Утверждая, что евреи были изгнаны из Испании именно девятого ава, дон Абарбанель прежде всего хотел показать, что речь идет о столь же масштабной трагедии, как разрушение Храма.

Как только 22 июня корабль приблизился к берегам Тель‑Авива, Бен‑Гурион приказал открыть огонь. Приказ пришлось отдавать трижды. Первый солдат заявил, что он приехал в Палестину не для того, чтобы убивать евреев. Второй колебался, но потом тоже отказался. Третьим был Ицхак Рабин, который выполнил приказ. Артиллерийский снаряд попал в «Альталену», и она загорелась. В последовавшей за этим стычке погибли 16 членов «Иргуна» и три солдата АОИ.

Расстрел тринадцати осужденных по «делу ЕАК» не был последним. Спустя чуть более месяца казнили еще четырех «еврейских националистов», на сей раз тех, что были арестованы в Кузбассе.

Весь строй жизни еврейских местечек и одежда обитателей регламентировалась строгими предписаниями иудаизма. Но еврейский костюм – это в чем-то и костюм той области или страны, где жили евреи: двухтысячелетняя миграция накладывала отпечаток на внешний вид людей. Из действительно традиционной одежды в результате остался лишь талис, надеваемый во время молитвы, в праздники и по субботам.

В Петербурге – столице огромной империи – еврейское прошлое отсутствовало. Это остро ощутили тысячи евреев, которые с начала 1860-х годов по новым законам, принятым царем Александром II, cтали в ней селиться. Они со страхом поняли, что в этом городе нет не только их национального прошлого, но нет фактически и настоящего.

Это тот Хавкин, который избавил человечество от двух страшных бед, преследовавших его тысячелетиями: чумы и холеры. Своей вакциной – «лимфой Хавкина» – он спас от смерти миллионы мужчин, женщин и детей.

В проекте, поданном Николаю I в 1835 году, вскоре после издания нового «Положения о евреях», прямо указывалось на угрозу появления опасного «самозванца», «нового Бар-Кохбы», способного поднять еврейский народ на открытое выступление против имперской власти.

Смогли бы мы жить так же, как сейчас, «если бы» не было «Иудейской войны» Иосифа Флавия, а источник многих и многих сведений – «еврей из Иерусалима» – не уцелел бы в «самой великой из известных нам войн между городами и народами»? Афанасий Мамедов беседует с Ури Гершовичем, Сергеем Карпюком, Аркадием Ковельманом, Михаилом Селезневым.

Как известно, антисемитизм изобрели не Гитлер с Розенбергом. Увы, это один из родовых пороков того, что часто называют христианской цивилизацией; только вот некоторые национальные культуры более склонны к этому пороку, нежели другие.

200 лет назад родился русский император Александр II. В еврейской истории он остался Романовым, наиболее лояльно относившимся к евреям. В частности, именно Александр отменил институт кантонистов, уравняв евреев в правах с остальными подданными империи в вопросах рекрутского набора.

Когда в 1932 году Москва, одержимая революционным духом, потребовала выступить против всех прочих радикалов и социалистов, американские коммунисты назвали Франклина Рузвельта фашистом и осудили «новый курс», тем самым отказавшись от потенциально полезного союза с силами, которые готовы были бы им симпатизировать. В 1939‑м, после четырехлетних попыток исправить содеянное и усилий по мобилизации «Народного фронта», руководство которым осуществлялось из Москвы, партия вновь поставила под угрозу все достижения, послушно поддержав пакт Сталина с Гитлером.

Не будучи раввином и вообще евреем, Селден стал первым англичанином, написавшим книгу о Талмуде, свободно владел древнееврейским и арамейским языками (среди многих других) и сочинил тысячестраничный «Мидраш». И еще он был одним из величайших английских историков и, возможно, лучшим теоретиком права. У Англии не было своего Маймонида, у нее не было Раши; зато у нее был Селден.