Проект города Раваби свидетельствует о рисках, связанных с инвестициями в палестинские территории.

Чтобы вспомнить о нестабильности в отношениях между Израилем и Палестиной, Башару Масри достаточно выглянуть в окно или проверить состояние банковского счета. Из окон офиса Масри открывается вид на Раваби, новый город в 40 км к северу от Иерусалима, строительство которого идет с многолетними задержками; Масри винит в них израильскую оккупацию. В то же время колебания денежных активов на его счете отражают готовность кредиторов из Катара финансировать проект, представляя собой индикатор уверенности инвесторов из стран Персидского залива в успехе мирного урегулирования на Ближнем Востоке. «Раваби строился с учетом современной политической ситуации и высокой степени риска», — говорит Масри, сидя за столом, загроможденным картами и проектами, в модульном здании, где он занимается своим новым городом.

Проект служит наглядным подтверждением опасностей, связанных с ведением бизнеса на оккупированных территориях. Раваби был задуман в 2010 году в первую очередь для преуспевающих палестинцев, стремящихся покинуть свои пыльные деревни и полуразрушенные города. Строительство должно было занять пять лет, а его стоимость оценивалась в 750 млн долларов, но дата открытия неоднократно переносилась, а окончательная стоимость, вероятно, возрастет до 1,4 млрд долларов: по словам Масри, ему пришлось вести сложные переговоры с Израилем по поводу водоснабжения, подключения к энергосети и подъезда к городу для строительных машин. Несмотря на то что строительство несколько раз приостанавливалось из‑за военных действий на Западном берегу Иордана и в секторе Газа, Масри видит цель проекта в создании города, устойчивого к оккупации. Бизнесмену 56 лет, он наследник богатой палестинской семьи. Он оценивает убытки инвесторов в 100 млн долларов в том случае, если мир не будет достигнут, но если Израиль и Палестина придут к соглашению, инвесторы смогут получить прибыль. «Мы строим Раваби, чтобы выжить в непростых текущих условиях, — говорит он. — Но, разумеется, надеемся на лучшее будущее».

Сегодня десятки облицованных камнем зданий высотой от четырех до девяти этажей высятся на пустынном склоне. Весь этот ансамбль скученных построек, напоминающий крепость, похож на иные из 120 поселений, которые Израиль построил на Западном берегу реки Иордан вопреки резолюциям Организации Объединенных Наций, считающих их нарушением международного права. В каждом районе Раваби есть парк и детская площадка, движение транспорта направлено по периферии, так что центр в основном свободен от автомобилей. Здесь есть и амфитеатр на 15 тыс. мест для проведения концертов, и винодельня, и центр конного спорта, и вышка для прыжков на тросе, и даже канатная дорога. Строится мечеть, в проекте есть церковь. С 2015 года в Раваби переселились около 3 тыс. человек; по оценке Масри, население в конечном счете должно достичь 40 тыс., и будет создано более 3 тыс. рабочих мест. «Они уделяют внимание всем деталям», — говорит Ияд Назал, который в марте перевез свою семью из пяти человек в Раваби из Саудовской Аравии, где они прожили 25 лет.

Строительство Раваби (это название на арабском означает «холмы») свидетельствует об интересе инвесторов из стран Персидского залива к палестинскому государству. Но пока мир не достигнут, перспективы прибыли невелики, а следовательно, инвесторы могут и отказаться от своих обязательств, если Масри обратится к ним за дополнительным финансированием прежде, чем будет достигнуто мирное урегулирование конфликта. Несмотря на то что основной кредитор — государственный инвестиционный фонд «Катари Диар Риал Истейт Инвестмент Компани» — держит Масри «на более длинном поводке, чем поводок, к которому большинство из нас привыкли, поводок этот все же имеется, и когда он натягивается, Масри это чувствует», — говорит Сэм Бахур, занимающий должность экономиста‑консультанта в Рамалле, полуразрушенной столице Палестинской автономии в 16 км к югу от Раваби.

Торговый центр, расположенный в центре города на вершине холма, должен открыться в следующем месяце. Сложности с его открытием — наглядное свидетельство того, как жесткие разногласия с Израилем усложняют ведение бизнеса на Западном берегу Иордана. Масри хотел открыть там элитные бутики для привлечения богатых палестинцев, которые часто ездят за покупками в Иорданию, но он признается, что его усилия по привлечению иностранных брендов встретили затруднения. Франчайзеры, которые управляют большинством магазинов, а также дистрибьюторы, которые их снабжают, работают в пределах определенной территории. Многие держатели лицензий в Израиле опасаются бурных протестов против их коммерческой деятельности на палестинских территориях. В то же время для компаний, обслуживающих арабские страны, открытие филиалов в Палестине не только сопряжено с логистическими проблемами, но и лишено ясности и определенности с юридической точки зрения. Масри говорит, что после долгих месяцев переговоров, в ходе которых он был вынужден «вывернуться наизнанку», ему наконец удалось убедить десяток брендов — таких как Wrangler, North Face, Vans и MaxMara— открыть магазины в Раваби. «Мы вообще государство или нет? Являемся ли мы частью арабского Ближнего Востока? — вопрошает Масри, гражданин США, часть времени живущий в Рамалле, а часть — в Фоллз‑Черч, штат Вирджиния. — Палестинцы и политика неразделимы. Политика влияет на все, что бы мы ни делали».

Схожие затруднения Масри испытал при попытке превратить Раваби в центр электронных технологий. Он пытался убедить Microsoft, Google и Apple нанять палестинских программистов из Раваби, однако его усилия не увенчались успехом. Все же одна израильская информационно‑технологическая компания сообщила, что откроет офис в Раваби. Ведутся переговоры и с другими компаниями. В штате компании Mellanox Technologies Ltd., производящей оборудование для высокоскоростной передачи данных, трудится около 100 программистов из Палестины. Компания рассчитывала перевести большинство из них в Раваби этой весной. «С тех пор как мы взяли на работу программистов с Западного берега, мы пережили три небольшие войны, но продолжали работать одной командой, — заявляет генеральный директор компании Mellanox Эяль Вальдман. — Мы надеемся продолжать расти».

Раваби, безусловно, самый крупный палестинский инфраструктурный проект, но некоторые жители Западного берега реки Иордан не одобряют его из‑за необходимости сотрудничества с Израилем. Масри возлагает львиную долю ответственности за задержки и превышение стоимости на израильскую военную администрацию на Западном берегу. Израиль разрешает продолжать строительство и до достижения мирного соглашения. Палестинцы обвиняют Масри в «нормализации оккупации», но он возражает, что такой амбициозный проект, как Раваби, был бы невозможен без участия Израиля. Масри видит в этом городе пример того, что может быть достигнуто, если Палестина и Израиль придут к взаимопониманию, и говорит, что город мог бы послужить моделью для похожих проектов по всему Западному берегу. «Когда я проектировал Раваби, я, безусловно, прекрасно знал, что мы находимся под оккупацией, — говорит Масри. — Но если мы этого не сделаем, не сделает никто». 

Оригинал публикации: In the West Bank, a $1.4 Billion Bet on Better Times