Пока что никто не знает, сколько продержится сирийское перемирие, с таким трудом достигнутое представителями России, США, ЕС, Турции, Саудовской Аравии, Катара, режима Башара Асада и сирийской оппозиции: эпизодические нарушения, совершаемые по большей части Турцией в отношении сирийских курдов, небольшое количество наблюдателей, способных в режиме реального времени зафиксировать их для последующих разбирательств, продолжающаяся блокада Алеппо сирийскими войсками и вообще общая напряженность являются постоянным фоном перемирия с первого его дня. Но, пожалуй, основная его черта — недоверие участников друг к другу.

Что последует после того, как все противоборствующие в гражданской войне стороны отдохнут и наберутся сил? Очевидно, передышка необходима, как воздух, гражданскому населению Сирии, которое вот уже пять лет подвергается бомбежкам и артиллерийским обстрелам, испытывает голод, болезни, нехватку питьевой воды и медикаментов. Можно только порадоваться данным, поступившим в первые дни перемирия от «Сирийской обсерватории» (правозащитной организации, все пять лет ведущей учет смертей и ранений): на протяжении первой недели перемирия количество гражданских смертей в Сирии уменьшилось на 90%. Правозащитные организации и гуманитарные агентства получили возможность доступа в те районы, которые месяцами находились в осаде, где по сей день бушуют болезни и голод.

Но нельзя не задаться вопросом, что последует после того, как враждующие стороны вновь встретятся в Женеве или в Вене и попытаются выработать соглашение, которое удовлетворит все стороны конфликта или, по меньшей мере, значительную часть вовлеченных в этот конфликт.

Незадолго до наступления перемирия силы Асада при поддержке российских ВКС одерживали победу за победой. Им удалось отвоевать несколько городов и деревень — как у повстанцев (Свободной сирийской армии), так и у ИГ (террористическая организация, запрещенная в РФ. — Ред.). Победы одерживали и сирийские курды, получающие теперь поддержку и от США, и от России, способные противостоять подразделениям ИГ и даже угрожать Турции, которая видит в сирийских курдах серьезную угрозу своим внутренним интересам. Поэтому стоит предположить, что на эти переговоры Асад и руководство сирийских курдов придут в качестве победителей и, конечно же, постараются диктовать остальным сторонам конфликта свои условия.

Мальчики на фоне граффити: «Сирия аль‑Асад». Хомс, Сирия. 26 февраля 2016. AP Photo/Hassan Ammar

Представленный на днях «российский федеральный план» предполагает возможность «кантонизации» Сирии, то есть сохранение режима Асада на тех землях, которые он контролирует на сегодняшний день, создание курдской автономии на границе с Турцией и нескольких суннитских провинций, одной из которых может стать соседняя с Иорданией Дараа.

С точки зрения Турции и Саудовской Аравии, оба ключевых пункта этой программы неприемлемы. Турция обеспокоена усилением курдских вооруженных сил на своей границе и созданием курдского территориального континуума на территории Сирии, тогда как страны Персидского залива, поддерживающие сирийских повстанцев, считают, что ситуация, при которой Асад останется у власти — в любом формате, — просто недопустима. Раньше так же полагали в Вашингтоне и Брюсселе, однако после возникновения «Исламского государства» эта уверенность в значительной степени пошатнулась. На данный момент, с точки зрения Госдепартамента США, Асад является интегральной частью сирийской политики (хотя бы на время переходного периода), и это уже гораздо важнее, чем то, на что могут согласиться сирийские повстанцы и их сторонники в Эр‑Рияде или Дохе.

Израиль же продолжает наблюдать за происходящим у себя под боком — расстояние от Тель‑Авива до Дамаска составляет всего 200 километров — решив не вмешиваться во внутренние сирийские дела до тех пор, пока они не пересекают израильско‑сирийскую границу.

Одним из результатов разрушительной сирийской войны, с точки зрения Израиля, явился отказ Башара Асада от применения химического оружия. Наряду с этим обстоятельством сразу же возникают вопросы об использовании многочисленными террористическими организациями конвенционального и неконвенционального оружия, захваченного в ходе разграбления арсенала сирийской армии. Однако, учитывая связи Асада с Ираном и ливанской «Хизбаллой», «Джабхат ан‑Нусра» и ИГ считается менее угрожающей опцией. Разделение Сирии на «удельные княжества», позволяющее Асаду и ИГ продолжить существование, является, пожалуй, самым проблематичным для Израиля сценарием.

С одной стороны, Иран по‑прежнему будет располагать удобной морской базой в Латакии, и ирано‑сирийская ось зла, включающая также и «Хизбаллу», продолжит свое существование. Иран будет снабжать «Хизбаллу» стратегически важным оружием, которое шиитские боевики направят на одну‑единственную страну в регионе — Израиль; с другой — ИГ до поры до времени также будет представлять определенную угрозу, так как является совершенно непредсказуемым и может попытаться вновь завоевать сердца джихадистов во всем мире, что позволит ему вести террористическую деятельность против Израиля. Но израильская армия и военная разведка считают, что на сегодняшний день наиболее серьезной угрозой безопасности еврейского государства является именно «Хизбалла». И если в начале сирийской войны казалось, что «Партия Аллаха» понесла серьезные потери: лишилась значительной части своих бойцов, а также потеряла легитимность на всей ливанской арене, то нынешнее развитие событий говорит о противоположном.

Саудовская Аравия перестала финансировать ливанскую армию, Иран пообещал возместить — пока частично — эти потери, «Хизбалла» препятствует избранию президента, пытаясь посадить в президентском дворце в Баабде своего кандидата, генерала Мишеля Ауна, а генсек «Хизбаллы» Хасан Насралла угрожает ударом по химическим заводам в Хайфе и вторжением на израильскую территорию в ходе следующей войны. В том, что такая война неминуема, ни у кого нет сомнений ни в Израиле, ни в Ливане. Окрепший режим Башара Асада может повлиять на способность «Хизбаллы» вести военные действия и получать необходимое для этого оружие. К этому раскладу также можно добавить и экономический рост в Иране, обеспеченный после подписания «ядерной сделки» прошлым летом.

Пока в Сирии продолжается хрупкое перемирие. Его успех заключается не только в прекращении огня, хотя и это само по себе немалое достижение, но и в предотвращении будущей региональной войны, которая может унести новые человеческие жизни.