JTA: Генри Киссинджер, первый еврей на посту госсекретаря США
Скончался Генри Киссинджер, первый еврей на посту госсекретаря США, неоднозначный архитектор американской внешней политики в 1970-х: он координировал установление отношений США с Китаем по инициативе Вашингтона, вел переговоры о завершении конфликта во Вьетнаме, способствовал смягчению трений с СССР на пике холодной войны.
Согласно сообщению, размещенному на его персональном сайте, Киссинджер умер 29 ноября в своем доме в штате Коннектикут в возрасте 100 лет. В июне он отпраздновал столетие, устроив званый вечер в Нью-Йоркской публичной библиотеке. Собрались видные люди, с которыми он соприкасался на протяжении своей долгой карьеры в политике и сфере связей с общественностью, в том числе один из его преемников — нынешний госсекретарь США Энтони Блинкен, тоже еврей.
Киссинджер, прослывший блистательным стратегом от дипломатии, был одним из самых влиятельных еврейских деятелей ХХ века: он оставил глубокий след в глобальной политике своей деятельностью в качестве госсекретаря и советника по национальной безопасности двух президентов США, а также неофициального советника еще нескольких президентов.
Рокочущий немецкий акцент, культовые очки в черной оправе, легендарное обаяние — Киссинджер был светским львом и, как ни странно, секс-символом эры 1970-х. Он имел романы с целой чередой кинозвезд и обронил знаменитую фразу: «Власть — самый сильный афродизиак».
Хотя в 1930-х, после прихода нацистов к власти, Киссинджер бежал из родной Германии, а в Холокосте потерял немало членов семьи, он почти не выказывал сентиментальной привязанности к еврейским интересам. В 1970-х он сказал другу: «Иудаизм не имеет для меня никакого значения», — сообщает Уолтер Айзексон в его биографии, вышедшей в 1992 году.
Что сказать об отрицании Киссинджером его еврейской идентификации? Возможно, оно было необходимо человеку, поднявшемуся по служебной лестнице в структурах исполнительной власти выше, чем любой другой еврей до него, да еще и в президентство Ричарда Никсона, который, как известно, питал глубокое предубеждение против евреев. Некоторые видели в этом яркую примету макиавеллизма Киссинджера и его приверженности реалполитик — прагматичному подходу к дипломатии, когда нравственные соображения ставят на задний план, предпочитая трезвую заботу о национальных интересах.
После того, как в 1973 году премьер-министр Израиля Голда Меир призвала Никсона принять меры из-за мытарств советских евреев, Киссинджер без обиняков отклонил эту просьбу.
«Эмиграция евреев из Советского Союза не входит в число задач американской внешней политики, — сказал тогда Киссинджер, согласно аудиозаписям разговоров в Овальном кабинете Белого дома. — И если в Советском Союзе евреев отправят в газовые камеры, это не будет американской проблемой. Это, возможно, будет гуманитарной проблемой».
После того, как в 2010 году эти записи были преданы огласке, Киссинджер в разделе мнений газеты Washington Post опубликовал статью, в которой извинился за фразу про газовые камеры, но подчеркнул, что его критики вырвали эти слова из контекста. В той же статье Киссинджер поставил себе в заслугу то, что 100 тыс. советских евреев эмигрировали благодаря «тихой дипломатии» Никсона.
В послужном списке Киссинджера есть и другие эпизоды, подсказывающие: если выносишь вердикт его подходу к проблемам евреев, нужно учитывать тонкие нюансы. В 1973 году, в самые горячие дни Войны Судного дня, когда израильская армия была в тяжелейшем положении, Никсон приказал срочно доставить по воздуху вооружения и боеприпасы. Cлужебные записки того периода свидетельствуют: Пентагон не жаждал выполнить этот приказ, но Киссинджер надавил на ведомство .
Позднее усилия Киссинджера по прекращению этой войны вдохновили на использование термина «челночная дипломатия».
Два года спустя Киссинджер, вконец обескураженный неуступчивостью Израиля по вопросу о выводе израильских сил из районов Синая, которые были заняты в результате войны 1967 года, подтолкнул президента Форда к «переоценке» отношений с Израилем. Это спровоцировало глубокий кризис в отношениях Белого дома с израильским правительством, но в конце концов привело к израильско-египетской договоренности о мирном урегулировании неразрешенных споров. Она же, в свой черед, подготовила почву для мирного договора, заключенного четырьмя годами позже.
«Совершенно невозможно рассказать историю Кэмп-Дэвида и египетско-израильского мирного договора, не упомянув о Киссинджере и челночной дипломатии 1973 года, — заметил историк Гил Трой. — Если вам нравится верить, что в отношениях США с Израилем суровая любовь без поблажек — более эффективный подход, чем просто любовь, то лучшим примером будет именно переоценка отношений в марте 1975 года».
В своей книге «Момент Мойнихэна» (2013) Трой описал и другой инцидент, рисующий Киссинджера в менее выгодном свете. Когда постоянный представитель США при ООН Дэниэл Патрик Мойнихэн абсолютно публично боролся против резолюции Генассамблеи ООН, в которой утверждалось, что сионизм — это расизм, Киссинджер энергично сопротивлялся этим шагам, опасаясь, что они сорвут его попытки смягчить трения с СССР. Однажды он проворчал: «Мы проводим внешнюю политику… Это не синагога».
Никсон обожал подкалывать Киссинджера насчет его еврейского происхождения и акцента. Впоследствии президент вспоминал, как сказал Голде Меир: «У нас обоих министры иностранных дел — евреи», подразумевая Киссинджера и Аббу Эбана. «Да, но мой говорит по-английски», — парировала Меир, что весьма развеселило Никсона.
После ухода с госслужбы Киссинджер, казалось, отчасти отбросил нежелание слыть защитником Израиля. В 1977 году, произнося речь, он провозгласил: «Безопасность Израиля – моральный императив для всех свободных народов». В последующие десятилетия он публично защищал израильские интересы, уверяя, что мир на Ближнем Востоке не установлен из-за неуступчивости арабов, и скептически отзываясь о попытках заключить ядерную сделку с Ираном.
Эта позиция расположила к нему евреев из центристских кругов. В 2012 году он получил из рук президента Шимона Переса высшую государственную награду Израиля для гражданских лиц за «существенный вклад в благополучие Государства Израиль и человечества». В 2014 году Всемирный еврейский конгресс удостоил его премии имени Теодора Герцля. На церемонии вручения президент Всемирного еврейского конгресса Рональд Лаудер припомнил историю о том, как Киссинджер заявил Голде Меир: «Я в первую очередь американец, во вторую очередь — госсекретарь, а в третью — еврей». По словам Лаудера, Меир ответила: «Вот и хорошо, потому что израильтяне читают справа налево».
«Он был ужасно неуверен в себе, — сказал Трой. — Травма выжившего, плюс травма иммигранта, чужака. 1970-е были не лучшим десятилетием для евреев. Люди находили странным, что евреи стоят у власти, что евреи есть в республиканских властных структурах. Если учесть его личное двойственное отношение, а также враждебную среду, в которой он находился, неудивительно, что он с большим подозрением относился к еврейскому вопросу».
Ожесточенные дискуссии о наследии Киссинджера не утихали десятки лет после его отставки с госслужбы. Хотя в 1973-м ему дали Нобелевскую премию мира за усилия по завершению войны во Вьетнаме (в то время этот выбор Нобелевского комитета сочли крайне спорным), многие продолжают считать, что Киссинджер военный преступник, виновный в гибели тысяч гражданских лиц при американских бомбежках Камбоджи и множестве других нарушений прав человека в Аргентине, Восточном Тиморе и других странах. Десятки лет Киссинджеру припоминали его роль в руководстве спорной войной во Вьетнаме.
После того, как в 1977 году он ушел с госслужбы, сотни студентов и преподавателей выступили против решения Колумбийского университета предложить Киссинджеру именную профессорскую ставку. Один студент на демонстрации сказал, что это как пригласить Чарльза Мэнсона преподавать религиоведение. Публицист Кристофер Хитченс в 2001 году в своей книге «Суд над Генри Киссинджером», позднее экранизированной, призвал предъявить Киссинджеру официальные обвинения. Когда в 2001 году Киссинджер приехал в Париж, французский судья безуспешно добивался, чтобы он дал свидетельские показания в связи с тем, что пять граждан Франции пропали без вести в 1973 году в Чили, после прихода к власти диктатора Аугусто Пиночета.
Чтобы сформировать у общественности такую картину своей государственной деятельности, которая бы его устраивала, Киссинджер предпринял гигантские усилия — написал целый ряд мемуарных книг, в общей сложности тысячи страниц. Но даже когда ему перевалило за девяносто, чуть ли не каждое его публичное выступление вызывало протесты.
В 2015 году протестущие, скандируя призывы к его аресту, сорвали слушания в американском Сенате, где выступал Киссинджер. А в 2016-м речь Киссинджера на Форуме мира в Осло, организованном норвежским Нобелевским институтом, повлекла за собой протесты и петицию об аресте за нарушения Женевской конвенции, собравшую 7000 подписей.
Хайнц Альфред Киссинджер родился в Германии, в Баварии, в 1923 году. Его отец Луис был школьным учителем, мать, Паула, — домохозяйкой. В 1938 году семья бежала от нацистов в Лондон, а затем в Нью-Йорк, где обосновалась в районе Вашингтон-Хайтс, среди других немецких евреев-иммигрантов. Киссинджер изучал бухгалтерское дело в Городском колледже, а в 1943 году его призвали в армию. Он служил офицером в разведке и участвовал в боевых действиях в ходе Арденнской операции.
Демобилизовавшись из армии, Киссинджер поступил в Гарвардский университет, где получил степени бакалавра, магистра и доктора политологии. В качестве преподавателя кафедры государственного управления Киссинджер был советником многих правительственных ведомств.
В 1969 году Киссинджер принес присягу в качестве советника по национальной безопасности президента Никсона. В 1973 году он также стал госсекретарем. Причем после того, как Никсон ушел в отставку и президентское кресло занял Джеральд Форд, Киссинджер продолжал совмещать обе должности.
Будучи главным архитектором внешней политики США в тот период, он стал первопроходцем политики разрядки: способствовал смягчению трений с СССР, подготовил почву для эпохального саммита Никсона и лидера Китая Мао Цзэдуна в 1973 году, а также для возобновления американо-китайских отношений в целом, что в итоге привело к полной нормализации двусторонних связей в 1979 году.
Во Вьетнаме Киссинджер и Никсон попытались свернуть конфликт, решив вывести американские войска и посодействовать армии южного Вьетнама в попытках отразить натиск коммунистических сил. Чтобы поддержать эти попытки, Киссинджер помог организовать тайную кампанию бомбардировок Камбоджи, направленную против базировавшихся там сил вьетнамских коммунистов; счет погибшим шел на десятки тысяч. Он ушел с госслужбы после того, как в 1976 году американцы избрали президентом Джимми Картера. Но никоим образом не затерялся. В вашингтонских кругах, как и прежде, появлялся постоянно: преподавал в Джорджтаунском университете, предоставлял услуги консалтинга нью-йоркским финансовым фирмам, брал высокие гонорары за чтение лекций для корпоративных заказчиков.
В 1982 году он учредил в Нью-Йорке фирму в сфере консалтинга Kissinger Associates. Ее деятельность велась под покровом секретности, фирма консультировала крупные мультинациональные корпорации. Когда президент Джордж У. Буш назначил Киссинджера главой комиссии по расследованию терактов 11 сентября, тот вначале согласился, но, когда Конгресс потребовал раскрыть список его клиентов, отказался от назначения.
В 1977 году Киссинджера наградили Президентской медалью Свободы. В 1980 году ему дали Национальную книжную премию за первый том мемуаров «Годы в Белом доме». В 1995 году королева Елизавета II пожаловала ему почетное рыцарское звание. Также он стал первым человеком, которого объявили почетным членом баскетбольной команды «Гарлем глобтроттерс».
У Киссинджера остались жена Нэнси Магиннес, двое детей от первого брака с Энн Флейшер, завершившегося разводом в 1964 году, и пятеро внуков.
Оригинальная публикация: Henry Kissinger, influential first Jewish secretary of state, dies at 100
Israel Hayom: Воздать должное Генри Киссинджеру
Израильские чиновники восхваляют Киссинджера, поскольку мировая общественность неоднозначно отреагировала на смерть дипломата
