Путь из шоумена в раввины длился десятки лет. Ури Зоар учился в ешиве «Ор самеах» для таких же неофитов, как он сам, а затем перешел в ешиву раввина Зильбермана «Адерет Элиягу». Никаких встреч с поклонниками и концертов. Только иудаизм, его постижение и преподавание...

Он советовался с Гете, улучшал настроение песней про собачку и мечтал поселиться в Альпах. 9 сентября исполнилось 100 лет со дня рождения Бориса Заходера. Вдова Бориса Владимировича рассказала «Лехаиму» о ярких моментах из биографии поэта, писателя и приемного отца 90‑летнего медведя с опилками в голове.

Известный сатирик боится КВН, находит репризы у Льва Толстого и считает гением Михаила Жванецкого. Это интервью — попытка разобраться в биографиях, жанрах, а также национальностях литераторов, произведения которых вызывают на лице улыбку. Чаще всего — грустную. 15 августа Виктор Шендерович отмечает 60-летний юбилей.

Журналист‑расследователь газеты «Едиот ахаронот» Мордехай Гилат вселял страх в сердца госчиновников. Рассказывают, что самый короткий его разговор с неким политиком звучал так: «Алло, это Моти Гилат...» — «Я все понял, Моти, завтра объявлю о своей отставке». В отношении Биньямина и Сары Нетаньяху журналист выдвинул достаточно серьезное обвинение — супруги использовали государственные деньги для оплаты услуг строительного подрядчика Авнера Амеди. Юридический советник правительства Эльяким Рубинштейн закрыл дело за пресловутой нехваткой улик, после чего чету Нетаньяху вызвал в суд сам Авнер Амеди.

В последнем предложении мегатролль Барух Марзель выразил надежду на скорейшее восстановление Храма и пожелал муфтию в ближайшем будущем встретить Мессию. Через несколько дней активисты «Оцма ле‑Исраэль» развесили у входа в филиал Управления национального страхования в Восточном Иерусалиме плакаты на арабском языке. Посетителей призывали бойкотировать металлоискатели, само ведомство, отвечающее за различные социальные выплаты, а также израильские деньги как таковые.

Шестидневная война стала первым политическим поражением СССР на международной арене и первой большой победой Израиля. Мог ли этот конфликт перерасти в мировую войну? Какими были политические и стратегические изменения, повлекшие за собой события 1967 года? В чем просчитались советские военные советники? Как повлиял исход Шестидневной войны на военную стратегию Израиля?

Экстравагантные израильские политики стабильно присутствуют в кнессете любого созыва. Работа напряженная, ментальность ближневосточная, от британской чопорности вот уже 69 лет как избавились. Поэтому частоте упоминания местных народных избранников в рубрике «Курьезы» удивляться не приходится. Все мы — живые люди, включая обитателей храма политики, который нередко заменяет отсутствующий в Израиле цирк.

В интервью СМИ раввин был максимально серьезен: пророчества ему посылают по субботам. Ночью, после традиционной трапезы, Акоэн увидел во сне незнакомого человека со странной прической. Оказалось, что это Дональд Трамп. Рони Акоэн был настолько уверен в точности предсказаний, что даже изменил своей привычке не покидать пределы Израиля.

Тон задают феминистские организации. Не те, которые действительно защищают женщин и выступают за равноправие, а те, которые за то, чтобы мужчинам было плохо. Я был на телепередаче, оппоненты‑феминистки меня бойкотировали, прислав обращение: «Одна мысль о том, что женщина может возводить напраслину и лгать, — это мысль неправильная и преступная по своей сути».

После МГУ и диплома с отличием мне в Израиле сразу предлагали поступить в докторантуру. Сверстники продолжили учебу, а я сказал, что ничем, кроме ешивы, заниматься не хочу. Только наслаждаться духовностью и подготовить себя к дальнейшей жизни. Я считаю, что год, проведенный в ешиве, был одним из самых верных моих решений. Те, кто не прошел этот «ликбез», остались в некотором смысле неграмотными.

Действительность демонстрирует нам, что поле боя и трибуна кнессета — вещи далеко не одного порядка и что в массе своей экс‑воители солидных успехов на политическом поприще не достигают. Поэтому недавнее заявление бывшего главы Генштаба и бывшего же министра обороны Моше Яалона о желании побороться за пост премьер‑министра вызвало у израильтян скептическую реакцию: исторический опыт последних двадцати лет со счетов не сбросить.