Первый день Хануки 5779 года ознаменовался проведением в Кремле очередной, 17‑й по счету церемонии «Скрипач на крыше». Вечер явил миру десять новых лауреатов — и, соответственно, десять новых ханукальных чудес.
Церемонию награждения, которая проводится с 2002 года (тогда она называлась «Человек года»), открыл главный раввин России Берл Лазар. И это уже традиция, каких за столько лет набралось немало. И все это действо, очень энергичное, но одновременно ставшее привычным, отработанное до мелочей (режиссером его стал Алексей Агранович), получилось неожиданно камерным, если не сказать домашним. И это церемонии в плюс.
Обошлось почти без привлечения громких эстрадных имен и большого числа селебритис, награждали лауреатов сами ведущие режиссер Алексей Агранович и актриса Ксения Раппопорт. И не только происхождение роднило их с темой происходящего в Кремле. Получая из рук Раппопорт «Скрипача на крыше», Константин Хабенский — режиссер и исполнитель главной роли в фильме «Собибор», удостоенный премии в номинации «Кинематограф», не преминул заметить, что Ксения — его однокурсница, и совсем не дежурные их объятия на сцене разрядили пафос момента.
«Кинематограф» — постоянная номинация церемонии, при награждении Хабенского отмечалось, что это не просто фильм о Холокосте, но фильм о еврейской победе. Таких картин и вообще‑то в истории кино немного, тем более поразительно, что в этом году на премию могли бы претендовать, исходя из такой логики, как минимум две: помимо «Собибора», это «Война Анны» Алексея Федорченко, абсолютный киношедевр. Но «Собибор» оказался еще и настоящим блокбастером, собрав в прокате раз в 5–6 больше, чем обещали прогнозы. При этом 300 тыс. долларов — это часть сборов в России — отправились в созданный Хабенским благотворительный фонд помощи детям, страдающим опухолями мозга.
Не обошла тему Катастрофы и премия в номинации «Театр». Она вручена режиссеру Академического театра им. Е. Б. Вахтангова Наталье Ковалевой за спектакль «Наш класс». Это история довоенных одноклассников из местечка Едвабне, написанная в 2008 году польским драматургом Тадеушем Слободзянеком. Об этом спектакле «Лехаим» писал, и к благодарственному слову режиссера, которая упомянула замечательные концептуальные декорации Александра Боровского, следовало бы добавить еще пару фраз о том, что пьеса «Наш класс» в действительности стала эхом другого спектакля — «Мертвого класса», поставленного величайшим театральным режиссером Тадеушем Кантором ровно 30 лет назад, еще до публикации известной книги о Едвабне, и ставшего революцией в театральном искусстве.
По понятным причинам многие номинации премии «Скрипач на крыше» имеют отношение к войне. В этом году к самым ожидаемым из них добавились номинации «Общественная деятельность» — лауреатом в ней стал глава иерусалимского отделения Центра Симона Визенталя Эфраим Зурофф — и «Образование», в которой наградили Олега Будницкого, доктора исторических наук, профессора Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ «Высшая школа экономики».
Военной темы коснулась в этом году и сугубо мирная номинация «Общинная жизнь»: председатель попечительского совета еврейской общины города Калининграда Владимир Кацман получил статуэтку «Скрипача» за восстановление знаменитой Кенигсбергской синагоги, разрушенной в «Хрустальную ночь». Мир отметил в этом году 80 лет с того страшного события. И Кацман не только восстановил синагогу, которая теперь снова стоит в какой‑нибудь сотне метров от местного кафедрального собора, — он установил под Калининградом памятник погибшим евреям, привезенным в Кенигсберг в основном из Польши и Венгрии и расстрелянным незадолго до победы, в феврале 1945 года, в поселке Пальмникен (ныне Янтарный) на балтийском берегу.
Этот монумент в виде женских рук, пробивающихся сквозь камень — или лед? — к небу, создал скульптор Франк Майслер, являющийся также автором статуэтки «Скрипач на крыше», ушедший из жизни 24 марта 2018 года. Поэтому среди других еврейских героев нашей страны, умерших в 2018 году, вспоминали и его.
Премию в номинации «Мужество» получил узник совести Носон Вершубский. Раввин, который в 1980‑х оказался по ложному обвинению в заключении, на сцене вспомнил о киевской Лукьяновской тюрьме и спел субботний гимн «Ко рибойн» («Г‑сподь — Владыка мира») на арамейском языке . Главой с этим же названием начинается книга Вершубского «Осторожно, двери открываются!», только что вышедшая в издательстве «Книжники». Именно эту главу из его книги блестяще прочел со сцены актер Юрий Стоянов, поздравивший лауреата. Вершубский мог бы получить награду и за свою книгу, но в номинации «Издательская деятельность» был награжден другой труд — не мемуарный, но исторический: книга «Черта», выпущенная издательской группой «Точка»: подробная история черты оседлости, с 1791‑го по 1917‑й год.
Самой эмоциональной частью церемонии, как всегда, стало вручение награды в номинации «Человек‑легенда». Легендой стал художественный руководитель Московского театра сатиры Александр Ширвиндт — и тут с жюри не поспоришь. Особенно трогательным — и блестяще остроумным — выглядел скетч, сочиненный и прочитанный со сцены сыном актера, телеведущим Михаилом Ширвиндтом, на пару со своим другом, ректором Школы‑студии МХАТ Игорем Золотовицким.
Их выступление добавило церемонии домашнего очарования, которым отличалось и неформальное поздравление Владимира Кацмана, произнесенное его другом и земляком Евгением Гришковцом, и чтение военных стихов актером Александром Петровым, и визуальное оформление, построенное на иллюстрациях к еврейским книгам и материалах Музея истории евреев России. Эта интонация сохранялась и в музыке — в выступлениях «Джуд бокс трио» и квартета «Клезмерата Фиорентина», в который объединились оркестранты Maggio Musicale Fiorentino, одного из самых именитых оркестров Италии, во главе со скрипачом Игорем Полесицким.
Из этой милой естественной интонации не выпадало и награждение в номинации «Журналистика», в которой лауреатом стал Константин Эггерт, ведущий телеканала «Дождь». Награда вручена за передачи из цикла «Трудно быть с Богом», в которых спорят о вечном священнослужители, представляющие разные религиозные конфессии. Было бы лучше, если бы передача выходила не на платном, а на общедоступном канале, но что имеем, то и награждаем. Эти баталии в самом деле бывают любопытны, но они были бы еще увлекательнее, если бы спорили три еврея, а не православный, мусульманин и иудей. Можно подсказать эту свежую мысль Эггерту. Он, получая награду, не уставал радоваться, что евреи таки дали премию «потомку мелкопоместных немецких и польских дворян». 
