Продолжение. Начало см. в № 10–12 (306–308), № 1–6 (309–314), № 8–9 (316–317)

Ивритский учитель

Поводом для написания стихотворения стала забастовка израильских учителей, по старой еврейской традиции (беднее местечкового меламеда Меламед — учитель в хедере — начальной еврейской школе, содержавшейся обычно на средства общины.
были только мыши) получавших нищенскую зарплату. Альтерман не случайно ощутил необходимость поддержать эту забастовку.

Его особое отношение к профессии ивритского учителя во многом объясняется впечатлениями детства и юности — ведь жизнь родителей поэта была полностью посвящена делу воспитания и образования детей. Отец, Ицхак Альтерман, уроженец местечка Уваровичи Гомельского уезда, считается одним из пионеров дошкольного ивритского обучения. Завершив свое образование в Варшаве, он вместе с женой Белкой основал там первое дошкольное учреждение с обучением на иврите, а затем организовал и возглавил курсы воспитательниц еврейских детских садов. Кстати говоря, одной из выпускниц этих курсов стала знаменитая в будущем актриса театра «Габима» Хана Ровина. Практическая деятельность Ицхака и его жены сочеталась с активной пропагандой языка, написанием статей и разработкой обучающих методик; дом Альтерманов был своеобразным центром интеллектуальной и политической сионистской работы.

С началом Первой мировой войны Альтерманы переехали в Москву, где сразу открыли такие же курсы, как в Варшаве, и продолжили активнейшую работу в «Обществе любителей иврита», которое позднее было преобразовано в мощную просветительно‑образовательную сеть «Тарбут». О размахе распространения иврита в России того времени говорит хотя бы тот факт, что в 1917 году (после Февральской революции, отменившей многие ограничения) в стране мгновенно появилось более 200 светских учебных заведений с преподаванием на иврите — от детских садов до гимназий!

Впоследствии все это было вытоптано большевистскими сапогами, уничтожено при помощи евкомов и евсекций Евкомы и евсекции — еврейские комитеты и еврейские секции — представители на местах так называемой Еврейской секции, созданной в 1918 году в рамках РКП(б)–ВКП(б) вместе с другими национальными секциями. Членами Евсекции стали не только евреи‑большевики, но и выходцы из Бунда и «Поалей Цион». Распущена в 1930 году, а большая часть ее состава репрессирована во время сталинских чисток конца 1930‑х годов. ВКП(б). Но тогда, в 1917 – 1918 годах, до иврита еще руки не дошли. Издательства выпускали десятки наименований оригинальной и переводной литературы на иврите, Евгений Вахтангов ставил в московском театре «Габима» знаменитую пьесу «Диббук», а общество «Тарбут» процветало. Ицхак Альтерман возглавлял его дошкольный отдел, издавая, среди прочего, методический журнал «Детский сад».

Но, как уже отмечено, период этот оказался весьма кратковременным. Иврит, а с ним и семья Альтерманов, вынуждены были оставить большевистскую Москву, переместившись сначала в Одессу, а затем в Киев. Как нетрудно догадаться, они продолжили обучение ивриту и там, причем деятельность «Тарбута» в украинской столице (в том числе курсы воспитательниц) финансировала богатейшая семья банкиров Златопольских. Забавно, что несколько позже дочь Шошаны Златопольской‑Персиц выйдет замуж за издателя и хозяина газеты «А‑Арец» Гершома Шокена — того самого, который в 1942 году откажется дать хотя бы символическую надбавку к зарплате скромного «переводчика телеграмм» Натана Альтермана. Что, собственно, и станет непосредственной причиной ухода последнего в «Давар» и появления там «Седьмой колонки». Действительно, тесен мир…

В Киеве Альтерманы тоже продержались недолго: начавшаяся Гражданская война обратила их в бегство, как и многих других украинских евреев, неизменно оказывавшихся жертвами погромов в процессе установления любой власти (или безвластия). В румынском Кишиневе, куда Ицхак Альтерман перевез семью в 1920 году, он продолжал работать в области дошкольного образования, обучая взрослых и детей ивриту. А пятью годами позже, когда Альтерманы оказались наконец в Тель‑Авиве, отец семейства немедленно получил должность генерального инспектора детских садов в Эрец‑Исраэль. Своей профессии Ицхак Альтерман не изменил до самой смерти в 1939 году, в возрасте 57 лет.

Неудивительно, что с такой семейной историей Натан Альтерман на всю жизнь сохранил глубокое уважение как к преподаванию на иврите, так и к учительскому призванию в целом.

Стихотворение «Ивритский учитель» (המורה העברי) было опубликовано 17 ноября 1944 года в газете «Давар». Переведено с сокращениями.

Нынче шумны конгрессы, программы толсты…

Нынче — офисы, фонды, почет и партвзнос…

А когда‑то весь груз сионистской мечты

лишь учитель иврита за пазухой нес.

Ни правления «Нир» «Нир» — кооператив сельхозработников Израиля.
, ни компании «Снэ» «Снэ» — крупная страховая компания Израиля.
,

ни «Хадассы» «Хадасса» — сеть больниц, созданная одноименной американской сионистской женской организацией. , ни почты, ни точных наук —

лишь учитель иврита в дешевом пенсне,

чьи манжеты потерты и беден сюртук.

Снежным ветром сечен и нуждою согнут,

бит злодейкой‑судьбой и властями клеймен,

он был сам по себе «Гистадрут» и «Сохнут»,

когда мир не слыхал еще этих имен.

Он изюм раздавал под хасидский мотив,

он твердил для мальчишек извечный урок…

В тесной комнатке класса вставал Тель‑Авив

еще прежде, чем каменщик взял мастерок.

Он глаголы писал, мел крошился в руке,

и зима удивленно смотрела в окно,

как растут на исчерканной школьной доске

небоскребы издательств и залы кино.

Так он жил и учил, заменяя один

весь набор учреждений, велик и смешон…

И, пожалуй, лишь банк никогда не входил

в этот список — ни фунтом, ни жалким грошом.

С давних пор не хватает к алтыну рубля —

задолжал за одежду, за свет, за суму,

за ботинки, за воду… и даже земля —

на иврите! — свой счет предъявляет ему. 

Сборник стихотворных текстов классика израильской поэзии Натана Альтермана «История, оперенная рифмой» можно приобрести на сайте издательства «Книжники».