Режиссер Джошуа Вайнштейн, десять лет работающий в киноиндустрии и снимающий преимущественно документальное кино, выпустил свой первый полнометражный сюжетный фильм.

Удивительно то, что Вайнштейн, светский еврей, снял картину целиком на идише.

«Менаше» — фильм о хасидах Боро‑Парка, района в Бруклине, — один из нескольких полнометражных фильмов на идише, попавших на большой экран за семьдесят лет.

«Мне нравится приходить в малые закрытые сообщества, пытаться их понять и представить их, честно рассказать их историю, ее хорошие и дурные стороны», — рассказал 34‑летний режиссер Еврейскому телеграфному агентству на Бостонском международном кинофестивале, где Вайнштейн и звезда фильма, хасидский актер Менаше Люстиг, присутствовали на показе своего «Менаше».

Хотя Вайнштейн заранее знал, что хочет снимать фильм о хасидах, поначалу он не понимал, какую выбрать тему. Он начал проводить время с хасидами в Бруклине, чтобы завоевать их доверие и познакомиться с их миром.

«Такой фильм нельзя сделать обычным путем, надо надеть кипу и появляться на местности каждый день, бродить там, — рассказывает Вайнштейн. — Я исследовал их жизнь, общался с людьми. И пытался найти актеров, ведь для фильма нужны актеры».

Люстиг сказал, что их встреча с Вайнштейном — это небольшое чудо.

«Я выступал только у себя в хасидской общине, непрофессионально, и тут Джош подошел ко мне и сказал, что видел меня в коротком хасидском рекламном ролике, — рассказывает Люстиг. — Мы поговорили, и он сказал, что хочет снять фильм со мной».

Узнав Люстига поближе и познакомившись с обстоятельствами его жизни, Вайнштейн понял, что он нашел свою историю. Люстиг недавно овдовел, и община сквирских хасидов, к которой он принадлежит, стала давить на него с тем, чтобы он отдал своего 9‑летнего сына на воспитание другим людям, пока не женится вновь.

В «Менаше» рассказывается история молодого вдовца и отца‑одиночки; его стремление к самодостаточности вступает в противоречие с требованиями традиционного поведения в маленькой, герметичной религиозной общине.

«Весь фильм — это на 95 процентов подлинная история, — говорит Люстиг. — Мы лишь капельку ее подправили».

В центре сюжета — решение сквирского ребе, согласно которому Менаше должен отдать своего сына Ривена на воспитание в семью шурина, брата покойной жены. Это решение ужасно расстраивает Менаше; его мучения усугубляются неприятием шурина — его суровости, ханжества, самодовольства.

В глазах общины бакалейщик Менаше неудачник. Он не подчиняется авторитету ребе, но в то же время не ведет себя так, чтобы заработать уважение общины. Менаше не хочет жениться абы на ком и при этом желает доказать, что может сам вести хозяйство и воспитывать сына.

«Это эмоционально очень правдивая история, — говорит Вайнштейн. — Фильм показывает, что Менаше Люстиг ощущал и думал, когда он проходил через все это».

За исключением нескольких строчек на английском и испанском — это в конце концов Бруклин! — персонажи фильма говорят исключительно на идише.

«Это была непростая и очень увлекательная задача — снять новый фильм о хасидах целиком на идише», — сказал Вайнштейн.

И это была лишь одна из трудностей, с которыми столкнулся Вайнштейн.

К примеру, они то и дело выбивались из съемочного графика, потому что некоторые актеры, включая Люстига, поначалу согласившись участвовать, потом отказывались, потому что им запрещали их общины. К счастью, Вайнштейну помог его опыт съемок документальных фильмов, где важна готовность к неожиданностям.

Еще одна трудность: сам Вайнштейн не говорит на идише. И при этом он был уверен, что такой фильм нельзя было делать на английском. «Если не на идише, то отчего бы не снять просто “Один дома 7”»? (Как оказалось, один из исполнительный продюсеров «Менаше» — Крис Коламбус, режиссер гиперпопулярного фильма 1990 года «Один дома».)

По словам Вайнштейна, бóльшая часть сценария была написана на английском, и переводчики готовили идишскую версию. Люстиг в некоторых сценах импровизировал на английском, чтобы Вайнштейн понимал, а затем переводил это на идиш. Потом, с помощью переводчиков, диалог вновь внимательно переписывали.

К языковой точности подошли очень серьезно. После съемок, во время монтажа целая группа переводчиков работала над субтитрами — они спорили по поводу чуть ли не каждого слова.

«Это было похоже на перевод Талмуда», — говорит Вайнштейн.

«Менаше» будут показывать в кинотеатрах Нью‑Йорка и Лос‑Анджелеса с 28 июля, а затем фильм выйдет в общеамериканский прокат. 

Оригинальная публикация: This Yiddish film is a rare look into Hasidic Brooklyn life