Михаил Эдельштейн Новое израильское правительство опирается на более узкую коалицию, чем ожидалось. Означает ли это, что израильтян в недалеком будущем ждут новые выборы?

Евгений Сатановский Коалиция действительно неустойчивая, и выборы, вполне вероятно, состоятся в не слишком отдаленном будущем. Все члены коалиции не любят друг друга, а представители «Ликуда» не очень понимают, за что они боролись, — Нетаньяху раздал партнерам так много портфелей, что самим ликудовцам почти ничего не осталось. Я уж не говорю о том, что большинство израильтян чрезвычайно недовольны теми уступками, которые Нетаньяху сделал ортодоксам ради формирования коалиции. В результате по­явилось не правительство, а черт знает что. Ну что теперь поделать. Вот с этим черт знает чем и придется существовать Израилю до очередных внеочередных выборов.

МЭ Почему в коалицию не вошел Либерман, который с самого начала считался естественным партнером «Ликуда»?

ЕС Позиция Либермана состоит в том, что если для создания правительства пересматриваются законы, которые были с таким трудом приняты в прошлую каденцию, то он в таком правительстве участвовать не хочет. Это правительство, которое создано просто для того, чтобы быть правительством, а не для того, чтобы что‑то делать для Израиля, и он на такого рода компромиссы идти не готов. Эта позиция вызвала уважение даже у многих людей, не являющихся поклонниками Либермана. Несмотря на некоторые язвительные комментарии в его адрес, Либерман сегодня едва ли не единственный крупный израильский политик, который позволяет себе делать то, что говорит, а не обещать, а потом сообщать избирателям, что те могут вертеться, как пропеллеры, как повелось с Ицхака Рабина.

МЭ У НДИ сейчас шесть мандатов. Насколько разумно Либерману в его нынешнем положении устраивать такие демарши?

ЕС Все в этом мире неразумно. Нера­зумно быть евреем, неразумно делать еврейское государство. В конце концов, жить неразумно — от этого умирают. Либерман — человек, который делает то, что он считает правильным. И я думаю, что на следующих выборах у него будут только две опции: воскресить партию, разгромленную мафиозными играми вокруг этих выборов, и идти ва‑банк вплоть до поста премьер‑министра или смириться с тем, что его политическая карьера будет постепенно затухать, а потом сойдет на нет, как это получилось с Щаранским.

МЭ Не рациональнее ли было Нетань­яху пытаться создать правительство национального единства с «Сионистским лагерем», но без ортодоксов?

ЕС Нетаньяху выиграл только на обещаниях, что порвет «Сионистский лагерь» в клочья. Если бы он вдруг переменил позицию, как бы он шел на следующие выборы? Сейчас он, по крайней мере, не выглядит в глазах избирателя человеком, предавшим свои предвыборные обещания.

МЭ Ситуация, когда даже взявшая 30 мандатов партия не может сформировать работоспособный кабинет, неизбежна?

ЕС Мандаты «Ликуда» отобраны у соратников по правому лагерю: у Беннета, у Либермана. Наверное, если бы в кнессет прошел Эли Ишай, то мы бы увидели более взвешенную коалицию и Нетаньяху не пришлось бы общаться с ультраортодоксами вроде Арье Дери или его ашкеназских коллег по борьбе за бюджет.

МЭ Очевидно, что сейчас возникает какой‑то новый Ближний Восток, хотя, боюсь, не вполне такой, как мечталось Шимону Пересу. Вспоминается старый советский анекдот о том, что такое интернационализм, только тут в финале все идут бить не евреев, а Иран. Что с этого будет для Израиля?

ЕС Ничего хорошего не будет. Еще в 1990‑х годах была допущена стратегическая ошибка. Тогда нужно было ставить именно на Иран и с ним договариваться о разблокировании конфликтов. В начале 2000‑х, после разгрома Ирака, иранское руководство было готово нормализовать отношения с Израилем — надо было воспользоваться тем шансом. Я считаю, что игра против Ирана, активно начатая Израилем со второй половины 1990‑х, была спровоцирована американскими друзьями Биби Нетаньяху, тогда только что ставшего премьером. А дальше он впал в некий фанатичный раж относительно Ирана, причем совершенно напрасно, так как сделать с Ираном Израиль ничего не может.

Все Иран бить не идут. Америка идет дружить с Ираном. Европейцы стоят в очередь к Ирану, для того чтобы прорваться на его рынок и запастись его углеводородами. Турки, при всех трудностях в своих отношениях с Ираном, вовсе не собираются против него что‑нибудь предпринимать. А то, что арабы хотели бы Ираном как‑то прикрыться от Израиля, а Израилем от Ирана, стравить их и потом радоваться результату — так чего же здесь хорошего?

МЭ Коалиция, которая вошла в Йемен, тоже принципиально расклад не меняет?

ЕС А никто в Йемен не вошел, боятся — и Египет, и Пакистан. А то, что несколько тысяч суданцев пошлют на границу, так Судан большой, Омару аль‑Баширу саудовские кредиты нужны, а негров своих не жалко. За исключением ВВС и ВМС никто Йемен толком не трогает. Саудовцы пытаются закупить внутренних врагов хауситов, но и это у них, судя по ситуации в Адене, получается плоховато. А сухопутную операцию никто проводить не хочет. Посмотрите на зашкаливающие условия своего участия — перевооружение всей армии, — которые выставляет Пакистан, на то, как Египет делает все возможное, чтобы ускользнуть. Идея арабского НАТО, которое пыталась сколотить Саудовская Аравия, по сути рухнула. Крайне резко против нее высказался Алжир. И это понятно: Алжир — последняя светская военная хунта, не снесенная «арабской весной». Зачем ему поддерживать саудовскую монархию, которая вместе с Катаром эту «весну» и организовала? Зачем ему сидеть в одной лодке с Египтом, с которым они давным‑давно соперничают в Северной Африке? Зачем вообще Алжиру и другим арабским странам отдавать свои воинские контингенты в некую систему, командовать которой будут исключительно саудовские генералы — ведь идея была именно в этом? И почему саудовцы решили, что египтяне, марокканцы или иорданцы позволят им собой командовать?

МЭ В последнее время часто звучит тезис, что напряжение между арабским миром и Ираном выгодно для Израиля, что на фоне иранской проблемы арабы существенно «потеплели» к Израилю. Это не так?

ЕС Арабский мир перестает существовать, он задыхается в собственных внутренних войнах, которые только ужесточаются. Нет никакого объ­единения против Ирана, есть коллапс. А когда человек лежит в конвульсиях, ему не до ревности к сопернику, отбившему у него девушку лет эдак 70 назад. Тут не до Палестины и не до евреев — самим бы уцелеть.

МЭ Что собой представляет новая конфигурация Ближнего Востока, кто там главные игроки?

ЕС В этом большом котле с ведьминым варевом ключевую роль сохраняют Турция, Пакистан, Иран, Израиль. Добавим к этому перечню Египет, где хунта борется за существование страны, и Алжир, где престарелые военные решают вопрос, кто будет следующим президентом. Все остальное распадается на доосманскую систему племен, религиозных меньшинств, криминальных банд. Нечто относительно новое — это роль сетевых исламских организаций, того же «Исламского государства», занявшего освободившуюся нишу «Аль‑Каиды». По этому поводу нет никакого оптимизма. Учитывая огромную волну иммиграции на европейский субконтинент (по официальным данным, в прошлом году в Европу прибыло 250 тыс. человек, а по неофициальным — от 700 тыс. до миллиона), мы понимаем, что самое грустное еще впереди.

МЭ Ни одну из аравийских монархий вы в число серьезных игроков не включаете?

ЕС Включаю, но их игры заканчиваются созданием таких монстров, как «Исламское государство» и «Аль‑Каида», которые со временем начинают угрожать и своим хозяевам. Кроме того, у них под боком Сомали, Йемен, Судан, гигантский Египет. Как долго они смогут платить за то, чтобы через их границы не хлынули миллионы нелегалов? Всех не прокормишь.