Вынесенные в заголовок настоящей статьи слова с полным правом могли произносить (и произносили) евреи Европы, в первую очередь Советского Союза.

В разгар репрессий против Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) и разгула антисемитизма Робсон не побоялся выступить в Москве в защиту своих еврейских друзей.

В трагических судьбах евреев, особенно во времена Холокоста, и негров рабовладельческой Америки (времен «Хижины дяди Тома», как писал Робсон) много общего, а в современной Америке еврейский и негритянский «вопросы» соседствовали долгие годы, прежде всего в довоенные, когда вывески типа «только для белых» отнюдь не были редкими, а антисемитская книга небезызвестного Генри Форда «Международное еврейство» широко тиражировалась.

Робсон был активным борцом против расовой дискриминации, убежденным и непримиримым антифашистом. Он поддерживал испанских республиканцев во время войны в Испании, был одним из организаторов помощи Советскому Союзу в его войне с гитлеровской Германией.

После окончания второй мировой войны Робсон — убежденный сторонник мирного сосуществования США и СССР, сотрудничества между ними.

Репертуар артиста включал песни испанских и немецких антифашистов, песни на библейские темы, песни многих народов мира. Среди авторов исполняемых им песен, как и среди его друзей, немало еврейских имен.

Будущий знаменитый артист и общественный деятель Поль Робсон родился 9 апреля 1898 года в Принстоне (штат Нью‑Джерси) в семье негритянского священника. Его прадед Сайрус Бастилл был рабом, которому удалось себя выкупить.

Во время Войны за независимость в Северной Америке под командованием Джорджа Вашингтона негры и евреи поддерживали армию Вашингтона, которая остро нуждалась в продовольствии, обмундировании, оружии и, разумеется, в деньгах. Пекарь Сайрус Бастилл поставлял армии хлеб, за что Вашингтон выразил ему благодарность. Банкир Хаим Саломон отдал на период военных действий все свое состояние армии Вашингтона. Ни он сам, ни его сын, ни внук этих денег обратно не получили. По решению конгресса США Хаиму Саломону в 1941 году был воздвигнут памятник в Чикаго, а в 1944‑м — в Лос‑Анджелесе.

Когда Полю было шесть лет, от ожогов при пожаре в доме погибла его мать, и все заботы по воспитанию детей пали на плечи отца, о котором Робсон вспоминает с большой теплотой.

После средней школы Поль, выдержав трудный конкурс, поступил в колледж, а по его окончании — на юридический факультет университета. Пришлось учиться и работать (мойщиком посуды, официантом и т.п.). Университет он закончил с отличием. Зная, что Поль обладает абсолютным слухом и актерскими способностями, друзья настояли, чтобы он пошел на сцену, и помогли ему в этом. В 1925 году состоялся его первый концерт с исполнением негритянских народных песен. Мировую известность ему принесли гастроли в 1926–1928 годах в европейских странах.

В 1930 году Робсон поселяется в Лондоне, где впервые выступает как драматический актер в театре «Савой» в роли Отелло. Сам он считал «Отелло” одним из самых ярких созданий Шекспира. Это была его любимая роль, которую за свою жизнь в Англии и Америке он сыграл сотни раз.

В 1931 году Робсон познакомился в Нью‑Йорке с Сергеем Эйзенштейном и был его добровольным гидом по городу. Они подружились, и по приглашению советского режиссера Робсон в 1934 году впервые приезжает в СССР, где встречается с такими выдающимися деятелями искусства, как К. Станиславский, А. Остужев, И. Козловский, С. Михоэлс… В будущем Робсон напишет: «Я помню великого артиста Соломона Михоэлса по моему первому посещению Москвы; его спектакль «Король Лир» Шекспира возвестил о появлении в России нового Айры Олдриджа — великого американского актера‑негра, игравшего ту же роль в середине XIX века».

В 1936—1937 годах Робсон выступает перед бойцами‑антифашистами в Испании. «Эта поездка, — писал он, — стала поворотным пунктом в моей жизни… Я понял, что борьба с фашизмом должна стать нашим основным и самым важным делом».

Певец и драматический актер Поль Робсон становится и видным общественным деятелем. Вернувшись из Испании в Англию, он выступает с лекциями о своих поездках в эту страну и в СССР, продолжает свою концертную деятельность.

В конце 1939 года Робсон возвращается с семьей в США.

С самого начала разразившейся второй мировой войны все свое время, талант и силы Робсон отдает делу победы над гитлеровской Германией: его мощный голос звучит на военных заводах, на митингах по сбору средств для антифашистской борьбы, в фонд помощи Советскому Союзу и Красной Армии, он призывает к скорейшему открытию второго фронта, записывает свои песни на грампластинки для американских солдат и союзников.

Летом 1943 года с целью активизации деятельности еврейских и других антифашистских организаций по оказанию помощи Советскому Союзу в войне с фашистской Германией в США прибыли председатель ЕАК Соломон Михоэлс и писатель Ицик Фефер. О своих встречах с Михоэлсом Робсон писал: «Мы беседовали также о театре, о культуре разных народов, о сходстве между негритянской и еврейской музыкой. Михоэлс произвел на меня неизгладимое впечатление — это был сердечный, богатой и тонкой души человек». Дружба между ними укрепилась. Пройдет немного времени, и Робсон продемонстрирует верность этой дружбе.

После войны Робсон в составе труппы, включавшей негритянских артистов, отправился в Европу для выступлений перед американскими войсками в Германии, Франции и Чехословакии. Он побывал в бывших нацистских концлагерях, которые потрясли его. Большое беспокойство вызывает у него растущий разрыв между союзниками.

В ноябре 1945 года он выступает против расовой дискриминации и ухудшения межсоюзнических отношений на конференции американских раввинов.

Всю послевоенную жизнь Робсон посвятил борьбе с расовой дискриминацией, за подлинное равноправие негров.

В 1949 году Робсон вновь посещает Советский Союз. Теперь он уже всемирно известный артист и общественный деятель, пользующийся огромным авторитетом во всех странах.

Его приглашают в Центральный дом работников искусств, где в кабинете директора Б. Филиппова он беседует с Ю. Завадским, С. Бирман, Р. Пляттом, председателем правления Дома искусств В. Барсовой.

«В США не принято уважать негров, — говорил Робсон на этой встрече, — хотя со мной приходится считаться… Мои собратья негры в США считаются людьми второго сорта. Мы чувствуем это на каждом шагу, многие кафе, рестораны, даже магазины — «только для белых»». После концерта Робсон дарил друзьям свою фотографию, подписывая ее по‑русски: «Всего доброго! Павел Робсон» (много лет спустя, встречаясь с делегациями из Советского Союза, его сын Поль Робсон‑младший называл себя Павлом Павловичем).

Но 1949 год был годом разгрома ЕАК, арестов и уничтожения евреев — известных деятелей культуры, началом борьбы с так называемым космополитизмом. Уже был убит Михоэлс, арестован и ждал расстрела Фефер. Вряд ли можно сомневаться в том, что Робсон знал об этом.

Несмотря на оказанную ему торжественную встречу, он заявил, что хочет видеть своих друзей Соломона Михоэлса и Ицика Фефера. Выясняется, что Михоэлс умер, а Фефер очень занят, пишет мемуары. Но Робсон настаивал на встрече с поэтом. Ему обещали, что на обратном пути из Сталинграда, посещение которого входило в программу его пребывания в стране, свидание с Фефером будет ему обеспечено. Гость отбыл в Сталинград, а еврейского поэта стали готовить к встрече с негритянским певцом. Состоялась она в гостинице, где Фефер, изобразив пальцами тюремную решетку, дал понять, откуда его доставили, и запиской сообщил об убийстве Михоэлса по приказу Сталина.

А на следующий день в Зале Чайковского, исполнив программные номера, Робсон объявил, что споет еще одну песню в честь своих еврейских друзей — Михоэлса и Фефера, в честь всех евреев, которые боролись с фашизмом. Это была песня на идише погибших с оружием в руках узников варшавского гетто, певец выучил ее на развалинах Варшавы.

На этом же концерте он сообщил, что его сын Поль Робсон‑младший женится на еврейской девушке Мэрилин Пауле Гринберг и это наполняет его радостью и гордостью. Зрители наградили певца овацией.

В многочисленных публикациях о Поле Робсоне, в частности о его пребывании в Советском Союзе в 1949 году, ни у нас, ни за рубежом, ни в выступлениях самого Робсона не упоминаются события того дня, точнее, вечера.

В 1978 году, через два года после смерти артиста, в Нью‑Йорке была издана книга «Говорит Поль Робсон», сборник его выступлений и обращений. В 1981 году она вышла в переводе на русский язык в издательстве «Прогресс». О выступлении в Зале Чайковского не говорится ничего ни в английском, ни в русском издании.

И только через 46 лет после этого выступления журналист Александр Минкин в газете «Московский комсомолец» от 10 октября 1995 года в статье «Еврейское счастье Поля Робсона» рассказал о нем. В статье сообщалось также, что чудом уцелевшая запись концерта в Зале Чайковского недавно обнаружена американским бизнесменом Т. Делом, а значит, появилась надежда, что ее смогут прослушать все желающие.

Концерт Робсон закончил словами: «Вы знаете, что я твердый, глубокий и истинный друг советского народа. Я был, есть и всегда буду другом советского народа».

Верность дружбе с народами Советского Союза Робсон пронес через всю свою жизнь, неоднократно говорил о ней в своих выступлениях.

Остается тайной, почему по возвращении в США Робсон не опубликовал того, что он узнал об арестах и антисемитизме в Москве. Не потому ли, что в Союзе уже шла борьба с космополитизмом, развивалась холодная война с США, и он просто не хотел «подливать масла в огонь»? Возможны и другие причины.

История знает примеры подобных тайн.

Так, до сих пор существуют лишь догадки, почему знаменитый писатель Леон Фейхтвангер, посетив в 1937 году Москву, все видевший и понимавший, тем не менее выпустил книгу «Москва 1937 года», в которой тоталитарная сталинская система представлена чуть ли не как образец для подражания.

Но борьба Робсона за равноправие негров, его восторженное отношение к Советскому Союзу как стране подлинного равноправия народов вызывали недовольство некоторых влиятельных членов конгресса США.

Еще в 1946 году артиста вызывали в комиссию по расследованию антиамериканской деятельности. Ответ на вопрос, является ли он членом коммунистической партии, был отрицательным, но о коммунистах он отозвался положительно, как о борцах за демократию, и уточнил: «Я считаю себя антифашистом».

Вызов в комиссию не остановил Робсона, он продолжал выступления в поддержку Советского Союза и с критикой проявлений расистских тенденций в США.

В 1950 году, в разгар маккартизма, его лишают права выезжать за границу. В одной из статей по этому поводу в американском журнале «Крайсис» было сказано, что «Робсон лишен заграничного паспорта, так как его деятельность в последние годы явно свидетельствует о том, что он прежде всего пропагандист коммунистических идей, а потом уже певец».

Права выезжать за границу лишали не только Робсона. В 1952 году группа известных ученых во главе с Альбертом Эйнштейном выступила против политики государственного департамента США, ограничивающей свободный въезд в страну и выезд из нее.

В статье о протесте Альберта Эйнштейна Робсон напишет: «В течение последних двух лет я веду борьбу за получение загранпаспорта. Меня особенно вдохновляет, что руководящую роль в этом движении в интересах свободы сыграл доктор Эйнштейн. Всего лишь две недели назад я имел удовольствие посетить этого всемирно известного ученого в его доме в Принстоне, пожать руку доброму гению. Мы говорили о многих проблемах, в том числе об угрозе новой войны. Доктор Эйнштейн является поистине человеком мира. Во время разговора нельзя было не видеть, что обсуждаемые вопросы волновали этого гиганта науки и культуры, изгнанного из его родной страны нацистскими варварами и остро переживавшего трагедию, которая обрушилась на его народ”.

Робсону отказывали в праве на выезд целых восемь лет, несмотря на многочисленные приглашения из разных стран. Лишь в 1958 году он смог приехать с женой Эсландой в Советский Союз. Робсон выступал с концертами, давал интервью. В интервью журналу «Дружба народов» певец сказал: «Я — негр. Но мне близки песни всех народов — черных, желтых, коричневых, белых… Хорошая песня всегда проникает в сердце и сближает незнакомых друг другу людей. У каждого народа я стараюсь взять лучшие песни». А в беседе, состоявшейся в редакции журнала «Советская музыка», он подчеркнул: «Свои мысли о музыке я не собираюсь излагать в книге. Я спою о них песнями народов многих стран, различных континентов. Магнитофонная запись этих песен и будет моей книгой”.

Действительно, в репертуаре Робсона наряду с негритянскими народными песнями присутствуют песни русские, шотландские, ирландские, польские, китайские, испанские, украинские, молдавские… Он пел на двадцати с лишним языках, передавая их национальный колорит.

В Советском Союзе Поль Робсон исполнял произведения И. Дунаевского, Д. Шостаковича, Л. Книппера, Н. Богословского, И. Дзержинского, Э. Колмановского, других композиторов, народные песни «Дубинушка», «Ноченька». Большой успех имело исполнение им последней дуэтом с И. Козловским.

В каждый свой приезд он пел песню И. Дунаевского на стихи В. Лебедева‑Кумача «Широка страна моя родная”. Это была тогда одна из самых популярных песен, ее пела вся страна. Весьма часто исполняемой Робсоном была «Песня мира” Д. Шостаковича на стихи Е. Долматовского.

Одним из аккомпаниаторов Робсона был пианист Д. Лернер. Они познакомились в Лондоне во время гастролей певицы Большого театра Л.

Масленниковой. Лернер послал находящемуся тогда в больнице Робсону ноты песни Э. Колмановского на стихи Е. Евтушенко «Хотят ли русские войны?”, вошедшей позже в репертуар их совместных концертов в Москве. Народный артист России Д. Лернер отметил недавно 70‑летие своей концертной деятельности.

В 1955 году в Советском Союзе был издан, а в 1957 и 1968 годах переиздан сборник песен из репертуара артиста «Поет Поль Робсон» (составитель Г. Шнеерсон). В сборник вошли песни на библейские темы «Кто даст свободу нам?» и «Играй на арфе, Давид!». В первой звучат слова: «Где он, тот, кто пойдет в Египет, тот, кто даст свободу народу моему? Народ в Египте жил в плену… Потом пророк пришел в страну, и был народ освобожден», во второй — «Пастушонком слабым был Давид, но грозный Голиаф был им убит… Ты играй на арфе, Давид, а мы славу споем…».

Песни были представлены как «негритянские народные». В предисловии к сборнику поясняется, что «единственной книгой, которую в ту пору знали негры, являлась Библия. В библейских образах они пытались найти утешение, веру в торжество правды и справедливости». Такое объяснение без упоминания евреев в те годы, видимо, вполне устраивало цензуру.

Робсон был не только артист, но и музыковед; он хорошо знал и более всего ценил композиторов, использовавших в своем творчестве народные мотивы. К таким композиторам он относил в первую очередь М. Мусоргского, называл его музыкальным гением. Одним из первых он признал американского композитора Чарлза Айвса, основу творчества которого составляли народные песни и духовная музыка.

Композитором, обратившимся к американскому фольклору и ковбойским песням, оказавшим влияние на Робсона, был пропагандист американской музыки Аарон Копленд.

«Выдающимся композитором современности» Робсон считал венгерского композитора Б. Бартока. Резко осуждавший фашизм Барток в 1940 году эмигрировал в США, где создал ряд блестящих произведений, которые в 50‑е годы исполняли С. Рихтер, Д. Ойстрах, другие известные музыканты.

За стихи о мире к «выдающимся поэтам нашего времени» Робсон относил знаменитого чилийского поэта еврейского происхождения Пабло Неруду (настоящие имя и фамилия Нефтали Рикардо Басуальто).

В начале 1959 года Робсон был госпитализирован в московскую больницу, откуда он вышел через месяц. А 2 марта в Колонном зале Дома Союзов состоялся вечер, посвященный 100‑летию со дня рождения Шолом‑Алейхема. На вечере выступали писатели Ю. Либединский, С. Маршак, А. Вергелис, Б. Полевой, С. Галкин и другие. Как сообщали затем газеты, «бурными аплодисментами было встречено выступление замечательного певца мира и свободы Поля Робсона».

В 1943 году за выдающиеся заслуги в общественной деятельности Робсону была вручена медаль Авраама Линкольна, в 1944 году — медаль Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения и медаль Американской академии искусств и литературы. В 1950 году он был удостоен Международной премии Мира за «Песни мира», избран членом Всемирного Совета Мира. В 1952 году он становится лауреатом Международной Сталинской премии за укрепление мира между народами. Московская консерватория присудила ему звание почетного профессора.

В 1960 году Робсон дает последние концерты в Новой Зеландии и Австралии, с 1963 года он отходит от публичных выступлений.

28 декабря 1975 года Робсон в тяжелом состоянии был доставлен в больницу Филадельфии. 27 января 1976 года его не стало.

В России выпущено большое количество грампластинок с песнями, исполняемыми Полем Робсоном. Их можно слушать в Российской государственной библиотеке в Москве. Творчеству артиста посвящена обширная литература.

(Опубликовано в №77, сентябрь-октябрь 1998)