В новом документальном фильме о любимом кинорежиссере и главном пропагандисте нацистов Лени Рифеншталь звучит мысль, что она была прямым свидетелем кровавых преступлений Третьего рейха, о которых, как позже она утверждала, якобы ничего не знала, и, возможно, даже способствовала одному из них. Об этом пишет журналистка Guardian Кейт Коннолли.

Авторы фильма «Рифеншталь», премьера которого проходит на Венецианском кинофестивале, также утверждают, что она восхищалась национал-социалистской партией и ее приспешниками до самой своей смерти в 2003 году. И это также противоречит ее настойчивым утверждениям о том, что она не поддерживала нацистов.

Документальный фильм, снятый Андресом Вейлем, который выступил также как сценарист, стал первой документальной лентой, в которой полностью показано поместье Рифеншталь. В нем приводятся и новые сведения о том, что режиссер стала свидетелем одного из первых массовых убийств польских евреев, когда некоторое время работала военным корреспондентом.

Рифеншталь последовала за гитлеровскими войсками в Польшу в начале Второй мировой войны в сентябре 1939 года и стала свидетельницей зверств, произошедших в Коньске, городе на юге Польши.

В письме 1952 года, найденном в архиве в ее поместье, утверждается, что Рифеншталь, возможно, косвенно даже ответственна за эти смерти. 

Письмо, адресованное офицером низшего звания ее бывшему мужу Петеру Якобу, майору СА, военизированного крыла нацистской партии, ссылается на армейский отчет об убийствах. В нем говорится, что Рифеншталь, «вероятно, перед съемками сцены на рыночной площади» настоятельно просила «убрать оттуда евреев».

Когда младший капрал передал начальству ее пожелания, «в итоге оно прозвучало так: “Избавьтесь от евреев!”» 

Далее в письме сказано: «Под влиянием этого замечания <…> некоторые польские евреи попытались бежать, и раздались выстрелы».

Вейль заявляет: «Если это утверждение верно, то слова и действия Рифеншталь сыграли свою роль в смерти евреев в Коньске». По крайней мере, говорит он, «возникшее у нее чувство вины как раз может объяснить ее яростное отрицание того, что она была хотя бы свидетельницей этого преступления».

Среди прочего документальный фильм основывается на почти 30 часах записей послевоенных телефонных разговоров с представителями общественности, включая бывших нацистов, которые звонили Рифеншталь, чтобы предложить ей свою моральную поддержку в ответ на то, что они считали попытками очернить ее за тесную связь с нацистами. Один из неназванных звонивших говорил, что «мораль, порядочность и добродетель» нацистской эпохи вернутся, на что Рифеншталь отвечала: «Да, немецкий народ предназначен для этого».

Записи сопровождаются фрагментами сотен часов домашнего видео, снятого партнером Рифеншталь Хорстом Кеттнером, об уютной жизни на идиллической вилле на берегу озера в Пёккинге, к юго-западу от Мюнхена.

Фильм Вейля рассказывает, как публика осыпала Рифеншталь похвалами, в частности после того, когда в 1976 году она появилась на ночном ток-шоу вместе с бывшим членом рабочего антинацистского движения Сопротивления Эльфридой Кречмер. Рифеншталь аплодировали после того, как она рассказала о своем шоке, испытанном после войны, когда она якобы впервые узнала о зверствах, совершенных нацистами, и после слов о том, что ее «раны все еще не зажили». Кречмер, кстати, на все это взирала с недоверием.

Были сотни писем в ее поддержку, включавших слова признательности, в том числе от известного отрицателя Холокоста, с такими, например, сообщениями: «Не позволяй свиньям сбить тебя с ног». Весь этот материал был тщательно каталогизирован самой Рифеншталь.

В одном из ее писем старому приятелю выражается неподдельное сожаление о конце нацистской эпохи. Она говорит о своих «убитых идеалах».

Ее телефонные разговоры с архитектором Гитлера и его министром вооружений Альбертом Шпеером дают представление о спокойной послевоенной жизни бывших членов элитного нацистского круга.

Они обсуждают реконструкцию его дома, вписанного в идеальный альпийский ландшафт, и сравнивают, сколько им платят за выступления или интервью. 

«Каждый раз, когда я иду на телевидение, они заявляют, что я разделяю вину, — жалуется Рифеншталь Шпееру, — за все зверства, концентрационные лагеря».

На фотографиях из ее архива они вместе гуляют в Альпах, одетые в горнолыжные ботинки и модную зимнюю одежду.

Фильм проливает свет на те инциденты в жизни Рифеншталь, которые, по словам Вейля, подчеркивали ее пренебрежение к тем людям, чье физическое состояние не соответствовало нацистским идеалам красоты и силы, которые режиссер пропагандировала в своих фильмах, например, в «Триумфе воли».

Известный режиссер Вилли Цильке, которому она поручила снять пролог к ​​своему фильму «Олимпия», документирующему Олимпиаду в Берлине 1936 года, был помещен в психиатрическое отделение из-за нервного истощения в конце этого проекта. В 1937 году он был принудительно стерилизован в соответствии с нацистским законом. Несмотря на то, что Рифеншталь знала о его положении, она не вмешалась, чтобы защитить его.

Вейль и продюсер фильма Сандра Майшбергер утверждают: следует переосмыслить взгляд на Рифеншталь как на великого режиссера, которая лишь потворствовала желанию Гитлера использовать ее таланты. Но они, тем не менее, «ожидают негативной реакции» после показа фильма в Венеции из-за того уважения, которым Рифеншталь по-прежнему пользуется в мире кино.

Майшбергер, одна из ведущих ток-шоу на телевидении ФРГ, заявляет: ее интерес к фигуре Рифеншталь зародился в 2002 году, когда она взяла интервью у режиссера в честь ее 100-летия. 

«Я покинула дом в Пёккинге со значительно большим количеством вопросов, чем ответов», — отмечает она.

Они оба с Вейлем скептически относились к идее поиска правды о жизни Рифеншталь в тех 700 коробках с материалами, составляющих ее наследие: армия историков и исследователей кино быстро пришла к выводу, что режиссер сильно отредактировала все материалы.

Вместе с тем, они нашли свидетельства в пользу образа «активистки», которая оставалась убежденной в нацистской идеологии вплоть до конца своих дней.

Показательной деталью, которую они обнаружили, была небрежно нацарапанная запись на странице из ее календаря, вспоминает Майшбергер. Там было написано: «Голосуй за НДПГ» — подразумевалась послевоенная неонацистская партия.