют их. Тогда они решили, что единственное место, где они могут построить новую жизнь и найти убежище, — это Британская Палестина, или, как они ее называли, Эрец Исраэль.

На их пути стояло множество препятствий. План их преодоления был разработан тайной организацией под названием «Бриха». Это ивритское слово означает «побег» или «бегство»: путешествие было и тем, и другим. Кроме того, оно было незаконным.

Учитывая, что «Бриха» помогла нелегально перевезти более 100 тыс. еврейских беженцев по всей Европе, выглядит удивительным, что это название лишь мимолетно упоминается в истории Холокоста. С помощью «Брихи» через Альпы перешли десятки тысяч еврейских беженцев. А в период с мая по сентябрь 1947 года целых 8 тыс. из них использовали опасный маршрут под названием Криммлер-Тауэрн, или Криммльский перевал, протяженностью 19 километров и высотой 2634 метра.

Хотя «Бриха» не сохранилась в памяти множества людей, жители Криммля никогда не забывали, что пережившие Холокост бежали именно через их город. В 2007 году нееврей-директор австрийского банка основал организацию под названием «Мирный переход через Альпы» (APC), посвященную памяти об этой истории. За 15 лет более 2800 человек приняли участие в ежегодном походе APC, повторяя путь, пройденный беженцами в 1947 году. Участники похода приезжают из Израиля, Северной Америки и других стран. Многие выжившие возвращаются сюда с детьми и внуками. 

Так и Ребекка Франкель  оказалась в альпийском городке Криммль, примерно в 145 км к юго-западу от Зальцбурга, с населением 250 человек. Это была 75-я годовщина операции «Бриха». Участники  похода вновь собирались пройти все тот же маршрут в направлении горного перевала, который австрийский историк Харальд Вайцбауэр назвал «самым напряженным и захватывающим побегом из всей операции по спасению».

Моше Фрумин, которому сейчас 83 года, помнит, как его семья пыталась пересечь границу. В ту летнюю ночь 1947 года ему было шесть с половиной лет, и он был на руках у матери, когда они прятались в стоге сена. Мальчик слышал отдаленные крики и звуки движущихся австрийских солдат.

Беженцев заметила охрана, и проводники «Брихи» загнали подопечных в сарай. Вскоре Моше и его мать Йегудит услышали свист солдат, протыкавших стог сена штыками. Йегудит обвила Моше руками, подставляя свою спину как щит от лезвия или приклада винтовки.

Матери и сыну, тем не менее, удалось скрыться. Но их группа вынуждена была вернуться в Гиват-Аводу — лагерь для перемещенных лиц в австрийском городе Заальфельден. Они сделали еще семь попыток, прежде чем их путешествие было успешно завершено.

Моше и его семья впервые были перемещены в 1941 году, когда Гитлер напал на СССР. Семья оставила комфортную жизнь в городе Ровно (сейчас Украина) и бежала в Узбекистан. Отец и дед Моше вскоре в дороге умерли, водитель украл их вещи. У Йегудит, двух ее сестер и их матери не было иного выбора, кроме как двигаться вперед вместе с маленьким Моше, пока они не достигнут Узбекистана. Следующие три года они скитались из города в город, выпрашивая еду. Женщинам, наконец, удалось кое-что заработать на сборе хлопка, но оплата была низкой, а работа слишком тяжелой. Голодные боли у Моше были настолько сильными, что он буквально не мог удержаться от слез.

Когда война закончилась, семья вернулась в Ровно, но обнаружила, что их дом занят чужими людьми.

В соседней Польше ядовитая смесь экономической депрессии и ксенофобии вызвала новую волну антисемитской дискриминации. Летом 1946 года распространился слух о том, что евреи в польском городе Кельце похитили и держат в заложниках  польского мальчика. Разъяренная толпа, в которой были полицейские и солдаты, жестоко убила 42 еврея и ранила еще около 40. Многие местные евреи пришли к выводу, что больше никогда не смогут называть Польшу своим домом. Они так отчаянно стремились убежать, что их поспешный отъезд — около 100 тыс. человек — был назван «польским исходом». 

Такие опасные возвращения домой не были уникально польскими. Недавно освобожденные евреи по всей Европе не могли восстановить свою жизнь. Даже те, кто раньше не поддерживал сионизм, теперь воплощали мечту о еврейской родине в Палестине. Казалось, это было единственное место, которое могло походить на убежище, особенно для евреев, освобожденных из концлагерей и заключенных в лагеря для перемещенных лиц. 

Палестина находилась под британским контролем с конца Первой мировой войны, после прихода к власти Гитлера возник всплеск эмиграции туда европейских евреев. С 1933 по 1936 год прибыло до 130 тыс. евреев, и это встревожило британцев. Белая книга, опубликованная в 1939 году, сообщала: «Правительство Его Величества теперь недвусмысленно заявляет, что превращение Палестины в еврейское государство не является частью их политики». Так Великобритания наложила ограничение на еврейскую иммиграцию. 

После войны сионистские лидеры потребовали немедленного въезда для 100 тыс. перемещенных евреев, но британское правительство ограничило их количество 1500 в месяц.

Легальная миграция была практически невозможна, поэтому для попадания в Палестину требовался нелегальный переход сначала через европейские границы, а затем на территорию, контролируемую Великобританией. Вопрос был не только в том, как эти десятки тысяч беженцев доберутся до Палестины, но и в том, кто им поможет. Сначала эта задача легла на разрозненные группы — бойцов Британской еврейской бригады и лидеров еврейского Сопротивления (например, Аббу Ковнера, поэта, который пытался поднять еврейское восстание в Вильнюсе, а затем возглавил партизанский отряд в лесу), а также сионистские молодежные организации. В конце концов группы эти объединили свои силы и возникла хорошо скоординированная организация, действовавшая по всей Европе, «Бриха».

Лиза Нуссбаум-Дерман, польская еврейка, присоединившаяся к партизанскому отряду, вспоминала, что слышала о группе, помогавшей евреям-беженцам достичь Палестины. «Это было что-то невероятное, — заявляла Дерман в своих показаниях 1994 года, хранящихся в архиве Мемориального музея Холокоста в США. – Как это возможно? Через некоторое время мы узнали, что это правда». По ее словам, с помощью «Брихи» они «начали выбираться».

«Бриха» работала в обход национальных законов. Из портов на юге Италии беженцы могли направиться в Палестину, надеясь, что британцы не перехватят их суда. Но единственный способ пересечь Альпы был пешком под покровом темноты. «Бриха» сначала использовала перевал Бреннер к югу от Инсбрука и перевал Решен на границе со Швейцарией. Эти переходы были относительно легкими и слабо охраняемыми. Но в 1947 году, когда Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций готовилась к голосованию по Палестине, Великобритания оказала давление на Италию, Францию и Соединенные Штаты, чтобы остановить поток еврейских беженцев.

Одним из оперативников «Брихи», которому было поручено найти новый путь через горы, стал Марко Фейнгольд. Уроженец Вены, он был интернирован в Аушвиц в Польше, а затем прошел еще три разных лагеря в Германии. Когда США освободили Бухенвальд в апреле 1945 года, Фейнгольду оставалось несколько недель до его 32-летия, а весил он около 32 кг. Он вернулся в Австрию и в 1946 году начал работать с движением «Бриха», покупая еду, грузовики и припасы на черном рынке.

Поскольку перевалы Бреннер и Решен были закрыты для «Брихи», Фейнгольд нацелился на перевал Криммль, недалеко от американской зоны. В интервью 2017 года венскому еврейскому журналу Das Jüdische Echo Фейнгольд вспоминал, как искал этот новый маршрут на машине. 

Лагерь Гиват-Авода находился в 68 км от Криммля, но грунтовая дорога была в таком плохом состоянии, что до точки начала маршрута добираться пришлось четыре часа. «Последние сто метров колеса не хотели ехать, — вспоминал Фейнгольд. — Они крутились, это была такая гравийная дорога. Проводники сказали мне: «Знаешь что, Фейнгольд, развернись и езжай в другую сторону»». Фейнгольд переключил машину на задний ход. «И представьте себе, — заключал он, громко смеясь, — это сработало! Так мы проехали последние 100 метров».
Позиция американских военных заключалась в том, чтобы не помогать беженцам, но и не мешать им. Но Гиват-Авода находилась в американской зоне, и американские солдаты в этом районе скорее помогали, чем мешали. Австрийцы, со своей стороны, не особенно сочувствовали положению евреев и просто хотели, чтобы они были изгнаны из Австрии. Когда «Бриха» вела первую группу через перевал Криммль, министр внутренних дел Австрии Оскар Хельмер приказал жандармам «не смотреть в окно».

Некоторых охранников было нелегко удержать. Эти послевоенные австрийские чиновники не представляли той смертельной угрозы, которую представляли нацисты, но, вместо того, чтобы убивать евреев, они отправляли их обратно в лагеря для перемещенных лиц или держали под стражей. Для таких семей, как Фрумины, ставки по-прежнему были высоки: пока они не прошли контрольно-пропускные пункты, их жизнь оставалась в подвешенном состоянии.

Три раза в неделю «Бриха» загружала в четыре грузовика от 80 до 250 беженцев. Было небезопасно выдвигаться до наступления темноты, которая в разгар лета выпадала примерно на 10 часов вечера. Около 2 часов ночи проводники вели своих подопечных пешком через долину мимо водопадов. Пять или шесть часов спустя, с восходом солнца, добирались до «Криммлер  Тауэрнхаус», гостиницы и ресторана, которые работали с 1900-х годов.

Владелица гостиницы Лизл Гайслер-Шарфеттер позже писала о беженцах, которые искали отдых на ее лужайках и в прачечной: «Были бедняки, у которых даже рюкзака не было; были маленькие дети, которых несли в деревянных ящиках на спинах, и дом часто бывал полон. Ночью я сварила муку, смешанную с водой, для бедных детей».

Покинув гостиницу, группы продолжали самый трудный этап своего путешествия, который мог занять более десяти часов. Они проходили через долину Виндбах, поднимаясь вверх еще в течение пяти часов, пока не достигали пика и пограничного перехода.

Итальянских карабинеров, охранявших границу, было нетрудно подкупить. «Я болтал с ними — наполовину на итальянском, наполовину на немецком — и узнал, чего они хотят в обмен на свою помощь», — позже рассказывал проводник «Брихи» Виктор Кнопф австрийскому историку Томасу Альбриху. Охранникам нужны были сардины и зажигалки. Кнопф начал набивать свой рюкзак тем и другим. С тех пор, говорил Кнопф, они даже предлагали нести рюкзаки беженцев и их маленьких детей. Несмотря на болезнь легких, которую Кнопф получил в Аушвице и Эбензее, он смог провести до 3000 беженцев.

Британские офицеры иногда патрулировали близ итальянской границы, поэтому «Бриха» действовала осторожно: группы спускались в сторону Южного Тироля в темноте, без ламп или фонарей. Учитывая, насколько плохо они были экипированы для совершения горного похода, незначительное количество ночных травм был ничем иным, как чудом.

Когда группа прибывала в Казарн, обычно около 2 часов ночи, очередная компания проводников «Брихи» загружала их в автомобили Красного Креста и везла в Мерано. 

Любой, кто бывал нездоров, выздоравливал в гостинице или арендованном фермерском доме. Самая тяжелая физически часть пути оставалась позади. Но им еще предстояло добираться до южных итальянских портов, откуда «Бриха» направляла корабли, большие и малые, в патрулируемые британцами воды. Многие из них перехватывались, пассажиры отправлялись в лагеря для интернированных на Кипре.

 Такова была судьба Моше Фрумина. Во время седьмой попытки пересечь Альпы его семье пришлось разлучиться. Мать, Йегудит, пешком перешла Криммльский перевал, а Моше и его бабушку контрабандой переправили разными маршрутами: «Бриха» поместила бабушку в машину скорой помощи Красного Креста, а Моше спрятали в багажнике такси. Когда Моше и его бабушка прибыли в Мерано, Йегудит нигде не было — ее арестовали. В конце концов ей разрешили к ним присоединиться. Но после того, как семья покинула Италию на небольшом судне, они были перехвачены британскими военно-морскими силами и направлены на Кипр. Семья провела месяцы в лагере для задержанных № 55, прежде чем в 1948 году наконец добралась до только что созданного Государства Израиль.

Моше говорит, что когда их судно задержали, он узнал: враги Германии не обязательно были союзниками еврейского народа. Сразу после того, как Фрумины были вынуждены высадиться, один из британских солдат забрал мандолину Моше – подарок, который он получил в Италии. «Они просто забрали ее», — рассказывает он. Моше попытался удержать свое самое драгоценное имущество, но солдат вырвал из рук инструмент, не сказав ни слова.

История еврейских беженцев, бежавших через перевал Криммль в 1947 году, могла бы так и остаться в тени, если бы банкир Эрнст Лёшнер в 2003 году не попал в грозу во время прогулки по этим горам. Его проводник Пауль Ридер тогда обронил фразу: «По крайней мере, у нас хорошая обувь. Евреи, которые там перешли, — он показал на перевал Криммль, — не имели хорошей обуви».

Лёшнер вспоминает, что был ошеломлен. Он вырос в Целль-ам-Зее, живописном близлежащем городке, и никогда не слышал о евреях, пересекающих эту границу. Ридер посоветовал Лёшнеру зайти в «Криммлер Тауэрнхаус», там были фотографии беженцев и проводников 1947 года. Фотографии действительно были выставлены на обозрение — это было правдой. «Именно тогда я и решил, что это не должно быть забыто», — говорит Лёшнер. Он основал «Мирный переход через Альпы».

Перед первым походом в 2007 году Лёшнер приложил усилия, чтобы разыскать людей, переживших эту историю. Он воспользовался своими связями и заручился помощью тогдашнего посла Израиля в Австрии Дана Ашбеля, который позвонил в программу израильского радио. 

«Я ожидал, что найду хотя бы одного или двух в Израиле», — говорит  Лёшнер. Но на следующий день в посольство Австрии в Израиле поступил 21 звонок. 

В том же году более десяти беженцев и проводников 1947 года отправились в Австрию из Израиля со своими семьями и друзьями. Эти «современные свидетели», как их называет APC, продолжили играть очень важную роль. 

Последний раз Марко Фейнгольд принимал участие в программах APC в 2018 году. Он умер в 2019 году в возрасте 106 лет. 

В 2017 году мероприятие APC посетил президент Австрии Александр ван дер Беллен. Два года спустя Лёшнер ушел с поста руководителя, хотя в свои 79 лет по-прежнему принимает активное участие в деятельности организации.

Криммль это место, где живут всего 800-900 человек и где расположены самые высокие водопады в Центральной Европе. APC привлек в город туристов. Отсюда идет автобус до «Криммлер Тауэрнхаус» — места, где Лизль Гайслер-Шарфеттер встречала беженцев.
На лужайке гостиницы Лёшнер открывал церемонию 2022 года. Он горд, и он продолжал говорить даже после запланированного времени отъезда. 

Роберт Обермайр, преемник Лёшнера на посту главы APC, вмешивается, чтобы забрать мегафон. С ликующего призыва на немецком и английском языках — собрать свои рюкзаки! — официально начинается поход 2022 года.

Путешественники образуют мозаику из ярких шляп, парок и рюкзаков. Слышится оживленная болтовня, в основном на немецком языке. Среди участников – несколько  молодых австрийцев, хотя Обермайр предполагает, что они, возможно, менее увлечены историей, нежели самим походом APC, включающим гида и гарантированное возвращение домой. Часть  взноса в размере 70 евро идет на оплату автобусного трансфера из Италии.

Этот маршрут еще в 1500-х годах использовали люди, воровавшие скот, чтобы перегонять стада через горы в Италию.

Для организаторов APC главной заботой является безопасность: гиды оценивают этот поход как «сложный», «тяжелый», а многие участники прибывают лишь с небольшим опытом. Поход поддерживают смотрители парка, горноспасательная служба и один-два врача. В 2019 году одного из участников APC пришлось эвакуировать по воздуху.

Лили Сигал, которой сейчас за 70, рассказала, что ее и ее мать позабавили меры предосторожности APC, когда они записывались на первый поход в 2007 году. 

«Когда мы получили список того, что должны принести, — и обувь в том числе,— я показала список ей, и она рассмеялась», — вспоминает Сигал. 

Ее мать совершила поход с «Брихой» в 1947 году, и у нее тогда не было никакого специального снаряжения. «Я шла с тем, что у меня оказалось с собой», — рассказывала мать Сигал, вспоминая свое путешествие в 1947 году. Мать была беременна, когда совершила этот переход. Сигал родилась в Мерано через день после того, как мать перешла через горы.

В походе в 2022 году  участвуют и члены семьи Проттер  из Перта (Австралия). Их отец, Бернард Дов Проттер, был проводником «Брихи» на перевале Криммль.

Бернард, известный канадский застройщик, мало рассказывал о своем военном опыте. Всякий раз, когда сыновья заставляли его говорить об этом, он злился, однажды даже ударил кулаком по столу. Первые догадки появились у них во время поездки в Австрию в конце 1990-х годов: Бернард взял своих сыновей в семичасовую поездку в неизвестном направлении. Оказалось, это был лагерь Гиват-Авода. Сыновья узнали, что он был членом британской Еврейской бригады, а затем и «Брихи». Но поездка породила больше вопросов, чем ответов.

Другие подсказки появились позже, когда семья посмотрела «Список Шиндлера». В финальной сцене, когда Шиндлер плачет от боли, Бернард со слезами на глазах повторял рефрен Шиндлера: «Я сделал недостаточно». Майлз спросил: «Что, папа, недостаточно сделал?» Бернард не ответил. «Он просто растворился в своем горе», — вспоминает Майлз.

Восполнение знаний братьев продолжилось после смерти отца, в основном благодаря вновь обнаруженным фотографиям и кинолентам. Поход является частью этого продолжающегося открытия. «Поход помог избавиться от затянувшейся обиды на отца за то, что он нам так и не открылся, — заявляет Майлз. — Я должен уважать его выбор. И я так много узнал о нем. Мы все гордимся им».

В архивах APC есть документ, похожий на генеалогическое древо. Внизу — виды лагеря для перемещенных лиц,  корабли, плывущие по морю, и пейзаж Иерусалима. Вверху овальные портреты проводников «Брихи». В овале под номером четыре – Бернард Дов Проттер.

Нынешний председатель APC и научный сотрудник Зальцбургского университета Обермайр отмечает, что перед его поколением стоят новые задачи: сохранить актуальность похода, связав его историю с сегодняшними проблемами. 

Привлечение внимания к бедственному положению современных беженцев всегда было частью миссии APC. Первый поход в 2007 году был «посвящен беженцам в современном мире», — рассказывает Лёшнер. 

С годами эта идея превратилась в действие, дополнившись тем, что Лёшнер называет «третьим измерением APC: социальные проекты для поддержки беженцев».

По данным ООН, в настоящее время в Австрии находится 146 тыс. беженцев, в основном из Сирии и Афганистана. В 2011 году APC собрала деньги на программы, которые предусматривали терапию травм и воссоединение семей. Эти усилия настолько разрослись, что в 2019 году программа выделилась в отдельную некоммерческую организацию под названием «АПЦ-помощь»: ее проекты на 2022 год включали и сбор средств для украинских беженцев.

Лёшнер считает, что эти усилия соответствуют прославлению еврейской истории Криммля, хотя вызывают споры. Так, в 2011 году APC решила заняться проблемами мира на Ближнем Востоке и кризисом палестинских беженцев. Весной, непосредственно перед походом того года, APC организовал кинофестиваль в Вене, на котором был показан ряд палестинских фильмов, после чего состоялись дискуссии. Некоторые израильские члены APC были очень недовольны — и остаются таковыми спустя годы. 

«Я обнаружил, что у меня с израильскими друзьями существует серьезный разрыв, — говорит Лёшнер. — Некоторые очень либеральны — открыты для палестинцев и для мира. Но несколько израильтян, которых я встречал, настроены очень расистски, смотрят на палестинцев свысока, считая их неполноценными».

Когда APC решил приглашать к участию сирийских беженцев, одним из противников этого выступил сам Фейнгольд. Как вспоминает Лёшнер, Марко Фейнгольд сказал ему: «Эрнст, вы приглашаете сирийских беженцев. Вы знаете, что все они прошли идеологическую обработку. В результате мы импортировали антисемитизм. И вы приглашаете их отправиться с вами в поход в Криммль!»

Лёшнер ответил, что APC всегда выступала за открытость. «Мы не делаем различий по цвету кожи или религии», —  заявил он бывшему проводнику «Брихи», добавив, что одной из основных целей APC было преодоление предрассудков и идеологической розни с помощью диалога и образования. 

В конце концов Фейнгольд смягчился. «Он  заявил: «Я понимаю вашу точку зрения», — вспоминает Лёшнер. — И мы это преодолели. В 2019 году в походе приняли участие беженцы из Афганистана и Судана. Они рассказали о трудностях, с которыми столкнулись в своих странах, а также о продолжающейся борьбе за признание в Австрии».

Тем не менее, у APC есть сильная мотивация продолжать уделять внимание антисемитизму. «Я впервые поняла, почему, менее чем через час после того, как мой рейс приземлился в Зальцбурге. Мой водитель Uber, Дитер, сначала спросил, почему я, женщина, путешествую одна. Поначалу я уклончиво отвечала, а после того, как объяснила, почему я в Австрии, его тон изменился: «Почему вы пишете о Холокосте? Это случилось так давно. Почему мы все должны слышать об этом снова и снова?» Позже я поделилась этим разговором с Обермайром, и он упомянул о «волне молчания», начавшейся после окончания Второй мировой войны», — пишет Ребекка Франкель. 

Господствующий нарратив изображал австрийцев жертвами, но никогда не упоминал тех австрийцев, которые вышли на улицы, чтобы приветствовать гитлеровскую аннексию. 

В 1991 году Франц Враницкий стал первым канцлером Австрии, публично заявившим о причастности австрийцев к нацистскому режиму. Тем не менее, по словам Обермайра, «не такая уж незначительная часть нашего населения считает, что довольно говорить об этом».
Для мероприятий 2022 года Обермайр и его команда организовали два полных дня выступлений, награждений и панельных дискуссий. На столе в спортзале начальной школы Криммля лежали брошюры и книги, а также наклейки с надписью: «В тени гор. Антисемитизм вчера и сегодня».
В 2021 году еврейская община Вены зафиксировала 965 случаев антисемитизма в Австрии. Наиболее тревожным было сообщение о 19-летней нееврейке, на которую напали и назвали ее «еврейской шлюхой» трое мужчин в венском метро просто за то, что она читала книгу под названием «Евреи в современном мире». Едва ли не большее беспокойство, чем само нападение, вызвали и сотрудники станции метро, которые, как сообщается, предположили, что она «сама спровоцировала нападение, читая провокационную книгу».

Даже нетронутые окрестности перевала Криммль от этого не застрахованы. В дополнение к Роще бегства, где 49 деревьев посажены здесь в честь людей, сыгравших значительную роль в 1947 году, а также беженцам со всего мира, есть еще восемь пирамид, обозначающих лагерь и тропу, с подробным описанием еврейской истории этого региона на иврите, английском и немецком языках. 

Участники похода замечают царапины на ивритской надписи на одной из пирамид… Обермайр отмечает, что видел эти повреждения на пирамиде во время предыдущего похода. «Есть среди людей, путешествующих по горам, те, кто не согласен пролить свет на эту историю, а либо они просто антисемиты, — поясняет он. — Это напоминает нам, что не все чувствуют то же самое, что и мы». 

Каждый год как минимум одна из пирамид подвергается вандализму.

До Казерна в Южном Тироле участники похода добираются после 18.00. Здесь щедрый шведский стол и много счастливых лиц. Молодые туристы собираются небольшими группами, снимают ботинки и устраиваются в тенистых местах. Звучат речи и музыка, участники похода поднимают бокалы за двойную годовщину: 15 лет APC и 75 лет с тех пор, как здесь находились еврейские беженцы и проводники.

«Когда мы садимся на последний автобус, чтобы ехать обратно в Криммль, беззаботные молодые австрийцы продолжают праздновать. Уже почти 11 вечера, темнеет, когда мы въезжаем в центр Криммля. Душ и кровать, ожидающие меня в отеле, очень кстати.

У гидов «Брихи» не было автобуса, чтобы отвезти их домой. Как только их подопечные оказывались в руках команды, ожидавшей их в Италии, они разворачивались и шли обратно по перевалу. Позже на той же неделе они проделывали всю операцию еще раз или два», — отмечает Ребекка Франкель.