Зеркала как символ истинной любви. Недельная глава «Ваякгель»
В недельной главе «Ваякгель», рассказывающей о строительстве Святилища, Тора старается подчеркнуть вклад женщин в эти усилия: «Мужчины сопровождали женщин, и те, кто хотел сделать пожертвование, приносили браслеты, серьги, перстни и (другие) украшения для тела, все (без исключения) сделанные из золота» .
«Каждая искусная женщина собственноручно пряла, и они [все] приносили пряжу из синей шерсти, багряной шерсти, пурпуровой шерсти и тонкого льна. Самые искусные женщины также добровольно пряли козью шерсть» .
«Все мужчины и женщины — сыны Израиля, — которых сердце побуждало принести что‑нибудь для какой‑либо работы, которую Г‑сподь повелел сделать через Моше, приносили это как добровольный дар Г‑споду» (Шмот, 35:22, 25–26, 29).
В оригинале роль женщин подчеркнута еще более выпукло, чем это выглядит в переводе: необычный оборот речи «Вайаво‑у а‑анашим аль анашим» в стихе 22 намекает, что первыми пришли со своими дарами женщины, а мужчины лишь последовали их примеру (так считают Ибн‑Эзра, Рамбан и рабейну Бахья ).
Это еще больше удивляет, если вспомнить: Тора намекала, что женщины вообще отказались жертвовать на изготовление золотого тельца (см. комментарии к Шмот, 32:2). В религиозной жизни женщины обладали чутьем, которого не хватало мужчинам, — умели отличить поклонение истинному Б‑гу от поклонения ложному кумиру.
В комментарии «Кли якар» рабби Эфраима‑Шломо из Ленчицы (1550–1619) сделан далеко идущий вывод: строительство Святилища было искуплением за грех золотого тельца, а значит, женщины не обязаны были ничего жертвовать, ведь в искуплении своего греха нуждались только мужчины. Тем не менее женщины принесли дары, причем раньше мужчин.
Но самый удивительный вот этот, темный для понимания, стих: «Сделал он (Бецалель) медный чан и медную подставку под него — из зеркал ревностных женщин (а‑цове’от), которые собирались у входа в Шатер Встречи» (Шмот, 38:8).
По этому поводу мудрецы Талмуда рассказали (в «Мидраше Танхума») одну историю. Вот она в изложении Раши:
«У дочерей Израиля были зеркала, в которые они смотрелись, прихорашиваясь, но и их [зеркала] они, не медля, принесли как пожертвование на [строительство] Святилища, но Моше с отвращением отвергал их, ведь они были сделаны [для утоления] дурных побуждений.
Сказал ему Святой, благословен Он: “Прими [эти зеркала]! Мне они милее всех других [пожертвований], ведь [с помощью этих зеркал] женщины произвели [на свет] многочисленные цваот — воинства [сынов Израиля в Египте]”. Когда их мужья изнемогали от тяжелого труда, жены приходили к ним [туда, где они работали], приносили еду и питье [из дома] и кормили их. И [женщины] брали [с собой] зеркала, и каждая смотрела на себя [в зеркало при муже и, прихорашиваясь], соблазняла его словами: “Я хороша для тебя?” Так они будили в мужьях влечение и соединялись с ними, беременели и рожали, как сказано: “Разбудила [можно перевести также ‘возбудила’] я тебя под яблоней” (Шир а‑ширим, 8:5).
Таково значение выражения “зеркала тех, кто произвел на свет воинства”. И из [этих зеркал] был сделан умывальник» .
Вот о чем говорит нам эта история. Египтяне стремились не просто поработить народ Израиля, но и извести его под корень. Одним из способов было убийство всех новорожденных мальчиков. А другим — нарушение нормального хода семейной жизни. Весь народ — и мужчины, и женщины — день‑деньской работал до седьмого пота. Причем, как сообщает мидраш, возвращаться домой на ночь запрещалось. Люди ночевали там же, где работали. Таким образом их лишили возможности вести личную жизнь и надеялись угасить в них половое влечение, чтобы у сынов Израиля больше не рождались дети.
Женщины догадались о замысле фараона и решили его сорвать. Тут‑то и пригодились зеркала: женщины прихорашивались перед ними, чтобы пленить своих мужей. В результате интимные отношения возобновились. Женщины зачали и родили детей («воинства», на которые намекает слово «цове’от» («собравшихся», «толпившихся») . Только благодаря этим усилиям появилось новое поколение еврейских детей. Женщины своей верой, смелостью и изобретательностью обеспечили выживание еврейского народа.
Мидраш продолжает: когда Моше велел народу Израиля пожертвовать все необходимое для строительства Святилища, одни принесли золото, другие — серебро, третьи — бронзу, четвертые — драгоценные камни. Но у многих женщин не было никаких ценных вещей, и они могли пожертвовать разве что зеркала, принесенные с собой из Египта. Женщины принесли свои зеркала Моше, а он гадливо отшатнулся. Какое отношение к Святилищу и священному имеют эти дешевые вещицы, перед которыми женщины вертятся, чтобы выглядеть смазливее? — думал Моше. Б‑г упрекнул Моше за то, что он посмел так подумать, и велел принять зеркала.
История сама по себе удивительная. Как и многие другие мидраши, она учит: если бы не вера женщин, евреи и иудаизм не выжили бы. А еще она открывает нам самую суть еврейского понимания любви в религиозной жизни.
Философ Саймон Мэй пишет в своей книге «Любовь: история понятия» (2011): «Если у понятия “любовь” в западном мире вообще существует текст‑первоисточник, то этот текст написан на иврите».
С точки зрения иудаизма любовь — нечто в высшей степени физическое и в высшей степени духовное. Именно это значат слова: «Люби Г‑спода, твоего Б‑га, всем своим сердцем, всей душой, всеми силами» (Дварим, 6:5).
Это не язык размышления и созерцания, философии и мистики. Это язык страсти.
Даже Маймонид, обычно склонный к рассудочности, написал о любви к Б‑гу следующее: «Что же такое достойная любовь? — Это значит полюбить Г‑спода великой, крепкой любовью, настолько, чтобы любовь к Г‑споду овладела душой, чтобы был человек постоянно сосредоточен на ней, как {те,} кто болен любовью, чей разум не способен освободиться от любви к женщине, по которой они сходят с ума <…> Любовь к Г‑споду в сердце возлюбивших Его будет сильнее этой, они сосредоточены на ней постоянно» (Законы раскаяния, 10:5).
Именно о такой любви мы читаем в Теилим: «Тело изнывает о Тебе, как жаждет воды изнемогающий на земле иссушенной! Тебя душа моя жаждет» (Теилим, 63:2).
Только исходя из этих представлений о любви, мудрецы Талмуда непоколебимо считали, что в Шир а‑ширим, цикле пламенно чувственных любовных стихов, речь идет о любви между Б‑гом и Израилем. Рабби Акива называл Шир а‑ширим «святая святых» религиозной поэзии.
Со своей стороны, христианство под влиянием античной Греции разграничило «эрос» (любовь как сильное физическое вожделение) и «агапэ» (абстрактную любовь к человечеству вообще и миру в целом) и объявило, что в религии любовь — только агапэ, а не эрос. Древнегреческое влияние побудило христианство истолковать историю об Адаме, Хаве и запретном плоде как рассказ о греховном половом влечении. В иудаизме такому истолкованию не должно быть места.
Саймон Мэй перечисляет характерные черты любви к Б‑гу в иудаизме: «пылкая преданность; абсолютное доверие; страх перед Его силой и присутствием; восторженное, хотя часто сопровождаемое пытливым вопрошанием, растворение в Его воле <…> ее гамма настроений — сочетание пиетета вассала перед сюзереном, душевной близости друзей, взаимной верности супругов, зависимости ребенка от родителей, страстности влюбленных».
А ниже добавляет: «Итак, расхожее мнение, что в еврейской Библии говорится только о мести и принципе “око за око”, а любовь как безусловную и всеобщую ценность изобрело Евангелие, придется счесть одним из самых несусветных заблуждений за всю историю Запада».
Мидраш облекает это противопоставление эроса и агапэ в драматическую форму спора Б‑га с Моше. Моше считает: целомудрие и чистота — залог близости к Б‑гу. Б‑г объясняет Моше, что все обстоит иначе: страстная любовь, когда ее приносят в дар Б‑гу, — самая драгоценная из всех разновидностей любви.
Именно об этой любви мы читаем в Шир а‑ширим. Именно эту любовь мы слышим в «Йедид нефеш» , дерзкой песне, которую мы поем в начале, а затем — незадолго до завершения шабата.
Когда женщины принесли в дар Б‑гу зеркала, которые в тяжелый час в Египте помогли им возбудить любовь их мужей, Б‑г сказал Моше: «Мне они милее всего остального». Женщины лучше мужчин понимали, что значит любить Б‑га «всем своим сердцем, всей душой, всеми силами».
Тень Б‑га. Недельная глава «Ваякгель»
Недельная глава «Ваякгель». Общинный дух
