На воротах Аушвица, Дахау и других нацистских концлагерей, выстроенных в годы Третьего рейха, написана фраза Arbeit Macht Frei — «Труд освобождает». Поначалу концлагеря представляли обществу как место, где отверженным членам общества помогают исправиться посредством физического труда. Но правда в том, что до появления газовых камер большинство узников нацистских концлагерей гибли от непосильной работы.

Многие германские компании потворствовали использованию рабского труда, повлекшего за собой смерть десятков тысяч узников как Дахау, так и других лагерей. В частности, в годы Второй мировой войны компания Volkswagen наживалась на труде подневольных работников. Однако и в последнее время Volkswagen сознательно использует принудительный труд, на этот раз на своем заводе в Синьцзяне, где уйгуры, представители порабощенного национального меньшинства, производят и тестируют автозапчасти.

В 1941 году президент Volkswagen Фердинанд Порше попросил Гитлера направить подневольных работников из Восточной Европы на заводы компании, на которых в ту пору выпускали не только автомобили. В годы Второй мировой войны заводы Volkswagen стали частью военной машины, поставлявшей нацистам вооружение и боеприпасы. Гитлер отдал приказ СС предоставить рабочую силу из концентрационных лагерей. Ближе к концу войны 70% работников заводов Volkswagen были подневольными.

Руководство Volkswagen боялось, что после родов работницы их предприятий не смогут стоять у станка, и организовало «ясли»: детей туда забирали в возрасте двух недель. Но ухода за малышами в яслях не было никакого, и от 350 до 400 младенцев погибли от голода, болезней и паразитов.

В июне 1946 года Британский военный трибунал приговорил доктора Ганса Корбеля, начальника детских домов, к смертной казни. А вот прочие руководители Volkswagen через несколько лет вышли на свободу. Долгие годы компания закрывала глаза на свое прошлое, однако в 1986 году все же заказала авторитетному историку официальное расследование преступлений Volkswagen во время Второй мировой войны. В 1990‑х годах компания выплатила несколько миллионов долларов репараций бывшим подневольным работникам своих заводов, а также гражданам Израиля, пережившим Холокост.

Казалось бы, это постыдное наследие должно было бы заставить Volkswagen внимательнее относиться к тому, что творится на ее заводах в Китайской Народной Республике, где издавна используется рабский труд. Вместо этого компания вновь наживается на труде подневольных рабочих.

В 1957 году председатель Мао Цзэдун учредил лагеря лаоцзяо, «перевоспитания трудом». Каждый год в них без суда и следствия отправляли сотни тысяч китайцев. Работать им приходилось в суровых условиях, по 12 часов в сутки, сроки заключения достигали четырех лет. В лагеря лаоцзяо попадали воры, наркоманы, проститутки, да и просто те, кто каким‑либо образом навлек на себя гнев власти. В ноябре 2013 года на XVIII съезде коммунистической партии Китая (КПК) систему лаоцзяо лишили законной силы, а заключенных этих лагерей выпустили на свободу.

Правда, лагеря лаоцзяо не идут ни в какое сравнение с системой уголовного правосудия лаогай, «исправления посредством труда», введенной в 1949 году после победы КПК в гражданской войне. В лагеря лаогай порой попадают пожизненно и чаще всего по политическим и религиозным мотивам. Заключенные трудятся от зари до зари — вносят свой вклад в промышленность и сельское хозяйство Китая.

В 1994 году лагеря лаогай переименовали в тюрьмы, и они до сих пор функционируют по всему Китаю. По оценкам Фонда лаогай, с 1949 года через эти пенитенциарные учреждения прошли от 40 до 50 млн китайцев.

Невзирая на эти обстоятельства, в 1985 году компания Volkswagen начала свою деятельность в Китае совместно с китайским автопроизводителем SAIC. В 2013 году они открыли завод в Урумчи, столице Синьцзян‑Уйгурского автономного района на северо‑западе Китая. Всего через несколько лет вокруг завода Volkswagen начали появляться лагеря, на этот раз для уйгуров, провинившихся только тем, что они уйгуры.

Изучив в интернете открытые источники из Синьцзянского проекта данных Посвященный Китаю проект Австралийского института стратегической политики, аналитического центра при правительстве Австралии. — Здесь и далее примеч. перев. , и публика, и руководство Volkswagen с легкостью обнаружили бы, что вокруг завода расположены не только минимум 19 тюрем и лагерей, но и четыре крупнейших лагеря городского округа Урумчи.

Всего в четырех милях к северу от завода Volkswagen находится колония строгого режима для уйгуров. В шести милях к югу — еще одна тюрьма, с вышками и высокими заборами с колючей проволокой. В восьми милях к западу — пенитенциарное учреждение с менее строгими условиями содержания, оно состоит из нескольких жилых блоков, обнесенных высокой стеной. В шести милях к юго‑востоку — пятый тюремный округ, еще одна колония строгого режима. Заключенных каждого из этих учреждений принуждают трудиться на заводе Volkswagen и вдобавок «перевоспитывают» (читай: промывают мозги).

В апреле 2019 года, примерно через два года после начала геноцида уйгуров, репортер BBC напрямую спросил СЕО Volkswagen Герберта Диесса на Шанхайском автосалоне, что он думает о деятельности китайских властей.

ВВС: Разве вы гордитесь причастностью вашей компании к тому, что Китай творит в этих краях?

Диесс: Нет, но мы гордимся тем, что мы создаем, мы очень этим гордимся, равно как и тем, что создаем рабочие места в этом регионе, мы считаем, это очень полезно.

ВВС: Однако вы не гордитесь причастностью к тому, что китайские власти вытворяют с уйгурами в Синьцзяне?

Диесс: Прошу прощения, но об этом я судить не могу.

ВВС: Вы не можете об этом судить? Но вам об этом известно?

Диесс: Не понимаю, о чем вы.

ВВС: Вы не знаете о лагерях перевоспитания для миллионов уйгуров? Китайские власти называют создание этих лагерей в западной части страны контртеррористическим мероприятием. Разве вы об этом не знаете?

Диесс: Понятия не имею.

С тех пор руководство Volkswagen твердит, что неоднократно инспектировало завод (примерно 30% из 240 его работников — уйгуры), однако признаков использования принудительного труда не обнаружило. Учитывая нежелание руководства Volkswagen признавать произвол китайских властей в Синьцзяне, стоит ли удивляться, что во время этих инспекций оно не выявило ничего подозрительного?

Если бы Герберт Диесс потратил хотя бы час на то, чтобы обойти окрестности завода, он наверняка наткнулся бы на лагеря Синьши — обширный, площадью в несколько миль комплекс лагерей всего в десяти милях от завода Volkswagen. В этих лагерях с караульными вышками, высоченными заборами и колючей проволокой сидят десятки тысяч уйгуров.

Во время Второй мировой войны нацистские власти использовали и с легкостью обманывали инспекторов Международного Комитета Красного Креста: им показывали представления с участием актеров‑евреев. Перед визитом инспекторов в еврейские гетто эсэсовцы заставляли узников сажать цветы, красить жилые постройки — словом, создавать видимость нормальной мирной жизни. Инспекторы, в свою очередь, отчитывались после поездок, что признаков геноцида, который на деле творился в этих местах, не обнаружили.

Наверняка и китайским властям было нетрудно устроить такой же спектакль для руководства Volkswagen — или как минимум припугнуть работников и их близких суровыми карами, если они хотя бы намекнут, как все обстоит на самом деле. Тем более что многим из них перед отправкой на завод основательно промывают мозги. Вот что сказала одна молодая уйгурка, которую вместе с другими 544 заключенными перевели из трудового лагеря в Синьцзяне на один из заводов‑поставщиков Volkswagen на востоке Китая. «Генеральный секретарь Си Цзиньпин говорит, что усердный труд приносит счастье, — заявила она в интервью одному государственному СМИ. — И теперь я стремлюсь к тому, чтобы усердно трудиться, стать образцовой заключенной, остаться здесь и работать».

Сторонние инвесторы вынуждают Volkswagen проводить внешние ревизии производств, но и эти инспекции компания устраивает для галочки. Так, авторы отчета о ревизии, выпущенного в конце 2023 года, пишут, что проверка не выявила свидетельств использования подневольной рабочей силы, и добавляют глумливо: «Все опрошенные улыбались и держались очень спокойно». Неудивительно, что новый репортаж газеты Financial Times показал: ревизию проводили спустя рукава, и все заявления компании Volkswagen, касающиеся этой проверки, или лукавство, или откровенная ложь. Действительно, компания Volkswagen заказала китайской фирме Liangma, тесно связанной с коммунистической партией Китая, провести эту инспекцию. В июле 2024 года Liangma отметила очередную годовщину создания КПК той же песней, которую заставляют слушать уйгуров в лагерях: «Без коммунистической партии не было бы Китая».

Как бы то ни было, Volkswagen призналась, что решила остаться в Синьцзяне по финансовым соображениям. В декабре 2022 года Николай Лауде, пресс‑секретарь компании, ответил на электронное письмо британских правозащитников: «Завод невозможно построить или закрыть в одночасье: такова жизнь. У инвестиций горизонт планирования в несколько десятилетий».

Но и это оправдание не выдерживает критики. Завод в Урумчи нельзя назвать полезной инвестицией. Начиная с 2019 года его эффективность существенно снизилась — с 20 тыс до 5 тыс. автомобилей в год. А теперь он и вовсе не выпускает автомобили, только тестирует запчасти. Учитывая, сколько проверок Volkswagen пришлось провести из‑за своей деятельности в Синьцзяне, этот завод скорее обуза, чем ценный актив. Один из его рабочих писал: «В ближайшее время завод скорее всего не закроют… поскольку он имеет политическое значение». Европейским законодателям руководство Volkswagen приводит те же трусливые аргументы, доказывая, что присутствие компании в Синьцзяне необходимо, дабы вообще вести бизнес в Китае.

В прошлом году газета Global Times Речь о китайском таблоиде «Хуаньцю шибао». , рупор коммунистической партии Китая, аплодировала компании Volkswagen за то, что она, как на нее ни давили, не закрыла завод.

«Невзирая на сильное политическое давление и требования антикитайски настроенных сил, новое руководство Volkswagen демонстрирует беспримерную стойкость и не закрывает завод в Синьцзяне. Германскому автопроизводителю отлично известен ответ на вопрос, правда ли, что в Синьцзяне нарушают права человека, как это утверждают многие западные политики. И в этом смысле решение компании не закрывать производство в Синьцзяне, несмотря на политическое давление, не только демонстрирует прагматичный дух взаимовыгодного сотрудничества, но и свидетельствует о смелости делать правильные выводы из фактов».

Вот в чем беда: даже если Volkswagen не использует на своих заводах в Китае принудительный труд, отказ компании перенести производство в другое место или даже закрыть его служит оправданием и отрицанием геноцида, который КПК творит в Синьцзяне. Уступая давлению Пекина, Volkswagen тем самым обеспечивает себе будущее в Китае, а лидеры КПК с удовлетворением понимают, что им не придется расплачиваться за устроенный геноцид.

А он продолжается более шести лет. Беременным уйгуркам насильно делают аборты, уйгуров расселяют по всему Китаю, сносят их мечети, уничтожают их культуру, стремятся лишить их всякой индивидуальности — на манер того, как мужчины‑уйгуры, обриваясь наголо, лишают себя волос. И если западные компании все же решатся закрыть свои производства в Китае, КПК скорее всего экспроприирует эти заводы и раздаст своим китайским партнерам, так что западным фирмам придется иметь дело с ними. Но при этом КПК не получит того морального оправдания своих действий, какое получает сейчас, когда западные компании, как ни в чем не бывало, утверждают, будто на их заводах не используется рабский труд.

И в этом повинна не только Volkswagen. Десятки других западных компаний с производствами, каналами поставок и прочей деятельностью в Синьцзяне — Tesla, Disney, Adidas, Coca‑Cola — тоже нужно призвать к ответу. Но руководству и акционерам Volkswagen, равно как и компании в целом с ее постыдной историей и четкой корпоративной преемственностью следовало быть умнее. Ни один крупный бизнесмен, который читает газеты, не может притворяться, будто не знает о том, что творится в лагерях в Синьцзяне. Руководители Volkswagen (впрочем, как и все немцы) бывали с экскурсиями и в Дахау, и в прочих местах. Они видели караульные вышки, заборы, тесные бараки, газовые камеры. Они видели в Дахау мемориал — он словно бы врос в эту землю — с начертанной на нем вечной клятвой: «Никогда больше».

Что делать нам, людям Запада, чтобы выполнить эту клятву? Нам свойствен вполне здравый страх полномасштабной войны. Но если мы не считаем нужным воздерживаться от морального, экономического и политического одобрения геноцида — и не требуем того же от наших компаний, — получается, эта фраза утратила для нас всякий смысл.

Оригинальная публикация: Volkswagen’s Second Genocide