В последние годы Оз сформулировал, наверное, самый емкий оборот, подхваченный практически всеми политиками мирного лагеря и объединивший весь «стройный» Израиль. Он сказал, что израильтяне и палестинцы должны «развестись», они должны разделить «этот небольшой дом на две маленькие квартиры». Развод — метафора не очень нейтральная, и Оз ясно дал понять, что он имеет в виду нечто весьма радикальное: что два народа должны более или менее полностью исчезнуть из жизни друг друга.

Американские евреи инстинктивно проявляют симпатию и живой интерес к Израилю как к эпохальному достижению. Но они не нуждаются в уроках истории ни со стороны правых израильтян, проклинающих либерализм, ни со стороны любого израильтянина, неспособного заметить, что американские евреи вполне могут потягаться с сионистами по части зримых достижений и продолжающейся борьбы с трудностями.

Как это ни парадоксально, если бы закон о национальном государстве всерьез воспринял концепцию еврейской нации — еврейского гражданского общества, к которому некогда стремились образованные сионисты наподобие молодого Бен‑Гуриона и которое еврейские космополиты в Тель‑Авиве проводят в жизнь каждый день, — это привело бы к демократической революции в израильском законодательстве.

Любовь, как и обида, — это же интересно. Черпать из любви лучшее, что в ней есть, — привилегия, как ни странно. И преданность — тоже привилегия, и быть преданным — это хорошо, преданность родителей Рота своим детям тоже была хорошим качеством. И Эрос, двигатель амбиций, — это тоже хорошее свойство, только научись не обжигаться.

Если бы Палестинской автономии не существовало, палестинское общество и деловые круги должны были бы ее выдумать. Равно как и оборонное ведомство Израиля, которому совершенно не улыбается перспектива иметь дело с откровенно военным правительством. Это объясняет, почему — несмотря на шаткость авторитета Аббаса и невнятность намерений Трампа — всех так привлекает перспектива нового раунда мирных переговоров.