Материал любезно предоставлен Tablet

«Если бы история пошла другим путем, я бы вырос в молдавской деревне».

Так начинаются «Ушедшие» — замечательный документальный фильм 2015 года режиссера Мэтью Мишори. Но поскольку история не пошла другим путем, отец Мишори и его родители уехали из Молдавии перед Второй мировой и автор фильма вырос в Лос‑Анджелесе. «Ушедшие» рассказывают о его поездке в Маркулешты — небольшой городок на севере Молдавии, где он побывал первым из своей семьи со времен войны. Сейчас фестивальные показы фильма наконец завершились, и он доступен на стриминговом сервисе Amazon.

Те, кто ждет причудливых картин старины, будут разочарованы. «Ушедшие» — это «И все осветилось» «Everything is illuminated» (в российском прокате «И все осветилось») — фильм 2005 года по одноименной книге Дж. Сафрана Фоера, посвященный поискам давно оставленного местечка. наоборот, в этом фильме идеально отразилось то, что писатель Роберт Д. Каплан называет «знакомой пустотой в пространстве», обычной для городов и местечек в Восточной Европе, где евреев либо перебили, либо они сами эмигрировали. Летом 1941 года в Маркулешты, населенные почти исключительно евреями, вошли румынские войска Йона Антонеску, и бóльшую часть жителей расстреляли. На окраине деревни был сооружен концентрационный лагерь, ставший последней остановкой для евреев Бессарабии перед окончательной депортацией в соседнее губернаторство Транснистрия Губернаторство Транснистрия было образовано румынскими властями в оккупированных областях Украинской и Молдавской ССР. .

Мишори и его съемочная группа ходят по городку и спрашивают жителей, что им известно о его истории. Легко догадаться, что у детей представления самые поверхностные. Женщина, которая гордится тем, что живет в «еврейском доме» (он лучше держит тепло, и она может позволить себе не платить за отопление), предполагает, что евреи ушли, «потому что там, где они теперь, жизнь лучше, но я не знаю, почему они бросили свои дома». Ее дочь говорит, что их убили, потому что они были слишком умные. Встреча с местным историком‑краеведом разочаровывает еще больше; он с теплотой вспоминает о довоенной жизни местечка, где было шесть синагог, но категорически отрицает, что евреев расстреляли.

Хотя история семьи Мишори и не занимает центрального места в «Ушедших», очевидно, что фильм имеет для режиссера глубокое личное значение. Он приходит к примару (мэру) Маркулешт, чье рабочее место находится в бывшей еврейской школе, директором которой был дед Мишори. «В фильме все это незначительные эпизоды, но для меня лично они очень важны, — рассказал мне Мишори в интервью. — Остались преимущественно пейзажи, ощущение места. Внезапно я понял, о чем говорится в семейной переписке 1930‑х годов, которую я читал. Мои родные пишут, что им тяжело уезжать из Бессарабии и они неохотно отправляются в Эрец‑Исраэль». Дед и бабка отца Мишори, а также его тетка с мужем погибли в июне 1941‑го, во время «зачистки». «Они погибли в деревне неподалеку от Маркулешт или когда их угоняли в Транснистрию, — рассказывает Мишори. — Видимо, точно узнать невозможно, но почти наверняка их убили румыны, а не нацисты. Другим деду и бабке отца “повезло”, советские власти депортировали их в Сибирь за сионизм незадолго до оккупации. Они пережили войну и умерли в Сибири. Мою бабушку они больше никогда не видели».

Фильм «Ушедшие» с его протяженными кадрами асбестовых крыш и заброшенного еврейского кладбища и незапоминающейся музыкой долго преследует зрителя. «Я начал этот проект преданным сионистом, а к концу мои убеждения только укрепились, — говорит режиссер. — Но история Маркулешт и Холокоста ставит неразрешимые интеллектуальные и богословские вопросы. Я могу сказать только, что испытываю сложные чувства по поводу произошедшего в Маркулештах. Я остаюсь верующим евреем. Но у меня большие сомнения относительно природы человека. Я не могу не злиться на людей, которые не обращают внимания на то, что живут на расстрельном поле. Но я от всей души сочувствую нынешним обитателям городка, которым приходится существовать в таких тяжелых обстоятельствах».

Прошло уже больше четырех лет с тех пор, как Мишори и его съемочная группа дали взятку в 20 долларов на румынско‑молдавской границе, чтобы попасть в самую бедную страну Европы. С этого начались съемки, которые Мишори называет быстрыми и тяжелыми. Проблемы были, конечно, не только логистические, но и личные. «Мой отец уже очень болел, когда я начал снимать этот фильм, — вспоминает Мишори. — Я думаю, что прекрасно понимал: пройдет совсем немного времени, и я утрачу всякую живую связь с этим местом, поэтому пора было действовать. Так и произошло — отец умер, когда я монтировал фильм. Сейчас я единственный и, вероятно, последний из живущих на свете членов моей семьи, кто побывал в Маркулештах». 

Оригинальная публикация: Now Streaming on Amazon, Masterful Documentary Captures the Haunting History of Moldovan Jews