Болгария должна признать свою ответственность за преследование и депортацию евреев во время Второй мировой войны. С таким призывом к болгарским властям обратились 42 историка и интеллектуала.

Болгария отмечает 80-летие двух исторических фактов с противоположным знаком – сохранение жизни евреев, проживающих на довоенных территориях Болгарии, и депортация евреев, живших на оккупированных Болгарией землях во время Второй мировой войны. Призыв прозвучал на фоне празднования, посвященного спасению болгарских евреев.

В своем тексте историки и интеллектуалы отстаивают идею о том, что спасение – это только половина истории. В марте 1943 года под давлением Болгарской Православной Церкви, групп юристов, интеллектуалов, бизнесменов, политиков и оппозиционных депутатов была остановлена задуманная отправка десятков тысяч болгарских евреев в нацистские лагеря смерти. Это спасло их жизни. Но более 11 тысяч евреев, живших под болгарской оккупацией на территории современной Греции и Северной Македонии, были депортированы в концлагерь Треблинка. Они погибли.

Письмо, появившееся 28 февраля, подписали историки Румен Аврамов, Надя Данова, Румен Даскалов, Борислав Дичев, Антонина Желязкова, Александр Везенков, Стефан Дечев, Димитр Атанасов, Светлана Иванова, Чавдар Маринов, Кети Мирчева, Диана Мишкова, Марияна Пискова, Кристина Попова, Албена Кормова. Его также поддержал режиссер Явор Грудев, философы Красен Станчев, Христо П. Тодоров, Владимир Градев, Красимир Канев и Стилиан Йотов, политологи Даниэль Смилов, Деян Кюранов, Антони Тодоров, культурологи Ивайло Дичев и Александр Кесев, журналисты Эмми Барух и Юлиана Методиева и т.д.

В письме отмечалось, что спасению евреев «традиционных болгарских земель» предшествовало антисемитское законодательство, а депортация евреев с оккупированных территорий произошла после того, как Болгария отказалась предоставить местным евреям свое гражданство. По мнению авторов письма, признание болгарской ответственности за депортацию «не возложило бы коллективную вину на все военное поколение, а тем более на последующие». В обращении говорится, что принятие ответственности было бы моральным жестом, а отказ от нее – актом негационизма.