В первых числах сентября 1970 года 12‑летняя Марта Хоудс с 14‑летней сестрой Кэтрин взошли на борт самолета авиакомпании TWA, выполнявшего рейс по маршруту Тель‑Авив‑Нью‑Йорк с пересадками в Афинах и Франкфурте. Они провели лето в Израиле и теперь вместе с мамой возвращались в Америку. После вылета из Франкфурта самолет захватили два боевика Народного фронта освобождения Палестины и перенаправили на временный военный аэродром в иорданской пустыне. Там девочки вместе с большинством пассажиров и членов экипажа провели шесть дней в заложниках на борту воздушного судна

Многое в романе Фейхтвангера, что когда‑то казалось новым, важным, скандальным, ныне вызывает у нас ощущение дежавю. Даже если мы не читали «Семью Опперман», мы читали какие‑то ее вариации. Мы знаем, что будет с персонажами, раньше автора и самих персонажей. Неспособность мира хранить преданность девизу «Никогда больше» ныне яснее прежнего: так к чему нам очередная история европейских евреев накануне их уничтожения?

Если вина прежнего, среднелобого восприятия Кафки в том, что в нем видели очередного писателя‑экзистенциалиста, то современного Кафку переосмыслили в соответствии со среднелобым прогрессивным нарративом нашей эпохи: Кафка писал в жанре автофикшн, охотно пускал читателя в свою «мастерскую», но, увы, родился не в то время и не в том месте! Это не тот Кафка, чье творчество Вальтер Беньямин охарактеризовал как «болезнь традиции» — и европейской литературы, и еврейского мистицизма, — но всего лишь менее удачливый предшественник того направления, которое не так давно достигло совершенства в творчестве Карла Уве Кнаусгора и нобелевской лауреатки Анни Эрно.

В послевоенной ассимиляции американских евреев нет мифа большего, нежели представление о послевоенном американском благолепии, и этому мифу режиссер Спилберг преданно поставил на службу свои таланты и мастерство. Для этого Спилбергу приходится откровенно игнорировать куда более неприглядные моменты послевоенной американской истории, даже если она порой бьет в глаза.