Давид Маркиш
Махатма. Вольные фантазии из жизни самого неизвестного человека
М.: Буки Веди, 2019. — 216 с.

О биографическом жанре правильнее было бы говорить как о «жанрах». Ведь о человеке можно рассказать по‑разному. Некоторые литературоведы договорились до того, что подлинно биографическим жанром называют хорошую беллетристику, персонажи которой много что могут рассказать о своих прототипах. А наиболее строгий биографический жанр — видимо, автобиография, где герой сообщает только собственные свои мысли и цели, симпатии и антипатии, идеалы и объяснения поступков.

Давид Маркиш рассказывает о докторе Хавкине в живом беллетристическом стиле, с диалогами и «картинками», воссоздает приметы и атмосферу тех мест, где проходила жизнь героя. Одесские бульвары и парижская мансарда, лаборатории Лозанны и Парижа, индийские джунгли и кварталы Бомбея — ну и «человеческий фактор»: российские бомбисты‑народовольцы, рыночные торговцы и публика шапито (да, наш герой подрабатывал и борцом на манеже, и грузчиком на рынке), деловитые сотрудники британских спецслужб и колониальной администрации в Индии, романтичные и самоотверженные индийские интеллектуалы, и евреи, само собой… Все нужное сказано или упомянуто, хотя остается все же чувство неполноты, недосказанности, когда речь идет о такой важной стороне жизни доктора Хавкина, как его работа — дело его жизни.

И, пожалуй, причина тут не в книге, а в читателе, и не во мне лично. Книга вышла полтора года назад: не срок, но изменения в читательском восприятии за это время оказались колоссальными. Мы теперь знаем, что такое эпидемия, и, с одной стороны, более компетентно, а с другой — более эмоционально относимся ко всему, что с этим связано. Ученый создает вакцину против холеры, потом решает замахнуться и на чуму — события эти в повествовании Маркиша помещены в контекст философских и лирических размышлений. Благородная цель спасения человечества оказывается неотделима от скандальных разборок и политических игр. Мы слышим отзвуки научной полемики и бесед отрешенных интеллектуалов, и сейчас нам уже трудно рассматривать их споры в отрыве от конкуренции фармакологов‑производителей и интриг коллег‑«доброжелателей»…

Как Хавкину удалось то, что не вышло у других? Он за три месяца (!) создал вакцину против бубонной чумы и испытал ее на себе. Но что представлял собой подготовительный период? Кстати, Хавкин где‑то публиковался? (Сегодня‑то, как мы знаем, без публикации в Lancet вакцина не вакцина.) Он долгие годы спасал людей в Индии, а участвовал ли он в научной жизни (задушевные разговоры с Мечниковым и Пастером не в счет)?

Давид Маркиш, автор мастеровитый и профессиональный, цепляет, но не грузит читателя такими подробностями.

Известно «Завещание доктора Хавкина»: он оставил много денег еврейским учебным заведениям, рекомендовав развивать преподавание естественнонаучных дисциплин, чтобы молодые евреи вступали в жизнь подготовленными. Автор трактует этот шаг как приверженность Хавкина еврейским религиозным ценностям и мистике. Вообще Маркиш рисует личность своего героя очень нетривиальной.

Хавкин не любил внешних эффектов, сторонился публичности, был сдержан и даже скрытен. Сейчас ведется большая работа по популяризации его имени и его наследия. Работает проект, созданный потомком его брата Александром Дуэлем. Роман «Махатма», опубликованный в рамках этого проекта, вносит вклад в осуществление цели, провозглашенной его руководителями: способствовать тому, чтобы «самый неизвестный человек» по праву стал «самым известным».