Шелдон Харник понял, что его новый мюзикл может быть чем-то особенным, когда пропел слова, только что сочиненные для новой песни: «Sunrise, Sunset»… Об этом пишет журналист JTA Рон Кампеас.

Харник сидел в подвальной студии своего друга и соавтора, композитора Джерри Бока в Нью-Рошель, в Нью-Йорке. Шел 1961 год, и оба они были в муках творчества, сочиняя «Скрипача на крыше». Согласно книге Алисы Соломон о «Скрипаче» под названием «Чудо из чудес», Бок планировал использовать эту мелодию для сцены флирта между тремя старшими дочерьми Тевье и их поклонниками.

Харник же пошел в другом направлении: написал стихи о переживаниях, связанных с уходом твоего ребенка во взрослую жизнь. Исполнена была эта песня в ключевой сцене мюзикла, посвященной свадьбе. Когда пение закончилось, жена Бока Пэтти заплакала.

«Мы надеялись, что, если повезет, он продлится год, — рассказывал Харник в 1981 году в сериале PBS «Сочинители песен». – И мы были совершенно не готовы к тому влиянию, которое наше шоу оказало на весь мир».

Харник, чьи «гимны» еврейским традициям получили международное признание, умер 23 июня в своем доме на Манхэттене в Нью-Йорке. Ему было 99 лет, он был последним из создателей «Скрипача на крыше».

Родился он в Чикаго в 1924 году. Подростком впервые столкнулся с рассказами Шолом-Алейхема, позже ставшими основой для мюзикла. Впрочем, в то время он «списал их со счетов», цитирует его собственные слова Алиса Соломон.

Примерно через двадцать лет друг подарил ему роман Шолом-Алейхема «Блуждающие звезды», и Харник был очарован. Повзрослев, он обнаружил, что сочинения Шолом-Алейхема «удивительно человечны, трогательны и забавны». В конце 1950-х Харник начал работать с Боком и заявил ему и другому своему партнеру — Джо Стейну, который писал либретто для мюзиклов, – что это хороший материал для адаптации на сцене.

Стейн сказал, что «Блуждающие звезды» слишком обширны и сложны. А как же рассказы Шолом-Алейхема, которые отец читал ему в детстве на идише?.. Трио авторов стало искать на Манхэттене английскую версию этих рассказов. Подержанную книгу нашли в книжном магазине на Южной Парк-авеню.

Спустя годы Харник говорил Соломон: в рассказах Шолом-Алейхема их привлекла тоска по более простому прошлому, уходящему корнями в традицию: «Помимо красоты самих историй, была еще одна причина, по которой мы все оказались привлечены этим материалом. Лучше всего ее иллюстрирует название, предложенное Стейном: “Откуда взялся папа”».

Первая официальная встреча состоялась в 1961 году, тогда был спланирован мюзикл. А три года спустя он открылся с участием ветерана идишского театра Зеро Мостела.  «Скрипач» был сыгран более 3200 раз, и это стало бродвейским рекордом за десятилетие. Мюзикл получил множество наград. Было бесчисленное количество его версий на разных языках, включая идиш, он сделал звездами таких артистов, как Беа Артур, сыгравшая сваху Йенте, Бетт Мидлер в роли Цейтель, старшей дочери, и Тополь, израильский актер, чье исполнение роли Тевье в фильме 1971 года затмило более идишский по своей сути подход Мостела.

В 1964 году, через несколько недель после выхода «Скрипача» и еще не подозревая о его огромном влиянии, Харник и Бок дали телевизионный мастер-класс по композиции мюзикла. Они рассказали, что начали писать песню о семье, а потом поняли, что она скорее об общине. Песня о поспешных приготовлениях к шабату, в которой дочери уверяют свою мать, Голду, что готовятся ко дню отдыха, стала культовой песней о сохранении традиций, открывающей мюзикл. Чтобы написать ее, авторы сверялись с книгами по еврейской традиции.

«Мы сделали вступительный номер, в котором попытались втиснуть множество указаний на традицию, —  замечал Харник. — И, как сказал режиссер Джером Роббинс, мюзикл должен был соответствовать этому вступительному номеру. С той минуты, как вы слышите вступление, вы понимаете, о чем этот мюзикл: о традициях».

Бок вмешался, чтобы объяснить, что это не так просто, как представляет Харник.

«Шелдон объединил тысячу страниц в семиминутную песню, — заявил Бок. — По сути, открытие нашего мюзикла помогло создать такую атмосферу, что другие люди, в том числе неевреи, в конечном счете смогли оценить нашу историю».

В документальном фильме 2011 года «Проект наследия» Бок описал восторг, который он испытал, когда Харник наложил слова на одну из мелодий. Он назвал это серией «моментов истины».

«Они приходят, когда текст закончен и Шелдон поет песню в первый раз, — рассказывал он в документальном фильме, выпущенном уже после его смерти, в 2010 году. — Нет ничего лучше этого момента».

Харник и Бок написали также удостоившийся Пулитцеровской премии мюзикл под названием «Фиорелло!»: он изобиловал еврейскими темами и был посвящен Фиорелло Ла Гуардиа — первому мэру Нью-Йорка еврейского происхождения. Согласно некрологу в The New York Times, они добились и многих других успехов вместе и по отдельности и прекратили совместную работу лишь спустя годы после «Скрипача» — из-за спора по поводу мюзикла о семье Ротшильдов. 

Но автор текстов так и не «оправился» от успеха и всемирной популярности «Скрипача». В документальном фильме 2019 года о мюзикле он вспоминал, как посетил выступление в Токио, и его спросили: «Понимают ли это в Америке? Ведь это так по-японски».

Харник говорил, что вскоре после дебюта мюзикла понял: в нем есть эмоциональная глубина, о которой он даже не подозревал. Он был в театре и смотрел, как Мостел и Мария Карнолова в роли Голды проникновенно исполняют «Любишь ли ты меня?» — песню о том, что даже давно женатые пары не знают друг друга по-настоящему, — и расплакался.

«Я вышел из театра, чтобы никому не мешать, и спросил себя, почему я плачу, — вспоминал он. — Тогда я понял, что неожиданно вложил в эту лирику глубокие чувства, связанные с моими собственными родителями: о том, чем они были и чем не были друг для друга. Иногда кажется, что мы только думаем, что знаем, почему пишем так, как пишем».

Харник какое-то время был женат на режиссере и авторе комиксов Элейн Мэй. У него осталась вдова — вторая жена Марджери Грей, сын, дочь и четверо внуков.