20 хешвана исполняется 160 лет со дня рождения Рашаба, пятого Любавичского Ребе

Пятый Любавичский Ребе рабби Шолом-Довбер (Рашаб) известен также как Рамбам хасидизма. Подобно главному труду Рамбама «Мишне Тора», беседы Ребе Рашаба о хасидизме изложены доступным языком, во всех деталях. Написанные с целью помочь читателю разобраться в тяжелых эзотерических вопросах, беседы Ребе с их систематическим подходом к обсуждаемому вопросу призваны преподать практические уроки жизни.

В предисловии к «Мишне Тора» Рамбам говорит: «Я счел необходимым составить книгу, ясную и лаконичную, которая позволит каждому ознакомиться в полном объеме с устной Торой, включая все законы и все высказывания мудрецов и пророков. Именно потому, что предметом книги будет вся устная Тора, я называю ее “Мишне Тора” (“мишне” означает “двойная”, как письменная, так и устная), ибо, изучив письменную Тору, можно перейти к этому моему труду и овладеть в полном объеме устной Торой».

Беседы Ребе Рашаба, его майморим, предельно раскрывают смысл эзотерических концепций. Каждая идея обсуждается всесторонне, и ею можно воспользоваться как практическим руководством в повседневной жизни.

Ребе Раяц «от имени старших хасидов» называет Ребе Рашаба «Ховос а-левовос» хасидизма. Как «Ховос а-левовос», написанный в Испании в XI веке рабби Бахья ибн Пекедай, трактует о вопросах веры, начиная с прямого и кончая очень глубоким, скрытым смыслом, и всегда дает убедительный критерий, с помощью которого можно прояснить тот или иной момент, так и майморим Ребе Рашаба толкуют о предметах, относящихся к жизни самым непосредственным образом, о самых отвлеченных идеях и всегда включают определяющий критерий.

Чтобы лучше понять этот метод, обратимся к примеру. В своей первой беседе Ребе Рашаб обсуждает упомянутые в ряде книг причины, побудившие Б-га сотворить мир. Одна из причин, рассматриваемых Ребе, состоит в том, что путем создания вселенной Б-г хотел продемонстрировать Свое могущество. Другая причина сводится к тому, что

Б-г хотел, чтобы Его открыли и поняли. Поэтому Он создал мир и населил его живыми существами, Своими подданными. Третья причина: Б-г испытывал духовное стремление, не поддающееся рациональному, логическому объяснению, — иметь для Себя место обитания в материальном мире.

Первую из этих трех причин Ребе отвергает, задавая следующий вопрос: если такова причина сотворения мира, зачем было Б-гу создавать материальный мир? Для демонстрации Своего могущества было бы достаточно более высоких духовных сфер, таких как мир «Ацилус», сферы, в которой присутствие Б-га явно и открыто.

Желание Б-га иметь подданных, чтобы быть понятыми ими, не объясняет, зачем Ему нужно было создавать материальный мир. Духовные существа в высших мирах понимают Б-га гораздо глубже, чем любое земное существо, ведь в высших сферах нет физических ограничений, мешающих понять истину реального существования Б-га. В нашем же материальном мире, где царят хаос и смятение, требуется усиленный труд ума и сердца, чтобы обрести истину.

Ребе Рашаб приходит к выводу, что причины сотворения мира не существует вовсе. Он цитирует своего прадеда, Алтер Ребе, который сказал: «Аф а тайве из нит кейн каше», что переводится примерно так: Если испытываешь сильную потребность в чем-то, нет вопроса “почему?» В случае сильной духовной потребности задавать вопросы ни к чему — сплошь и рядом желание не поддается объяснению. Оно иррационально, поскольку выходит за пределы разумного состояния и связано с самой сутью, духом человека. И если вы спрашиваете, зачем Б-гу было создавать этот мир, ответ гласит, что на подобный вопрос не может быть ответа, потому что не может быть такого вопроса. Когда мы говорим о Б-ге, концепция вопроса и ответа неуместна, поскольку Его Б-жественная суть выше, вне каких-либо вопросов и ответов. Мы можем задавать вопросы и получать ответы постольку, поскольку это допускает Г-сподь. Нам следует осознать, что Б-г непостижим. Он не может быть низведен до понимания с помощью человеческого интеллекта.

Этот анализ с его систематическим подходом не встречался в беседах ни одного из предыдущих Ребе. Правда, его предшественники затрагивали вопрос о сотворении мира в своих беседах, но не так обстоятельно, не так глубоко. Человек, изучающий этот хасидский труд, приобретает практический подход к жизни. В мире, полном хаоса и беспорядка, он чувствует себя все более спокойно, осознает, что именно в этом мире мы должны преодолеть реальные трудности, что важнее всего то, что мы делаем здесь.

Шолом-Довбер преобразует материальное в духовное

Его первым именем, Шолом, родители назвали Ребе Рашаба в честь прадеда – рабби Шолома-Шахне, отца Цемаха Цедека. Второе свое имя, Довбер, он получил в честь Миттелер Ребе рабби Довбера. В более глубоком смысле оба имени соответствуют главной цели его жизни — преобразования материального начала в духовное.

«Шолом» означает «мир». Мир обычно достигается, когда третья сторона способствует восстановлению добрых отношений между двумя людьми или двумя общностями, двумя государственными образованиями, противостоящими друг другу, враждующими между собой. Мы ежедневно произносим молитву, в которой говорится: «Б-г водворяет мир на небесах».

Где же то настроение, конфликт, требующий вмешательства Б-га для восстановления мира? Наши мудрецы объясняют, что имеется в виду несогласие между двумя ангелами, Михоэлом, ангелом вод и хеседа — любви, доброты, и Гавриэлом, ангелом огня, гевуры — правосудия. Они противостоят друг другу, но Б-г устанавливает мир между ними, потому что Он Всесильный и Всемогущий, стоит выше всех и все может. Михоэл и Гавриэл знают, что они — не самостоятельные единицы, работающие сами по себе. Нет, они служат Б-гу, которому нужен вклад того и другого.

Очевидно, что концепция мира демонстрирует способность высшей власти устанавливать мир между теми, кто противостоит друг другу, сводить вместе противоположности. Хасидизм учит, что духовный атрибут «кесер» есть выражение этой третьей силы, довлеющее над всем выражение Б-га. Поэтому имя Шолом ассоциируется с уровнем «кесер», а «кесер» — это еще и «корона», венчающая голову царя, символизирующая господство и над умом, и над сердцем, обуздание эмоций, приведение их в согласие со здравым рассудком, интеллектом. Имя Шолом символизирует силу, сводящую вместе противоположности, всестороннее единение, монолитную всеобъемлющую справедливость.

«Довбер» в буквальном переводе означает «медведь». «Дов» на иврите «медведь», а «Бер» — «медведь» на идише.

Сам Ребе, объясняя духовное значение этого имени, исходил из того, что в Талмуде описывается медведь с огромной тушей, т. е. очень толстый медведь. Он указывает на причастность к мирским благам. Речь идет не просто о материальном, а о том конечном в материальном, олицетворяемом медведем, имеющим много мяса. Мясо есть у всех животных, но у медведя его больше, чем у всех остальных, тем он и отличается от них.

Что касается служения Б-гу, то медведь преподает нам урок, заключающийся в том, что самые материальные, физические предметы можно преобразовать, довести до состояния святости. Способность совершить это исходит от кесер — короны. Как сказано выше, именно кесер дает силу свести противоположности воедино. Аналогичным образом кесер берет материальное, обычно воспринимаемое как антитеза духовному, и преобразует его в духовное, Б-жественное.

Любавич во времена Ребе Рашаба

Любавичская ешива “Томхей Тмимим”

Одним из важнейших дел Ребе Рашаба было создание ешивы “Томхей Тмимим”. Это название выбрал сам Ребе. Он объяснил, что взято оно из молитвы, которую произносят в Симхас Тойра, когда танцуют с Торой в руках. В этой молитве говорится: “Томех Тмимим ойшиа но — Б-же, укрепляющий искренних, помоги нам!” “Студенты, которые будут обучаться в этой ешиве, помогут всему Израилю”, — сказал Ребе, имея в виду учреждение любавичских ешив. Тогда же Ребе говорил о том, что существует много ешив, в которых изучают Талмуд, и если бы его единственной целью было открыть еще одну, это не стоило бы труда. Во вновь создаваемой ешиве упор будет делаться на воспитание

Б-гобоязненных, смиренных студентов, понимающих, что как бы хорошо они ни знали Талмуд, это лишь способ расширить свои возможности служить Б-гу. Другая задача ешивы, отличной от существующих, — изучение наряду с Талмудом хасидизма, причем в студенте, изучающем хасидизм, должно быть заметно, что он изучает Талмуд; тем самым достигается синтез Талмуда и хасидизма.

Чтобы представить себе фон, на котором создавались ешивы “Томхей Тмимим”, надо напомнить, что представляли собой ешивы в начале XIX века. Это было место, куда молодые люди приходили изучать Тору под руководством известных ученых, средоточие еврейской учености. Чаще всего родители посылали сыновей в местную ешиву, в том городе, где жили сами. Многие студенты вечером возвращались под родной кров. В конце века, когда распространилось движение за просвещение (Хаскала), концепция ешивы видоизменилась. Целью руководителей ешив стало не просто повысить у студентов интерес к сведениям, содержащимся в Торе, — главным для них явилось полное изменение учащегося. В фокусе занятий оказался весь человек, его ум, сердце и, прежде всего, поведение.

Открылось большое количество новых ешив, в которых, опираясь на “муссар”, морально-этический кодекс, стремились пробудить в студентах желание совершенствовать свой характер. Учащиеся много часов слушали лекции и беседы учителя, ответственного за воспитательную работу, после чего участвовали в дискуссиях.

Еще одно различие между прежними и новыми ешивами заключалось в подходе к изучению Талмуда. В начале века, когда еще только зарождалось движение Хаскалы, было принято заучивать наизусть тексты из Талмуда. Обсуждению его текстов, дискуссиям не уделяли особого внимания. Под влиянием просветительских идей руководители ешив ощутили необходимость преподать студентам метод, который уравновесил бы интеллектуальность подхода Хаскалы. Этот новый стиль обучения стал известен как “пилпул”. Воздействуя на интеллект учащегося, он ставил перед ним задачи, побуждал его не интересоваться Хаскалой вместо Талмуда.

Хасидский ответ на движение Хаскалы

На появление Хаскалы Хабад отреагировал новаторским путем. Ребе Рашаб показал, что хасидизм — это инструмент, позволяющий студенту преодолеть соблазны движения за просвещение. Была создана ешива, в которой хасидизм изучался с таким же рвением, как и Талмуд. Для этого Ребе ввел ежедневные трехчасовые занятия хасидизмом — полтора часа утром, до молитвы, и такие же вечером, что служило подготовкой ко сну.

Ребе призывал студентов ешивы относиться к хасидизму так же серьезно, как к Талмуду. Известно, что Талмуд требует при его изучении глубокого и безусловного понимания текста и комментариев, предусматривает форму вопросов и ответов, диалог между учащимися.

До создания ешив “Томхей Тмимим” хасидизм изучали в ешиве “Цемах Цедек” и “сидельцы”, (те, кто сидел и изучал Тору в Любавиче под руководством и покровительством Ребе Шмуэля. Это были отдельные хасиды, искавшие встреч с такими же, как они сами, возможности время от времени послушать хорошую лекцию. От них никто не требовал, чтобы они работали над своим характером, становились иными. Обучение в ешиве не добавляло им ничего, кроме дополнительных знаний.

Хасидизм изучался также в группах неорганизованным путем и неформально. Студенты приходили на занятия, когда хотели, определенных часов для учебы не существовало, кто-то считал для себя удобным изучать его в 11 часов утра, разрешалось посреди изучения Талмуда заняться изучением майморим. Сегодня ученик мог выучить страницу майморам Алтер Ребе, а завтра — страницу майморим Миттелер Ребе. Помимо бессистемности, необязательности в том, что касается объема выученного, не было строгих требований и к его качеству. Те, кто изучал хасидизм, поверхностно знакомились с содержанием того или иного майморам. После ознакомления с общими принципами переходил и к изучению чего-то еще. До учреждения “Томхей Тмимим” недостаточно внимания уделялось содержанию изучаемого материала. Разумеется, среди хасидов всегда были великие умы, которые знали каждую деталь майморам своего Ребе. Но это были единицы, а в целом наблюдалось иное.

В общем, можно сказать, что новым в ешивах “Томхей Тмимим” была концепция постоянного, систематического изучения хасидизма.

«Я оставляю вам мои труды», а не «Я отдаю вам мои труды!»

Перед смертью Ребе Рашаб сказал своим ученикам: «Я ухожу на небо и оставляю вам мои труды». Возникает вопрос: почему Ребе не сказал «даю», а употребил слово «оставляю»? Ведь обычно человек д а е т  что-то другому. Ребе Рашаб предпочел сказать «оставляю», чтобы подчеркнуть — написанное им студенты должны глубоко изучать под собственным углом зрения. Если бы Ребе употребил слово «даю», подразумевалось бы, что он дарит свои труды и они должны оставаться в таком виде, как есть. Получатель подарка не имел бы права брать под сомнение написанное, копаться в нем, чтобы лучше его понять. Из сказанного Ребе Рашабом «Я оставляю вам написанное мною» следует вывод, что получатель должен сам подключиться к этому труду, задаваться вопросами, определять значение всего оставленного Ребе тем подходом, который удовлетворил бы его ум.

Этот подход к изучению хасидизма был сформулирован в майморим Ребе Рашаба и углублен путем создания ешив «Томхей Тмимим». В них студентов учили анализировать майморам так же, как отрывки из Талмуда, препарировать, расчленять майморам, пока их уму не станет все понятно. В этом заключено подлинное значение ешивы. Слово «ешива» переводится с иврита как «место, где сидят». В более глубоком смысле сидение в ешиве становится частью человека, аналогичном концепции «тошов», что на иврите соответствует постоянному участию в жизни общины. В том же духе внутренний смысл и урок в ешиве — это постоянное присутствие и неизменное участие в изучении Торы, которая рассматривается как часть человека. Эта концепция ешивы, как объяснялось выше, проявляется в том, чему учит хасидизм, в первую очередь хасидизм Ребе Рашаба. В ешиве «Томхей Тмимим» даже изучение Талмуда стало не просто академическим занятием, а средством, укрепляющим в процессе учения приверженность к Б-гу.

В учениках Ребе Рашаба в самые тяжелые времена укреплялась решимость держаться своей веры. Когда в сталинские годы было объявлено: «Никакой Торы, никакого Б-га, никакого иудаизма!», эти люди принялись, чего бы это им ни стоило, создавать повсюду в России Талмуд-Торы, миквы и ешивы. Силы для такого самопожертвования давало им то, что они впитали в себя хасидизм и Талмуд.

Рукопись Ребе Рашаба

Через хасидизм Хабада человек постигает суть Б-га

Со знанием этой истины можно понять еще одно загадочное высказывание. 19 Кислева 1919 года Ребе Рашаб написал, что «именно через изучение хасидизма Хабада человек воспринимает суть Б-га». Ребе Раяц в майморе от 19 Кислева 1925 года объясняет, что эти слова касались именно хасидизма Хабада, отличающегося от хасидизма с «польским» подходом, который делает упор на простую веру, полное доверие к цадику, пренебрегая личным опытом.

Как объяснял Ребе Рашаб, только через хасидизм Хабада человек приходит к пониманию того, что Б-г — это первичное в творении и единственная реальность в нем. Понадобилось это учение, чтобы продемонстрировать еврейскому миру новый подход.

Как сказал Ребе, через хасидизм, основанный Алтер Ребе, особенно после «Петербурга», когда он находился в заключении, идеи хасидизма распространялись повсюду, потому что это учение раскрывает тайны Торы в доступной форме, с привлечением Хохмо, Бина и Да’ас. Если говорить более конкретно, хасидизм развивался таким образом, который Зогар называет «испарнисун» (от слова «парносо» — «питание» на иврите), что надо понимать как поддержку с помощью познания. Подразумевается воздействие не просто на благочестивую душу, но и на животные побуждения человека, на его отношение к материальным делам. Результатом является полное преобразование эмоций и мышления, переориентация от материальных интересов к Б-жественным. Таково значение «хуца» (внешнего).

Внешнее в человеке — это его составляющие, которые ранее не были направлены на служение Б-гу, а отныне становятся преданными Ему. Именно после того, как человеческий разум просветляется изучением хасидизма Хабада, человек проникает в суть Торы. «Опускание» Хабада в человеческий разум показывает, что он исходит из самого высокого источника.

Только благодаря тому, что суть человека связана с главной частью Торы, он (человек) способен влиять на свои низменные качества, низшую область вовлеченности в материальное.

Можно утверждать, что эта идея достигла своего зенита в майморим Ребе Рашаба, прежде всего в майморим 1905—1906 и 1912—1916 годов, очень длинные «хемшохим», в которых сложнейшие идеи раскрыты и уточнены так, что удовлетворяют разум человека.

Возможно, это было еще одной причиной создания ешив «Томхей Тмимим» при жизни Ребе Рашаба, до того как руководство движением Хабад перешло к Ребе Раяцу. Это произошло потому, что через основание «Томхей Тмимим» проявилась всеобъемлющая цель хасидизма Хабада.

О хасидизме Ребе Рашаба сказано: «Хасидизм делает из прирожденных хасидов подлинных хасидов, а сами хасиды преобразуют письменный хасидизм в живое учение».

Оппозиция светскому сионизму

Создание «Томхей Тмимим», видимо, было одним из ответов Ребе Рашаба на светское сионистское движение, которое в его время стало проникать в еврейскую общину. Ребе был его категорическим противником.

В письме д-ра Макса Мандельштама Герцлю, датированном 30 марта 1899 года (опубликовано в Ха-Олам в 1938 году, № 43), говорится, что светский националист — более еврей, чем тот, кто сосредоточен на соблюдении предписаний религии. Это мнение побудило таких людей, как Хофец Хаим, раввины Элиэзер Гордон и Илья-Акива Рабинович из Полтавы, Яков Липшиц, публично высказаться против культурного, националистического сионизма. Яков Липшиц обобщил мнения ведущих раввинов-хасидов и раввинов-миснагдим в книге «Ор Лаешорим» — «Свет для праведников», изданной в 1900 году. В книге впервые с тех пор, как за 60 лет до этого «маскилим» при поддержке властей пытались навязать евреям «просвещение», хасиды и миснагдим объединили свои силы, чтобы осудить секулярный сионизм.

Раввин Элиэзер Гордон отметил, что не является противником сионизма. Наоборот, он видит в нем немало хорошего, в частности возвращение под его влиянием в лоно своего народа заблудших евреев. Но сионизм подобен красной корове: он очищает нечистых и оскверняет чистых.

Ведущим хасидским священнослужителем, с которым Яков Липшиц нашел общий язык, был Ребе Рашаб. Один из близких Ребе хасидов, богатый петербургский коммерсант, даже пожертвовал крупную сумму на то, чтобы организовать наступление на сионизм. Ребе понимал, как опасен сионизм для еврейского народа, особенно для еврейской молодежи. В эпоху, когда евреи подвергались гонениям, средний еврей искал легкого решения своих проблем. В качестве такого решения ему был предложен сионизм.

Ребе Рашаб считал светский сионизм даже более опасным, чем движение Хаскалы. Маскил предыдущего поколения евреев, нарушая законы Торы, знал, что грешит, что если он хочет стать настоящим евреем, ему надо покаяться и соблюдать заповеди Г-спода. Сионизм же побуждал евреев поступиться религиозным самосознанием, поменять его на светско-националистическое.

Ребе Рашаб основал ешивы «Томхей Тмимим» специально для того, чтобы «фальшивому решению» проблем евреев противопоставить ответ в духе Торы. Философия его ешивы давала мыслящему и пытающемуся нащупать правильный путь еврею орудие, с помощью которого он мог обрести подлинное самосознание.

В основе антисионистской ортодоксальной идеологии Ребе была положена борьба по четырем пунктам: сионисты искажали понятие изгнания евреев — голуса; не верили в приход Мошиаха; испытывали несомненный интерес к светским знаниям («культуре»); отвергали Тору и ее законы.

По первому пункту имеется в виду принцип сионизма, который гласит, что каждый еврей может и должен положить конец изгнанию, признавая сионизм началом искупления. Последователь сионизма не ощущает себя изгнанником. Отсюда вытекает и то, что сионисты отвергают ожидание прихода Мошиаха-искупителя. Цель Мошиаха — вывести еврейский народ из голуса. Сионизм же учит, что евреи могут сами освободить себя и нет нужды в Мошиахе. Ребе Рашаб, уделив особое внимание последнему постулату, показал, что он идет вразрез с основными принципами Торы и одним из 13 принципов Маймонида – «Верю в приход Мошиаха», который станет главой еврейского народа.

Ребе первым стал открыто выступать против сионизма в любой его форме. Некоторые лидеры евреев-ортодоксов были противниками сионизма, но противниками  умеренными, не являясь сторонниками острого конфликта, предпочитали оставить все в руках Б-жьих.

Бескомпромиссную позицию, кроме Ребе Рашаба, заняли рабби Элия Майзель из Лодзи и рабби Хаим Соловейчик из Бриска. Они во весь голос заявили о той опасности, которую представлял собой сионизм для иудаизма.

Согласно философии Хабада, активизм и иудаизм идут рука об руку. Каждый человек обязан активно участвовать в делах своей общины. Ребе Рашаб учил молодежь осознавать себя через изучение хасидизма. Своей бескомпромиссной позицией «Томхей Тмимим» обеспечивал и фундамент для этого.

Ребе Рашаб говорил…

А хасидишер штикл бройт вет ныт фарфалн верн.

В переводе с идиша выражение означает: «Хасидский кусок хлеба не пропадет». Приведено оно сыном Ребе Рашаба рабби Йосефом-Ицхоком в Книге писем, т. I, с.337.

Ребе Раяц упомянул это высказывание своего отца в ответ на жалобу студента ешивы «Томхей Тмимим» на то, что в его городе несколько бывших студентов ешивы утратили интерес к иудаизму. Приведенное выражение надо понимать так, что человек, вскормленный хлебом хасидского учения, не будет потерян для иудаизма. Не может быть такого, чтобы еврей, который воспитан в духе хасидизма, утратил связь с иудаизмом. Он может временно отойти от него, но в конце концов обязательно вернется и покается. Такова сила «хасидского куска хлеба».

Дер вос халт зих он ин дем Ребес клямке хит ем дер Ребе ин гашмиус ун рухниус.

Это высказывание Ребе Рашаба переводится следующим образом: «Того, кто держится за ручку двери Ребе, он будет охранять материально и духовно». Ребе Раяц повторил его бывшему студенту своей ешивы, который собирался в дальний путь и намеревался, разъезжая по всей России укреплять иудаизм, чем бы это ему ни грозило. Цитируя высказывание своего отца, Ребе Раяц хотел сказать молодому человеку: «Тебе нечего бояться, пока ты держишься за ручку двери моего дома», имея в виду хасидское учение и его, Ребе, наставления.

На могиле Ребе Рашаба. Ростов-на-Дону