Материал любезно предоставлен Tablet

И было во дни Николая Первого, великого царя и императора (да живет он вечно!), правившего Россией и другими землями, в год 1827 по эре христиан и 5588 от сотворения мира, по эре сынов Израиля… был отдан царский приказ… Провозглашен был новый закон на грядущие времена, равного которому не было прежде. И разослал царь письма во все царские области о том, чтобы мужчин еврейского народа брали на военную службу в той же мере, что и мужчин других народов и языков, что повиновались ему… И евреям не разрешалось выкупать мужчин из других народов, чтобы заменить ими сыновей своего народа… Велика был скорбь, пост и плач среди евреев, когда приходил царский приказ в каждую область. Сердца людей были разбиты, дух подавлен, а колени наполнились водой… Раввинские суды постановили, что женщины Израиля должны снять свои прекрасные драгоценности и перестать украшать себя золотом, серебром, драгоценными камнями и жемчугом. Наши братья‑раббаниты поступали так во всех общинах… И поскольку в указе было написано «евреи» и кое‑где стали считать потом, что указ касается всех еврейских течений, не исключая и караимов, то чиновники в городах Крыма распространили указ и на нас — караимов.

Этими словами начал Йосеф‑Шломо Луцкий (1770–1844) свое «Послание о спасении Израиля» — отчет о том, как делегация караимов отправилась из Крыма в Санкт‑Петербург с прошением к царю Николаю освободить караимов от нового закона и успешно добилась своего. Хотя караимы не утверждали, что они не евреи — в «Послании» все‑таки говорилось о спасении Израиля , — в нем легко увидеть начало раскола между двумя еврейскими религиозными движениями. В конце концов восточноевропейские караимы стали отрицать любую связь с еврейским народом.

В Восточной Европе (в Крыму, в Литве, на Волыни и в Галиции, расположенных в современной Западной Украине) караимы появились в XIII–XV веках. В Крыму, где господствовали турки и татары, местные евреи, караимы и раббаниты, платили налоги мусульманскому правительству и помогали друг другу в беде. Они одевались похоже — в татарское платье — и говорили на одном и том же татарском языке; численность их была почти одинакова. В других регионах Восточной Европы раббаниты и караимы впервые в истории говорили на разных языках: огромные массы раббанитов говорили на идише, а крошечные общины караимов — на уникальных караимских тюркских диалектах. Тем не менее они платили налоги правительству Речи Посполитой как одна группа. Показательнее всего, что обе группы пострадали от погромов во время украинского восстания Богдана Хмельницкого в 1648–1649 годах.

Караимские общины были обычно немногочисленными, но их интеллектуалы прекрасно владели всей еврейской традицией. Они ссылались не только на караимские, но и на раббанитские источники и писали на иврите трактаты на самые разные темы. Прекрасным примером караимского интеллектуала XVIII века, знакомого со всем богатством еврейской литературы, был Симха‑Ицхак Луцкий.

В конце XVIII века Речь Посполитая была разделена между Пруссией, Австрией и Россией. Кроме того, в 1783 году Россия присоединила Крымское ханство, ранее подчинявшееся Османской империи. После долгого периода, когда евреи мирно проживали в Восточной Европе, практически не страдая от дискриминации, они внезапно оказались подданными других стран, не желавших и не готовых их абсорбировать. Вскоре евреи стали жертвами дискриминационных законов и особого налогообложения, а в Российской империи они еще и подлежали призыву в армию на много лет.

Можно предположить, что евреи хотели бы избавиться от дополнительного бремени. Но у караимов оказался для этого наиболее убедительный аргумент: они — не те евреи, которых следует дискриминировать. Они отвергали Талмуд, который издавна был объектом основной критики европейских христиан, и объявляли себя полезными гражданами, занимающимися торговлей и сельским хозяйством. Поэтому, утверждали караимы, нельзя распространять на них такие же обременительные законы, как на евреев‑раббанитов.

Караимы впервые потребовали особого обращения в правление австрийской императрицы Марии Терезии (1717–1780). Небольшие караимские общины численностью человек в 200 проживали в Галиче, Кукезове и некоторых других местечках Галиции — части Польши, вошедшей в состав Австрии. Прецедент возник, когда императорский указ, изданный в октябре 1774 года, освобождал австрийских караимов от свадебного налога и вдвое снижал для них подушную подать. Австрийцы считали их «образцовыми евреями», которые должны подавать пример собратьям‑раббанитам.

Вскоре настал черед российских караимов требовать для себя исключительных условий — когда в 1795 году на евреев, проживавших в Российской империи, была наложена подушная подать, вдвое превышавшая то, что платили христиане. Екатерина II (1729–1796) удовлетворила прошение караимов, поданное Соломоном Бабовичем (ум. в 1817) — главой крымской общины.

Когда в 1827 году был принят закон о призыве, положивший конец освобождению евреев от военной службы, стало ясно, что задача этого закона — отделить еврейских юношей от семей и подвергнуть их миссионерскому давлению. Чтобы предотвратить подобную участь для караимов, из Крыма в Санкт‑Петербург на поклон к царю Николаю I (1796–1855) отправилась следующая делегация. Возглавлял ее Симха Бабович (1790–1855) — сын Соломона и богатейший человек в Крыму. Его сопровождал Йосеф‑Шломо Луцкий, который и составил процитированный выше рассказ об их долгом и трудном путешествии. Предполагалось, что этот рассказ будут ежегодно читать в караимских синагогах в честь успеха караимов. Его заглавие, «Игетер тшуат Исраэль» («Послание об избавлении Израиля»), и ясный раввинистический иврит, на котором он написан, свидетельствуют о том, что, даже добившись освобождения от ограничений, наложенных на евреев, караимы продолжали считать себя «Израилем». В то же время видно было, как увеличивается трещина между двумя группами. В 1863 году караимы получили полные гражданские права, а раббаниты — нет, и это положило начало еще более драматическому расколу.

Одним из самых выдающихся караимов XIX века был Авраам Фиркович (1787–1874), и часто считается, что именно он возглавил кампанию за деиудаизацию караимов. Но если посмотреть внимательнее, становится ясно, что, хотя Фиркович и был страстным защитником караимов, не чуравшимся фальсификаций, подлогов и мошенничества для достижения своих целей, он никогда не отрицал, что караимы представляют собой часть еврейского народа — однако результатом его переписывания истории фактически стал новый статус караимов, в конечном счете избавивший многих из них от смерти и в то же время повлекший за собой распад караимских общин и верований.

На момент смерти Фирковича в 1874 году российские караимы обладали особыми правами, но более или менее сохраняли еврейскую идентичность. Они продолжали молиться и сочинять тексты на иврите, хотя говорили на караимских диалектах тюркских языков. В то же время некоторые караимы начали выражать стремление к отказу от еврейства. Частично это объяснялось тем, что караимы, особенно в Крыму, добились экономического процветания в 1870–1890‑х годах, а евреи все больше приобретали в России репутацию «революционеров и террористов». Караимы стремились к сохранению статус‑кво.

Если евреев считали левыми, то караимы помещали себя в правой части политического спектра, для которой были характерны сильные антиеврейские настроения. Караимы мечтали отделить себя от еврейской политики, пусть и не от еврейской веры. Они изо всех сил пытались угодить царской власти, что вело к усилению русификации и секуляризации членов общины, а также первым попыткам формирования отдельной караимской национальной идентичности.

Хорошим примером нового обрусевшего, светского караима‑националиста был Серая Шапшал (1873–1961) — человек, которому караимы в наибольшей степени обязаны своей «деиудаизацией». В 1896 году, будучи студентом факультета востоковедения Петербургского университета, он опубликовал брошюру, в которой пытался доказать тюркско‑хазарское происхождение караимов. Шапшал окончил университет, получив диплом лингвиста, и стал российским политическим агентом. В этом качестве он служил наставником сына персидского шаха и участвовал в подавлении персидского восстания 1908 года. Хотя он был человеком светским, но благодаря связям в российском правительстве ему удалось в 1915 году добиться избрания духовным главой (хахамом) караимской общины родного Крыма и Одессы. Эти связи сослужили ему дурную службу после революции, и в 1919 или 1920 году Шапшал был вынужден покинуть Крым, занятый Красной Армией.

Еще в Крыму Шапшал начал пропагандировать идею о хазарском происхождении караимов. В 1916 году он отменил преподавание иврита караимским детям. С 1919 по 1927 год он жил в Стамбуле и работал библиотекарем у последнего султана, а потом в банках. Его избрали хахамом польско‑литовских караимов, большая часть которых проживала в межвоенной Польше, где после вековой оккупации антироссийские настроения были очень сильны. В знак того, что он против языка иврит, Шапшал изменил название своего титула и стал называться гаханом — это тюркское слово напоминает титул правителей Хазарского каганата, каганов.

В 1928 году Шапшал всерьез взялся за кампанию по деиудаизации, чтобы добиться более высокого статуса для своей общины. Нет сомнений, что Шапшал черпал вдохновение в турецком национализме Кемаля Ататюрка. Частью реформ Шапшала была замена иврита тюркским караимским языком где только можно, то есть в синагогальном богослужении и на надгробиях караимских кладбищ. Теперь на этом языке писали латиницей, отказавшись от традиционных еврейских букв. Заимствованные слова, преимущественно из иврита, заменялись придуманными тюркскими. Караимы отказались от традиционных еврейских имен и ввели новый календарь, в котором фигурировали тюркские названия месяцев и праздников, придуманные Шапшалом.

Шапшал переписал и караимскую историю. Внезапно караимскими пророками оказались Иисус и Мухаммед. Караимы якобы поклонялись священным дубам на кладбище Чуфут‑Кале, что превращало караимскую религию в синкретическую, включавшую элементы иудаизма, христианства, ислама и язычества. Шапшал придумал и «герб» с языческими символами, который должен был заменить в караимских синагогах иконографию с шестиконечной звездой и скрижалями Завета. Само слово «синагога» было запрещено, и на смену ему пришло звучащее не по‑еврейски «кенеса» или «кенасса». И самое главное, караимы объявили себя потомками тюркских племен, не имеющими никакого исторического родства с еврейским народом.

Невзирая на противодействие этим реформам со стороны многочисленных караимов‑традиционалистов, большинство караимов довольно быстро усвоили новый исторический и религиозный нарратив, предложенный их лидерами. В Европе тридцатых годов быть евреем становилось все более и более неприятно, а Шапшал дал караимам способ отмежеваться от иудаизма, сохранив себя как общину с собственными ритуалами в невероятно опасный исторический момент.

Действительно, изобретения Шапшала сохранили многим караимам жизнь. Хотя некоторые восточноевропейские караимы были убиты во время Холокоста как евреи, подавляющее большинство выжило. Нацисты поверили их утверждениям о происхождении от тюркских племен, принявших «Ветхий Завет / Моисееву веру», а ученые‑раббаниты подтвердили это — они понимали, что, признав караимов евреями, они в реальности подпишут караимам коллективный смертный приговор.

К сожалению, отношения между караимами и раббанитами, и без того напряженные, еще больше ухудшились после Холокоста. Есть сообщения о раббанитах, которым караимы отказывали в просьбе назваться членами их общины. Некоторые караимы даже сражались в рядах немецкой армии. Сам Серая Шапшал всю войну прожил в собственной квартире в Вильнюсе, и его не потревожили ни нацисты, ни советские войска, когда они вновь заняли этот город.

Отчуждение караимов от еврейского народа продолжилось и при советской власти, которая преследовала религиозных людей вообще и евреев в частности. Для нее караимы представляли собой не адептов еврейской религии, а малую этническую группу. Караимы перестали учить иврит, по большей части забыли тюркский караимский язык и утратили обряд обрезания. В семидесятых годах, когда эмигрировать из СССР разрешалось практически только евреям, караимы не претендовали на статус евреев, сохраняя верность своему вымышленному историческому нарративу.

Чуфут‑Кале. Крым Фото: Лешек Козловский / Flickr

Но после распада Советского Союза в 1991 году, когда экономическое положение стало ухудшаться, а Израиль делал заманчивые предложения потенциальным репатриантам, позволяя довольно гибко толковать Закон о возвращении, ряд восточноевропейских караимов переехали в Израиль (многие из них вместе с родственниками‑христианами). По некоторым данным, кое‑кто из оставшихся крымских караимов заинтересовался своими еврейскими корнями. Но большинство восточноевропейских караимов все еще считают себя потомками тюрков, а теперь даже монголов, сохранивших какие‑то рудименты языческого шаманизма. Литовские караимы включили в свои молитвенники христианские элементы. Остатки караимов пытаются возродить свой язык и фольклор, но их осталось очень мало.

Сегодня караимская община в Израиле — признанная часть еврейского народа. Однако в последние двести лет и особенно в последнее столетие исторические тенденции, существовавшие в Восточной Европе, заставили тамошних караимов отказаться от своего еврейства и придумать историю собственного происхождения, не имеющую никаких исторических оснований. Если говорить словами Пасхальной агады, они отделили себя от общины. В результате некогда процветающая и креативная еврейская община практически прекратила свое существование.

Оригинальная публикация: Inventing the Karaites