При всей вопиющей сентиментальности, избыточном пафосе и прочих недостатках литературного бестселлера Леона Юриса «Исход» книгу эту трудно назвать неудачной — хотя бы из‑за фактов, о которых она повествует. В 1960 году по «Исходу» был снят боевик.

История трагедии европейского еврейства, с одной стороны, и история создания Государства Израиль — с другой рассказаны в романе так захватывающе, что, не сочини Юрис свою главную книгу, многие так и не узнали бы, как все произошло. То же, в общем, можно сказать и об экранизации, которая мало что оставила от 700‑страничного романа. И сюжет, сжатый до размера пусть полнометражного, но все‑таки не многосерийного кино, превращает подробный рассказ в схему, сюжетный скелет, на который почти не нарастили мяса. Сюжет движется к развязке скачками, словно перескакивая с темы на тему. Однако в кадре мы видим реальный, живой Израиль, каким он был в 1960 году.

Иерусалим, Акко и Северный Кипр — вот три места, где проходили съемки (оператор Сэм Ливитт удостоился номинации на «Оскар»). Впервые я посмотрела картину много лет назад, восприняв ее именно как кинохронику, как репортаж с места. В Израиль я попала позже, на северное побережье Кипра, который во время описанных событий был единым, — совсем недавно. Именно оттуда, из славного средиземноморского городка Фамагусты, из его уютной бухты стартовало в 1947 году видавшее виды судно с новым именем «Exodus». Это латинское слово было на корме, и им же называли роман, который в СССР распространялся подпольно. Обычно был «Exodus», не «Исход». Пусть так и остается.

Действие начинается с того, что агент «Хаганы», бывший британский офицер, рожденный в Израиле, Ари Бен Канаан возглавляет подготовку побега 611 евреев, спасшихся из Европы и запертых в лагере «Караолос». Ему помогают не только соратники — ему помогают журналисты из разных стран, киприоты, британский генерал Сазерленд и американская медсестра Китти Фремонт, которая потом отправится в Израиль, вслед за Ари и еврейской девочкой Карен, которую мечтает удочерить. Но пока «Exodus» еще в бухте Фамагусты, и британские эсминцы блокировали гавань. А потом он уже в Хайфском порту, герои оказались на земле Израиля, но это не хеппи‑энд — здесь все только началось…

Кажется, это первое в истории кино, в котором евреи выступают в роли не жертв, а бойцов. И создателям фильма тоже пришлось сражаться. Сначала друг с другом: Отто Премингер отверг сценарий и самого Леона Юриса, заявив, что тот не умеет писать диалоги, и приглашенного ему на смену Альберта Мальца, сценариста из знаменитой «голливудской десятки», включенной Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности в эпоху Маккарти в «черный список». Мальц написал 400 страниц — против необходимых полутора сотен, и его сменил еще один герой из «черного списка» Далтон Трамбо. Он и написал текст, по которому снят фильм.

За одно это Премингеру можно ставить памятник: считается, что именно он положил конец действию «черного списка», вытаскивая то одного, то другого его фигуранта себе в соавторы. Режиссера легко понять: в запретном списке фигурировали большей частью евреи, а Премингер и сам был еврей, перебравшийся за океан из Австрии за три года до аншлюса и снимавший успешные фильмы‑нуар. И он именно Премингер, а не Преминджер, как его имя иногда произносят на английский манер. Видимо, происхождение и побудило Премингера взяться за эту картину, в которой он выступил еще и как продюсер.

Разумеется, фильм никогда не шел в СССР, несмотря на наличие еще в 1960‑м дипломатических отношений с Израилем. Но по мировым экранам картина шествовала триумфально, после премьеры в декабре 1960 года в Нью‑Йорке за пару лет ее увидел весь свободный мир — и, кстати, в 2013–2014 годах во Франции и США состоялись премьеры переизданной и отреставрированной ленты.

Да, на премьере в Штатах американский комик Морт Саль после первых двух часов просмотра (а всего фильм идет 208 минут) действительно встал и воскликнул, обращаясь к режиссеру: «Отто, отпусти народ мой!» Однако это была скорее шутка, которой автор не мог не поделиться.

Может быть, причина успеха была том, что после войны прошло всего 15 лет, документальные свидетельства ужасов Холокоста только робко начинали проникать в телеэфир, и людям казалось неприличным не сочувствовать трагедии. Однако при четырехмиллионных затратах — для тех лет это был внушительный бюджет — только в Америке фильм собрал около 20 млн. Подозреваю, что львиная доля заслуги в этом принадлежит Полу Ньюману, сыгравшему Ари Бен Канаана, — 35‑летний актер тогда уже снялся в «Кошке на раскаленной крыше», был невероятно популярен и столь же хорош собой.

Премингер потом говорил, что, читая роман, видел в роли Ари только Ньюмана. А тот признавался, что согласился сниматься, потому что отец его был еврей — Артур Зигмунд Ньюман, изначально, конечно, Нойман, сын еврейских эмигрантов из Польши и Венгрии.

Пол Ньюман идеально соответствует роли — яркий, загорелый, вполне сабра, такому хочется верить, его легко любить. Другое дело, что играть Ньюману по большому счету нечего. Нет той предыстории, которая занимает сотню страниц в книге, — о родителях, бежавших от российских погромов. Нет историй других героев, в том числе Китти, которую сыграла Эва Мари Сейнт, знаменитая в то время благодаря фильму Элиа Казана «В порту» — за него она получила «Оскара» — и картине «К северу через северо‑запад» Хичкока.

Не слишком понятен «Золотой глобус», присужденный за лучшее исполнение роли второго плана Солу Минео (он в фильме играет Дова Ландау, юношу, выжившего в Варшавском гетто и в Освенциме), и его же номинация на «Оскар». Премия Американской киноакадемии, между тем, у «Исхода» есть — за музыку, Эрнесту Голду (он же Эрнест Зигмунд Голднер, эмигрант из Австрии), которую много потом использовали по разным поводам, в документалистике и на ТВ. 

В картине должен был еще сыграть знаменитый Джон Гилгуд, отказавшийся впоследствии от роли генерала Сазерленда. Но актер, в итоге сыгравший генерала, внешне оказался очень похож на Гилгуда. И еще тут оказался задействован замечательный комический актер Хью Гриффит (его обычно все помнят по комедии Уильяма Уайлера «Как украсть миллион»). Его роль, впрочем, тоже мала: персонажей много, на каждого времени не хватило.

Как бы то ни было, фильм не стал событием в киноистории. Но он стал событием в истории, несмотря на то, что правда в сценарии искусно соединена с вымыслом: если все происходящее с судном «Exodus» отражало действительность, то взрыв в Акко, который устроила еврейская подпольная организация «Иргун», был на самом деле взрывом в отеле «Кинг Дэвид» в Иерусалиме и под именем Акивы Бен Канаана, главы «Иргуна», Юрис вывел Менахема Бегина. Более того, в картине «Рейд на Энтеббе» много лет спустя роль Бегина играл тот же Дэвид Опатошу, который тут сыграл Акиву.

Картину действительно можно смотреть как хронику — но не тех 1947–1948 годов, когда происходит действие, а начала 1960‑х, когда она снималась. И детали сюжетных линий, и особенно душещипательный финал отражают взгляд на Израиль тех лет, взгляд очень американский и совершенно неправдоподобный, если смотреть с позиции сегодняшнего дня.

В одной могиле оказываются тела араба, убитого за сотрудничество с евреями, и еврейской девочки, зарезанной на боевом посту. Над могилой Ари дает клятву, что настанет день, когда арабы и евреи будут мирно делить эту землю.

Обещанного уже полвека ждут.