Развитие отношений Сирии и Турции может повлиять на безопасность Израиля
Новый президент Сирии Ахмед аш-Шараа 4 февраля встретился с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, и встреча была знаменательной, пишет журналист The Jerusalem Post Сет Дж. Францман.
Это был второй визит Шараа за границу с тех пор, как 8 декабря, после свержения Башара Асада, его объявили новым президентом Сирии. Потребовалось еще полтора месяца, чтобы решить, что именно он — уже официально — будет исполнять обязанности президента в переходный период. И если до сих пор Шараа сосредоточивался на встречах с иностранными делегациями, то теперь, став президентом, путешествует за границу.
Хотя сирийско-турецкие связи имеют много граней, любая новая турецкая инициатива в Сирии может стать неожиданностью для Израиля и всего региона. Если Турция подпишет оборонное соглашение с Дамаском, в котором Анкара получит больше возможностей для использования воздушного пространства Сирии или развернет ПВО и перебросит больше войск, то это расширит сферу влияния Анкары.
Это может даже приблизить ее влияние вплотную к Голанским высотам, что, в свою очередь, способно привести к трениям с Израилем.
Турция в своих публичных заявлениях и поддержке ХАМАСа выступает сегодня одной из самых враждебных стран по отношению к Израилю. Даже Катар, который также поддерживает и принимает ХАМАС и является близким союзником Анкары, одновременно служит все-таки посредником в соглашении о заложниках и прекращении огня в Газе.
Шараа встретился с эмиром Катара перед визитом в Саудовскую Аравию, вслед за этим шла Турция. Это ключевые встречи, которые отразили реальный расклад сил в регионе. Предыдущий сирийский режим был союзником Ирана и России, новый близок к Турции, Катару и Саудовской Аравии.
Сообщение Reuters от 4 февраля гласило, что в отношениях Сирии и Турции может возникнуть нечто большее, чем то, что лежит на поверхности. Турция поддерживала сирийских повстанцев, но не всегда поддерживала группировку «Хайят Тахрир аш-Шам» , во главе которой Шараа пришел к свержению режима Асада.
Анкара играла сложную роль в Сирии, заявляя о поддержке повстанцев, но в то же время сводя их в группировку под названием Сирийская национальная армия (СНА), чтобы использовать ее для борьбы с курдскими силами YPG. Анкара считает YPG частью Рабочей партии Курдистана, которую рассматривает как террористическую группировку.
Теперь у Турции много причин рассматривать Сирию в свете потенциальных возможностей. Она вторглась в северную Сирию еще в 2015-2019 годах, заявляя, что борется с ИГИЛ , но на самом деле боролась она с курдскими YPG. После падения режима Асада Турция поддержала борьбу Сирийской национальной армии против поддерживаемых США Сирийских демократических сил, борющихся с ИГИЛ. Несомненно, Анкара хотела бы сделать свое присутствие в Сирии официальным, но должна найти способ для этого путем переговоров с новым сирийским правительством, уже обеспечив себе небольшие базы и посты на севере Сирии.
По данным Reuters, Шараа и Эрдоган обсудили оборонное соглашение и потенциальные турецкие базы в центральной Сирии. Турция могла бы использовать сирийское воздушное пространство и также, возможно, обучать сирийские вооруженные силы.
Когда режим Асада рухнул, Израиль нанес масштабные авиаудары, уничтожив большую часть ключевых оборонительных сооружений Сирии и лишив ее средств ПВО, боевых самолетов, военно-морских кораблей и других вооружений. Теперь, когда Сирии нужна армия и понадобится новое вооружение, а западные страны, вероятно, не поспешат вооружать Дамаск, Турция окажется логичным выбором.
В сообщении Reuters указывалось, что Турция также может создать базы в «сирийской пустыне» или на стратегической авиабазе Т-4 недалеко от Пальмиры. Ранее эта база использовалась Ираном, который пытался отправить свою 3-ю систему ПВО «Хордад» на Т-4 в 2018 году. Турция может оказаться вынужденной занять объекты, оставленные Ираном и Россией.
Если этот турецкий оборонный пакт — или новая инициатива Анкары — будут реализованы, это вызовет серьезные стратегические последствия в регионе: Сирия по сути заменит Россию и Иран Турцией в качестве союзника и благодетеля. Ведь Турция, в некотором смысле, имеет даже большее влияние, чем Иран и Россия, потому что находит опору в обоих лагерях — и в НАТО, и в связях с Россией, Ираном, Китаем и формирующимся многополярным мировым порядком.
Это означает, что как только Турция окажется в Сирии, она сможет играть множество ролей, начиная с нападения на Сирийские демократические силы. Это также даст Турции гораздо большую роль в Ливане и может означать, что Турция и Катар будут больше сотрудничать при поддержке ХАМАСа.
ХАМАС в такой ситуации получит возможность перемещаться между Дохой, Анкарой и Дамаском для координации своей стратегии против Израиля. А Турция и Катар будут иметь больше власти над ХАМАСом на Западном берегу для ослабления Палестинской автономии.
Если государства Персидского залива, такие как Саудовская Аравия, ОАЭ и другие, выступавшие против «Братьев-мусульман» , не предпримут меры, чтобы остановить описанную тенденцию, то ХАМАС и его сторонники получат «попутный ветер» благодаря роли Анкары в Сирии. Ведь ХАМАС — ответвление «Братьев-мусульман», а Турция и Катар всегда поддерживали партии, связанные с «Братьями-мусульманами» в регионе.
Если Турция продвинется в Сирии больше, чем уже это сделала, то ситуация будет иметь последствия и для НАТО, членом которого она является. Если Анкара попытается использовать свои связи против Израиля, это также может иметь серьезные последствия. Во время первой администрации Трампа Анкара достигла эскалации в отношениях с Грецией и Кипром и подписала соглашение с Ливией, чтобы усилить свое влияние в восточном Средиземноморье. Анкара также усилила напряженность с Францией и призвала Азербайджан воевать с Арменией.
Турция может подумать, что у нее появилась возможность использовать ситуацию в регионе. Если это приведет ее на северную границу Израиля, на Голаны, то даже с точки зрения противовоздушной обороны и авиабаз, которые играют здесь большую роль, это создаст проблему для Израиля. Это повлияет и на уровень напряженности в отношениях между Израилем и Ираном, а свобода действий Иерусалима в регионе может быть ограничена.
Арабское меньшинство между Израилем и Сирией: о чем сегодня их мысли
Израиль против Турции: усиливающаяся борьба за власть на Ближнем Востоке
