Больше года назад я познакомился с Мехди Меклатом и Бадрудином Саидом Абдаллой, парой удивительно успешных молодых писателей и режиссеров с парижских окраин. К своим 23 годам эти двое — алжирец Меклат и сын коморского имама Абдалла — уже сделали невозможное: написали в соавторстве роман, выпустили несколько документальных фильмов для телевидения, снискавших одобрение критики, и стали фаворитами французского «болтающего класса».

Причина, по которой эти двое стали значить так много для столь многих людей, состоит в том, что Мехди и Бадру, как их называют во Франции, олицетворяли надежду на более светлое будущее в этом якобы «нечувствительном к цвету» обществе, которое по‑прежнему с удивительным упорством борется с расовой интеграцией. Как я писал о них год назад, задача этой пары — показать, что этнические общины на окраинах французских городов, которые часто игнорируют или маргинализируют, на самом деле не какие‑то криминогенные зоны, кошмары общественного воображения, а места, где реальные люди проживают свои жизни.

И тут в прошлом месяце, после того как Меклат и Абдалла появились на очередной журнальной обложке, всплыли старые твиты с антисемитскими репликами и высказываниями в поддержку терроризма.

«Приведите Гитлера, чтобы убивать евреев», — 24 февраля 2012 года запостил под псевдонимом Меклат.

«Переломал бы ноги этому ублюдку», — запостил он в 2016‑м, тоже под псевдонимом, имея в виду Алена Финкелькраута, выдающегося французского интеллектуала, чьи родители пережили Холокост.

30 декабря 2012 года, за два года до того, как исламистские террористы ворвутся в редакцию газеты «Шарли Эбдо» и убьют двенадцать журналистов, включая редактора Стефана Шарбонье, «Шарба», Меклат писал в Твиттере про «грязный рот Шарба и всех прочих в “Шарли Эбдо”».

Обнаружение этих твитов вызвало бурную реакцию публики, которая вновь стала повторять известное мнение, что обитатели парижских окраин зачастую борются против маргинализации на языке глубинного и непоколебимого антисемитизма. Сходным образом Дьедонне Мбала Мбала, известный французский комик камерунского происхождения, присоединился к протестам против «еврейских эксплуататоров» и попробовал себя в отрицании Холокоста.

Когда разразился скандал, Меклат, у которого мне сейчас не удалось получить комментарий, написал пост в Твиттере и пространный пост в Фейсбуке, где настаивает на том, что обнаруженные старые твиты были написаны от лица вымышленного персонажа — Марселина Дешана, призванного высмеивать суть старой, консервативной Франции, как Меклат ее себе представлял. Большинство твитов с тех пор были удалены.

«Он позволял себе любые перегибы, — написал Меклат о своем персонаже, которого он создал, вдохновившись французским художником‑дадаистом Марселем Дюшаном. — Он исследовал понятие провокации. Как далеко он сможет зайти? Что его сможет остановить?»

Но многие уверены, что нет оснований отделять Марселина Дешана от Мехди Меклата; и ведь действительно, в начале этого года Меклат объединил два аккаунта в Твиттере: аккаунт Дешана и свой собственный.

Французская еврейская община, вынужденная терпеть неиссякаемый поток антисемитских нападок, мелких и крупных, видит в этом скандале проявление особенно опасного «нечаянного» сетевого антисемитизма.

«История с Меклатом показывает, что для поколения Мехди Меклата, то есть для молодежи, антисемитизм почти естественен, — сказал в интервью Йонатан Арфи, вице‑президент Представительского совета французских еврейских организаций, крупнейшей французской организации, занимающейся защитой прав евреев. — Антисемитизм — часть их культуры, он уже никого не шокирует».

Сейчас, когда страна находится накануне президентских выборов, этот скандал стал важным аргументом для правых популистов, критикующих левых за их толерантность и мультикультурализм.

«Восхищение [террористом Мухаммедом] Мера, угрозы, гомофобия, ненависть к Франции и антисемитизм: почему же СМИ защищают Мехди Меклата?» — вопрошает в своем Твиттере Марион Марешаль‑Ле Пен, депутат Национального собрания от партии «Национальный фронт» и племянница Марин Ле Пен, лидера этой партии, претендующей на пост президента страны. Мухаммед Мера — французский террорист алжирского происхождения, совершивший теракты в 2012 году, в результате которых убил семь человек, в том числе четверых — в еврейской школе в Тулузе. Он был убит в перестрелке с полицией.

Обе Ле Пен любят обвинять других, особенно арабов и мусульман, в антисемитизме, стараясь затушевать наследие Жан‑Мари Ле Пена, основателя «Национального фронта» и отца Марин Ле Пен, который однажды назвал нацистские концентрационные лагеря «деталью истории». Впоследствии французский суд осудил его за отрицание Холокоста.

Меклат довольно долго настаивал на том, что антисемитские твиты — это художественная вольность, а потом все‑таки извинился за эти высказывания, подчеркнув, что был тогда юн и незрел.

«Я хочу принести свои самые искренние извинения в связи с теми твитами, которые я постил под именем Марселина Дешана. Я понимаю, что многие из вас вполне обоснованно оскорбились и возмутились этими высказываниями», — написал он в Фейсбуке.

Конкретно для этого юноши карьера во французской общественной жизни, вероятно, закончилась, но французские левые отнюдь не отказались от проекта, начатого Меклатом и Абдаллой и призванного познакомить французскую публику с многообразием маргинальных сообществ на городских окраинах.

Как заявила Le Monde Кристиан Тобира, бывший министр юстиции, снявшаяся с обоими молодыми писателями для обложки французского журнала Les Inrocks: «Я отказываюсь судить всю молодежь по тому факту, что один юноша повелся на то, что абсолютно непостижимо и непростительно».