В дни майских праздников Москву посетила известный американский общественный деятель и писатель, автор шести книг о событиях Второй мировой войны Инге Ауэрбахер. В возрасте семи лет она попала в нацистский концлагерь и три года провела там, пока его не освободили советские войска 8 мая 1945 года. В мае 1946 года ее семья эмигрировала в США. Но живя в Америке, она долго мечтала попасть в Россию и почтить память тех, кто освободил узников лагеря.

«Там не было бабочек»

– Ой бабочка! Это так символично! – восклицает пожилая женщина при виде обыкновенной капустницы, порхающей над могилами Новодевичья кладбища, – ведь там совсем не было бабочек, а здесь есть! – Она гордо демонстрирует крупную брошь-бабочку на своем жакете.

Там – это в концлагере Терезиенштадт, располагавшемся на территории бывшего гарнизонного города Терезин в Чехии. Она вспоминает, как ее вместе с родителями депортировали в гетто. Это было в 1941 году. Но спокойная жизнь в родном городке Киппенхайм кончилась еще раньше. В ноябре 1938 года в доме Ауэрбахеров разбили камнями все окна. В тот же день полиция арестовала отца и дедушку Инге.

– Мы с мамой и бабушкой прятались в сарае, пока погром не кончился. Но когда мы вышли, оказалось, что всех еврейских мужчин в города увезли в Дахау. Через несколько недель отцу и деду разрешили вернуться домой, но в мае дедушка умер от сердечного приступа, – рассказывает Инге.

Через три года всю семью – папу, маму и семилетнюю девочку увезли в концлагерь. Забрали все вещи, кроме одежды, которая была на них. Еще Инге удалось сохранить свою куклу Марлен, которую она назвала в честь актрисы Марлен Дитрих. Она помнит, как взрослые еще говорили, что это имя не подходит для куклы.

Все три с лишним года, которые Инге пришлось провести в лагере, она была голодна, больна и напугана. Еды было в обрез, картошка ценилась на вес золота. На восьмилетие родители подарили любимой дочке совсем маленькую картофельную запеканку, в которой было чуть-чуть сахара, а на девятилетие — сшитый из лоскутков наряд для куклы. Когда Инге исполнилось десять, ничего подарить не удалось, и мама сочинила своей дочке стихотворение.

«Он спас мою жизнь!»

Инге с большим трудом поднимается на могилу маршала Павла Рыбалко и нежно обнимает его статую.

– Этот человек спас мне жизнь! Мы должны быть благодарными – это очень-очень важно! – повторяет она несколько раз.

Инге ни разу не видела советского маршала лично. Но она всегда точно знала: если бы танковая армия тогда еще генерала Рыбалко не ворвалась в Терезин 8 мая 1945 года или опоздала бы хотя бы на полчаса, спасать было бы уже некого. Немцы уже готовились расстрелять немногих выживших. По воспоминаниям одного из солдат армии Рыбалко, кавалера пяти боевых орденов Наума Левина, освободители Терезина «застали в лагере 11 068 доведенных до крайней степени истощения узников, большинство из которых были больны тифом… Всего в лагерь было привезено 140 тысяч человек. Из них 33 тысячи погибли в лагере, а 88 тысяч были депортированы в Освенцим и убиты там. Детей в Тирезиенштадте было 15 тысяч. До освобождения  дожили лишь 92 ребенка. То есть нельзя даже сказать, что выжил один из десяти. И в числе этих счастливчиков оказалась Инге.

Она кладет на могилу цветы и оставляет камушек по еврейскому обычаю. Просит почитать Теилим.

– Я хотела посетить его могилу и воздать ему почести с тех пор, как узнала, что он умер.  Теперь моя мечта сбылась.

Парад и «Брундибар»

– Вы не видели оперу «Брундибар»? Непременно посетите! – советует Инге, посетившая накануне Мариинский театр в Санкт-Перербурге.

– Ну разумеется, при первой же возможности! – из вежливости отвечаю я, а сам думаю: «Ну что ж, это прекрасно, что гостям северной столицы пришелся по душе местный храм Мельпомены…»

Только потом я узнал, что это не просто удачная пьеса в Мариинке. Премьера этой оперы для детей состоялась зимой 1942 года в детском доме в Чехии. На тот момент композитор Ганс Краса и сценограф Франтишек Зеленка уже были перевезены в Терезиенштадт. К июлю 1943 года почти все дети из первоначального хора и сотрудники приюта были также перевезены в этот концлагерь. Уже в лагере, чтобы как-то себя поддержать узники ставили этот спектакль. Ганс Краса восстановил партитуру по памяти.

Узнав о постановке, нацисты использовали ее в свою пользу: они устроили специальное представление для представителей Красного Креста, чтобы убедить мировую общественность в том, что в лагере хорошие условия жизни. Потом о постановке сняли документальный фильм. Однако по окончании съемок все участники, включая детей и режиссера, были отправлены в газовые камеры Освенцима.

Оказавшись в Москве, Инге Ауэрбахер отправилась сначала в Еврейский музей, где рассказала историю своей жизни, а на следующий день посетила парад на Красной площади в честь Дня Победы.

Она считает, что это очень важно – проводить памятные мероприятия, посвященные Второй мировой войне.

Иудей – значит «благодарный»

Формально Инге не религиозна. Но она живет постоянно преисполненной чувства признательности за свое поистине чудесное спасение. Это чувство она проявляет как по отношению к людям, которые помогали ей и ее семье, так и по отношению к Б-гу. Об этом она говорила на встрече с главным раввином России Берлом Лазаром.

В свою очередь раввин обратил внимание на то, что слово «еврей», которое на Святом языке звучит как йеуди, образовано от глагола леодот – благодарить. Именно чувство благодарности ко Всевышнему переполнило праматерь Лею, когда она родила четвертого сына: «На этот раз я возблагодарю Б-га» (Бытие 29:35). И назван был сын Иуда. В будущем от него произойдет царский род — династия царя Давида. Имя, навсегда ставшее символом красоты, доблести и величия, в основе своей несет качество благодарности, способности помнить добро и отвечать на него добром.

В завершении встречи Инге подарила главе еврейской общины России свою автобиографическую книгу «Я звезда. Дитя Холокоста».