Материал любезно предоставлен Tablet

Поэт и литературный критик Адам Кирш читает даф йоми — лист Талмуда в день — вместе с евреями по всему миру и делится размышлениями о прочитанном. Обсуждая умышленное нарушение закона, мудрецы решают, что незнание не является оправданием и все же не все законы возможно исполнять.

В прошлом своем эссе я упоминал талмудическую тенденцию истолковывать закон таким образом, чтобы повысить вероятность его соблюдения. Приведем пример из трактата «Бейца»: обычно запрещается зарезать животное во время праздника, но если животное выглядит так, будто собирается вскоре умереть (а это приведет к убыткам для его владельца), то забой разрешается, если хотя бы кусок его мяса будет употреблен в пищу во время самого праздника. В нынешнем даф йоми мы продолжаем читать трактат «Бейца» и переходим к четвертой его главе, где мудрецы возвращаются к этой идее и выражают ее даже более явно. Как и прежде, они произносят трогательную фразу: «Оставьте евреев в покое», то есть не возлагайте на людей большего бремени, чем они способны вынести.

Разумеется, талмудическое представление о выносимом бремени кардинально отличается от представления большинства современных евреев. Мудрецы, конечно, не имели в виду, что можно пренебречь заповедями Торы — соблюдением субботы или кашрута, — если люди как‑то не готовы их выполнять. Но в некоторых менее важных случаях, объясняет Талмуд в Бейца, 30а, лучше позволить евреям не знать о законе и, соответственно, нарушать его ненамеренно, чем сообщить им о нем и тем самым сделать так, что они будут нарушать его умышленно. В западном праве есть такое положение: «Незнание закона не освобождает от ответственности». Даже если ты не знаешь, что совершаешь что‑то незаконное, тебя все равно можно наказать за это. Мудрецы думают иначе: «Лучше пусть евреи будут невольными грешниками, чем сознательными грешниками».

Конкретный вопрос, рассматриваемый в четвертой главе трактата «Бейца», — как носить кувшины с водой в праздник. Талмуд подчеркивает, что, даже если тот или иной вид работ разрешен в праздник, его надо выполнять необычным образом, тем самым символически показывая, что сейчас не обычный будний день. «Тот, кто несет кувшины с вином из одного места в другое, — говорится в Мишне, — не может нести их в корзине или на поддоне», как он обычно делает в течение недели. Вместо этого он должен нести их «перед собой», хотя это и неудобно. В Гемаре Рава приводит еще ряд примеров: если обычно вы несете груз на руках, в праздник вы должны нести его на вилах. Если вы обычно используете вилы, то вместо них следует использовать коромысло. Однако все эти вариации имеют исключительно символическое значение, так что «если нельзя изменить, то разрешается»: если вы можете выполнить работу только обычным способом, то можете так делать и в праздник.

Установив этот принцип, рав Ханан бар Рава задает вопрос раву Аши. «Мудрецы сказали: насколько возможно изменить порядок выполнения работ в праздник, настолько следует его изменить. Но разве женщины не наполняют свои кувшины водой в праздник так же, как в будний день, а мы ничего им не говорим?» До появления водопровода (да и сейчас в тех местах, где его нет) тяжелые кувшины с водой от колодца до дома на протяжении всего дня носили женщины. Почему бы не обязать женщин носить воду в праздники иначе, так же как мужчины должны иначе переносить свою ношу?

На этот вопрос есть два возможных ответа. Один из них заключается в том, что просто не существует способа переносить воду в кувшине иным способом, кроме обычного, так что праздничная модификация невозможна. «Как же им следует поступить?» — отвечает рав Аши. Женщины могли бы носить воду в маленьких кувшинах вместо обычных больших, но тогда им пришлось бы лишние несколько раз ходить к колодцу, а это противоречит принципу минимизации труда в праздник. Другая возможная символическая модификация: они могли бы накрыть кувшин платком, но тогда платок мог бы упасть в воду и его пришлось бы выжимать, что запрещено в праздники. В общем, обычный способ ношения воды кажется самым лучшим.

Однако есть и другой возможный ответ: мудрецам не стоит даже пытаться упрекать женщин за их технику переноски кувшинов, поскольку женщины все равно их не послушают. Как отмечает Рава бар рав Ханина, есть еще несколько запрещенных практик, от которых женщины не отказались. «Мы учили, что нельзя хлопать, бить рукой по бедру и танцевать на празднике. <…> Но сегодня мы видим, что женщины продолжают делать так, и ничего им не говорим». Точно так же, как мы уже узнали из алахических дискуссий о шабате, в субботу нельзя сидеть у входа в переулок, чтобы не получилось так, что какой‑нибудь предмет выкатился в общее пространство и возникнет искушение пойти и поднять его. «Но разве эти женщины не берут свои кувшины и не идут и не садятся у входа в переулок, а мы ничего им не говорим?»

Вот здесь‑то Гемара и объясняет принцип: «Пусть лучше будут невольными грешниками, чем сознательными грешниками». Примечательно, что это признание ограниченности своей власти имеет гендерную окраску: мудрецы, все мужчины, соглашаются с тем, что не могут полностью подчинить женщин своей власти. Женские собственные практики и обычаи обладают неприкосновенностью, которую закон должен уважать.

И это верно даже для некоторых обычаев, которые прямо нарушают законы Торы. Мудрецы находят в Торе требование в канун Йом Кипура начинать пост до захода солнца, тем самым удлиняя праздник. Но что бы они ни считали, «люди едят и пьют до наступления темноты, и мы ничего им не говорим». Подобные признания позволяют нам по‑новому взглянуть на Талмуд, напоминают о том, что вся эта стройная система законов была скорее интеллектуальной конструкцией, чем описанием подлинной еврейской жизни. 

Оригинальная публикация: Talmudic Rabbis, All Men, Admit They Cannot Bring Women Under Their Power