Произошел дипломатический скандал между Парагваем и Израилем. Предыдущий президент‑консерватор, Орасио Картес, перенес парагвайское посольство в Иерусалим. Не успел его преемник войти в должность, как заявил, что посольство будет перенесено обратно в Тель‑Авив, во имя мира, справедливости и баланса сил на Ближнем Востоке. Израиль отреагировал отзывом посла и закрытием посольства в Асунсьоне. Дипотношения, которые были супертеплыми на протяжении последних 60 лет (с перерывом на правление левого Фернандо Луго, которому даже не дали досидеть один срок, убрав с поста импичментом), президент, не просидевший и месяца на посту, «сливает» в мусорный бак.
Новый президент Парагвая, Марио Абдо Бенитес, имеет арабские корни. Когда Стресснер отстраивал Парагвай и в частности создавал город Сьюдад дель Эсте, он привлекал к этому делу компании, специалистов из разных стран (в том числе из Ливана) и поощрял участие уже существовавших в стране этноземлячеств. Сьюдад дель Эсте стал одним из самых интернациональных городов страны, там сформировалась большая и влиятельная арабская (или даже скорее арабофильская) община, которая постепенно набирала политическое влияние. Сам Стресснер быстро и эффективно гасил любые попытки раздуть религиозные конфликты, поэтому исламская община Парагвая была как будто одной из самых незаметных в регионе. В то время как чилийские палестинцы, аргентинские леваки проиранских взглядов и их соратники — бразильцы‑венесуэльцы‑эквадорцы, с тремя главными союзниками — ХАМАС, Хизбаллой и Че Геварой в сердцах, бегали и шумели на улицах городов, требуя что‑то там насчет израильской и американской военщины, парагвайская проарабская общественность, кажется, вела себя тихо. Я всегда думала, что Стресснер смог заставить забыть деструктивную привычку парагвайцев с ближневосточными корнями солидаризироваться с «братским народом» на другом конце света. Как же я ошибалась! Марио Абдо Бенитес, будучи экономически правым, неожиданно выпал из правого латиноамериканского политического дискурса за счет «палестиноцентризма» и абсолютно не продуманных, вредящих Парагваю, действий.
Если говорить очень грубо, упрощенно и коротко, то в Третьем мире во второй половине прошлого века оформилось несколько глобальных внешнеполитических и геополитических направлений.
Правые третьемиристы антикоммунистических взглядов чаще всего взаимодействовали с США, Израилем, Южной Кореей, Китайской Республикой (Тайванем), ЮАР, Бразилией, Парагваем, Гватемалой, etc. В смысле религиозно‑политического взаимодействия они отдавали предпочтение христианам — католикам или протестантам.
Третьемиристы, исповедовавшие идеи корпоративизма, особого третьего пути и придерживавшиеся условно «околофашистских» взглядов, взаимодействовали с Аргентиной, Боливией, франкистской Испанией, послевоенными неофашистскими группами и организациями, турками, панарабистскими движениями на Ближнем Востоке. Сдержанное или негативное отношение одновременно к христианству и Израилю среди этих людей было весьма распространенным. Многие из них считали церковь конкурентом или даже прямым противником, будучи индоктринированными соответствующими европейскими идеями XIX‑XX веков, отсюда и поиски «альтернативно» религиозных партнеров. Израиль в их картине мира был «американской марионеткой и проводником империалистической политики», что способствовало дополнительному сближению с ближневосточными антиизраильскими исламскими режимами и организациями.
Левые третьемиристы и коммунисты ненавидели христианство и Израиль и делили с корпоративистами любовь к панарабистам, «палестиноцентричной» позиции по Ближнему Востоку и умеренным исламистам шиитского и левоисламского толка, которые сегодня ассоциируются с Ираном, Хизбаллой и палестинцами. Стратегически они чаще всего тяготели к СССР и его союзникам, и осуществляли латиноамериканскую политику, исходя из этого.
Эти три «корневые идеологии» очень сильно определяли внешнюю политику стран Латинской Америки во второй половине XX века, особенно во время холодной войны. Очевидно, в Марио Абдо Бенитесе взыграли арабские корни. Давая ему оценку у солидаристов, я говорила, что он менее предсказуемая и более высокорисковая фигура, чем Картес, и оказалась права: выяснилось, что у нас «внешнеполитический палестинец» на посту парагвайского президента. Жаль, что Марио Абдо Бенитес не понял, что президент не может пытаться принадлежать еще к какой‑либо нации, кроме той, чьи интересы он представляет на высшем государственном посту. А если он, в дополнение к своей основной национальности, начинает рассуждать о зове крови и строит внешнюю политику исходя из этого, а не из интересов страны, то он плохой президент.
При этом я не думаю, что он какой‑то криптокоммунист или вроде того. Считаю, что он будет проводить про‑капиталистическую экономическую политику и даже пытаться воевать с коммунистическими боевиками, которые изводят парагвайцев. Но ничего хорошего, скорей всего, не получится. Нельзя одновременно сидеть на нескольких стульях. Нельзя проводить неадекватную внешнюю политику, «кидать» партнеров и при этом оставаться хорошим профессионалом, лидером и управленцем. Грязные связи, пропалестинская коррупция, склонность «кидать» проверенных партнеров (Израиль и Тайвань — ведь новый президент упоминал, что в Парагвае недостаточно присутствует такой экономически выгодный партнер, как КНР) очень сильно испачкают любого и превратят его в очередного исполнителя воли крупных внешних игроков, которым плевать и на Парагвай, и на Латинскую Америку. Начав с разрыва с важным союзником и контакта с палестинцами, Абдо Бенитес, если позволить ему беспрепятственно идти выбранным путем, обязательно придет к наращиванию этатистских и антидемократических тенденций и вполне может завести страну в дипломатический и экономический кризис. Я даже не говорю о возможности превращения Парагвая в рассадник левоисламистских идей и отстойник для любого террористического сброда со всего мира.
Задача Партии Колорадо — научить молодого президента политическому этикету и преданности традициям и преподать ему небольшой, но чувствительный урок истории. Экс‑президент Орасио Картес уже назвал поступок Абдо Бенитеса отступничеством от воли парагвайского народа и предательством Израиля. Вполне вероятно, что все происходящее — это волюнтаристское решение неопытного президента‑мачиста и арабофильской политической группы внутри страны, и не более того. Наиболее мудрым решением для Израиля было бы повлиять на произраильских партнеров в Парагвае, чтобы они вернули романтического любителя вольных Палестин и братских народов на грешную землю, с земными законами, правилами и политическими традициями.
