Зинаида Серебрякова

Москва, Инженерный корпус Третьяковской галереи, до 31.7

Мир Зинаиды Серебряковой (1884–1967) полон ощущением домашнего уюта и защищенности частного пространства, у ее персонажей (особенно на автопортретах, прежде всего 1911 года) так очевидна внутренняя ясность, что думаешь — вот идеальное изображение идеального художника! Вот дальняя и в то же время такая близкая наследница Венецианова!

Впечатляющая выставка объединила малоизвестные или впервые показываемые в России работы с шедеврами, которые сделали Серебрякову известной еще до революции. Многие из них показывают в Инженерном корпусе, например «Беление холста», «Жатву» и «Баню». Неудивительно, что в 1917 году художницу выдвинули в Академию художеств, избранию помешала революция.

В эмиграции Серебрякова вынуждена была много заниматься коммерческим искусством. Жизнь в Париже она вела бедную, занималась заказными портретами и воспитанием детей, которых и запечатлела в бесчисленных листах графики и картинах. Серебрякова была фактически самоучкой, интуитивное понимание искусства не спасло в итоге от самоповторов, но изящество ранних работ с годами не исчезло. По‑прежнему впечатляет романтичный портрет Евгения Золотаревского (1922), будущего художника‑декоратора, сына скульптора и архитектора Исидора Золотаревского и Фанни Золотаревской, урожденной Бронштейн (двоюродной сестры Троцкого, между прочим). Картину предоставил Национальный художественный музей Белоруссии в Минске; вообще участников много, от московских галерей «Наши художники» и «Триумф» до Русского музея. Так, две пастели, запечатлевшие молодых евреек из Сефру (1932), показывает парижский Фонд Серебряковой — марокканским путешествиям художницы на выставке и в каталоге посвящен особый раздел.

Хорош и портрет искусствоведа Ефима Шапиро (1899–1979), уехавшего в начале 1920‑х годов в Германию, а оттуда перебравшегося в Лондон, где он стал художественным обозревателем Би‑би‑си. В Петрограде, перед эмиграцией, Шапиро издал книгу Льва Пумпянского, своего школьного репетитора в Вильно, — ради нее он даже основал издательство «Замыслы». Учитель и ученик переписывались вплоть до начала 1930‑х. Портрет Серебряковой создан в Париже, где Шапиро какое‑то время жил после бегства из Германии.