Девяносто лет назад у администрации Гарвардского университета, как утверждают историки, были весьма дружественные отношения с нацистской Германией. Об этом пишет журналист The Times of Israel Мэтт Лейбовиц.

Независимо от того, была ли отставка президента Гарварда Клодин Гэй вызвана скандалом с плагиатом или отсутствием ее реакции на призывы к геноциду студентов-евреев, у университета наличествует почти вековая история попустительства антисемитизму, замечает историк Рафаэль Медофф.

«Что общего у сегодняшней администрации Гарварда со своей предшественницей в 1930-х годах, так это нежелание отвергать злодейский режим и его сторонников», — заявляет Медофф, директор Института исследований Холокоста Дэвида С. Ваймана, который в течение двух десятилетий исследовал связи американских университетских лидеров с нацистской Германией.

«В своих недавних показаниях в Конгрессе Гэй ответила уклончиво, когда ее спросили об ограничениях в отношении тех, кто выступает за геноцид евреев, — отмечает Медофф. — Теперь неуниверситетским организациям, поддерживающим ХАМАС, разрешено маршировать по кампусу Гарварда». 

В последние несколько лет Гарвард предпринял ряд усилий с целью искупить свою вину в отношении связей с рабовладельцами, включая переименование зданий и установку исторических мемориалов. Тем не менее, в университете есть стипендия и профессорство, названные в честь ведущего нацистского промышленника Альфреда Круппа.

По мнению ряда критиков, в том числе Института глобального исследования антисемитизма и политики, реакция Гарварда на антисемитизм не может быть отделена от миллиардов долларов, пожертвованных ближневосточными режимами — а некоторые из них тоталитарные — Гарварду в последние десятилетия. В число крупнейших доноров входят Саудовская Аравия, ОАЭ и Катар, где скрываются лидеры ХАМАСа.

Согласно заявлению от 27 декабря 2023 года, известный международный партнер университета — Бизнес-школа Лаудера в Вене (Австрия) — разорвала связи с Гарвардом «в знак солидарности с еврейским студенческим сообществом».

 «Путци» возвращается в Гарвард

В 1934 году в редакционной статье газеты Harvard Crimson студенты-журналисты высказались за то, чтобы принять у себя видного нациста и выпускника Гарварда Эрнста  Ганфштенгля.

Ганфштенгль, по прозвищу Путци, окончил Гарвард в 1909 году и был пресс-секретарем НСДАП по связям с зарубежной прессой. Редакционная статья Crimson была опубликована в тот момент, когда нацисты находились у власти уже в течение года и издали законы, позволяющие Гитлеру стать диктатором Германии.

«Если господина Ганфштенгля следует принять, то это следует сделать с почестями, соответствующими его высокому положению в правительстве дружественной страны <…> великой мировой державы», — писали редакторы газеты.

Тогда руководство Гарварда заявило, что решение пригласить Ганфштенгля принято группой выпускников, а не университетом. Однако публикации в Crimson демонстрируют, что и студенты, и преподаватели приветствовали визит Ганфштенгля в Кембридж на встречу выпускников.

Ганфштенгль прибыл в Гарвард в июне 1934 года и посетил приемы, устроенные в его честь в домах выпускников и высших администраторов, включая президента.

«Многие однокурсники Ганфштенгля, похоже, восприняли это событие как шутку, превратив его визит в центральную тему парада, — пишет историк Питер Конради, автор книги под названием «Пианист Гитлера: взлет и падение Эрнста Ганфштенгля». — Согласно рассказам современников, некоторые участники шествовали гусиным шагом по стадиону в костюмах баварских крестьян. Ганфштенгля приветствовали, когда он отдал нацистское приветствие своим друзьям в толпе».

В день визита Ганфштенгля несколько студентов были арестованы прямо во дворе Гарварда за протесты против нацизма и приезда Ганфштенгля в кампус.

«Семеро были признаны виновными в нарушении общественного порядка и приговорены к шести месяцам каторжных работ в исправительном учреждении Мидлсекса. Шестеро из семи помиловали всего через месяц, и они сразу же стали героями Гарварда», — сообщает Конради.

«Важное поощрение для Гитлера»

Президент Гарварда в 1909–1933 годах Эббот Лоуренс Лоуэлл не стеснялся в словах, когда говорил своему другу, что «если американские евреи не научатся ассимилироваться, то прольется кровь».

В 1922 году Лоуэлл предложил ввести квоту на прием евреев в Гарвард, при которой не более 15% студентов должны быть евреями. Эта мера формально реализована не была, но ее поддержал президент Джеймс Брайант Конант, сменивший Лоуэлла в 1933 году. Следует сказать, что многие американские университеты сохраняли системы квот вплоть до окончания Второй мировой войны.

Сегодня «Лоуэлл Хаус» — это студенческое общежитие на территории кампуса. Великолепный лекционный «зал Лоуэлла» также в 1959 году был назван в честь президента Гарварда, поддерживавшего еврейские квоты.

Когда Лоуэлл в 1933 году передал эстафету Конанту, последний сделал четкий выбор в пользу поддержки нацистов.

Так, Гарвард отправил своего высокопоставленного делегата в Гейдельбергский университет на некое празднование вскоре после «зачистки» университета от преподавателей-евреев. Оксфорд и Кембридж, со своей стороны, прислать делегатов отказались, тем самым продемонстрировав способность высших учебных заведений протестовать против нацизма.

«Гарвард способствовал усилиям нацистской Германии по улучшению ее репутации на Западе, — пишет историк Стивен Норвуд в книге «Третий рейх в башне из слоновой кости: соучастие и конфликт в американских кампусах». — Администрация Гарварда и многие из его студенческих лидеров оказали значимую поддержку гитлеровскому режиму, когда он усилил преследование евреев и увеличил свою военную мощь».

По словам Норвуда, Конант «не просто молчал» об антисемитизме, но «активно сотрудничал в нем».

В мае 1934 года Конант никак не высказывался во время визита в Бостон нацистского военного корабля «Карлсруэ». При этом некоторые члены экипажа развлекались именно в Гарварде.

А в 1935 году Конант разрешил главному дипломату нацистской Германии в Бостоне возложить венок со свастикой в часовне Гарварда.

Как показали исследования европейских ученых, на протяжении 1930-х годов Гарвард пытался не допускать еврейских беженцев — и особенно профессоров-евреев, которые бежали от Гитлера.

Конант не выступал против нацизма вплоть до погрома «Хрустальной ночи» в ноябре 1938 года. К тому моменту прошло уже три года с тех пор, как Нюрнбергские расовые законы лишили немецких евреев гражданства.

«Все так делали»

Между тем, Гарвард выступил с критикой цитируемой книги Норвуда, опубликованной в 2004 году, и заявил, что бывший президент Конант поддерживал «последовательную оппозицию» национал-социализму.

«Университет тогда и сейчас испытывает отвращение ко всему, что представляет собой Гитлер, и призрак нацизма справедливо внушает ужас и отвращение по сей день», — заявил пресс-секретарь Гарварда Джо Ринн в 2004 году.

Однако Норвуд указал на примеры того, как Конант строил личные отношения с руководителями нацистских университетов, в том числе занимавшимися «наукой о расе»: «Конант был полон решимости построить дружеские связи с университетами Гейдельберга и Геттингена, даже несмотря на то, что они исключили своих преподавателей-евреев и полностью нацифицировали учебные программы, создав «научную» основу для вульгарного антисемитизма, который преподавался как «расовая наука»».

И Конант был далеко не единственным выходцем из Гарварда, которого вдохновлял новый Рейх Гитлера.

В 1934 году декан юридического факультета Гарварда Роско Паунд совершил поездку по Германии и Австрии и положительно отозвался о правительстве Гитлера. Паунд отметил потенциал фюрера Германии в противовес тем «агитаторам», которые управляли страной в либеральные годы Веймарской республики. 

В своей книге Норвуд подчеркивает свободу действий и степень влияния ректоров американских университетов в преддверии Второй мировой войны.

«Оправдание такого рода, что «все делали это» в 1930-х годах, не впечатляет», — замечает Медофф.

«Уильямс-колледж прекратил обмен студентами с нацистской Германией, британские вузы отказались участвовать в мероприятиях университетов, контролируемых нацистами, а Новая школа социальных исследований приветствовала ученых-евреев, беженцев из Германии. Гарвард сделал свой выбор: и он выбрал не ту сторону», — заключает он.