Меня мучает вопрос: когда я говорю о возвышенных вещах, однозначно правильных, с моей точки зрения, но которым я сам не следую в силу своих недостатков и слабостей, не лицемерю ли я? Не лгу ли?
С одной стороны – я ведь не о себе рассказываю, а о тех положениях, которые искренне считаю верными. С другой – какое право имею их говорить именно я, который делает себе “поблажки” в осуществлении. Ну, нечто вроде объяснения моим детям вреда курения, нервно пыхтя трубкой.
Компромисс, к которому я пришел – честно оговаривать собственную несостоятельность в подобных вопросах, излагая их ученикам. На практике это зачастую выливается в самобичевание, которое порой бесит относящихся ко мне хорошо людей, а порой воспринимается как кокетство теми, которые не могут освободиться от потребности видеть в преподавателе некий идеал.
Вообще же, желание людей видеть в раввине некоего “еврейского попа” неистребимо. Мне издавна отвратительна слащавая идеализация человека в угоду потребности в одушевленном аппарате для раздачи благодати. А всяческие еврейские персонажи, несущие себя по жизни как подарок человечеству, трепетно относящиеся к своему образу, и на полном серьезе требующие к себе уважения, вызывают либо жалость от понимания причин подобного – ушибленного комплексом неполноценности, пытающегося компенсировать неуверенность в себе, либо отвращение и насмешку. Мне скорее по душе “заземленный” наставник, со всем набором достоинств и недостатков.
Но, порой, я читаю сообщение подобного рода, и вновь буря сомнений поднимается в душе. Впрочем, книга полезна и эффективна, я уверен!