Университет: Неразрезанные страницы,

Винфрид Шарлау: «Он был анархистом — и только это что-то для него значило»

Беседу ведет Лиза Новикова 1 мая 2015
Поделиться

Немецкий математик, писатель, журналист Винфрид Шарлау предоставил «Лехаиму» возможность опубликовать несколько фрагментов из своей книги об Александре Гротендике. Возможно, эта книга так и останется одним из немногих источников информации о жизни знаменитого ученого. Его книга «Урожаи и посевы» пока так и не издана, как недоступен и неопубликованный автобиографический роман матери Гротендика «Eine Frau». Несколькими фактами о создании биографии «Кто такой Александр Гротендик» Винфрид Шарлау поделился с «Лехаимом».

Лиза Новикова Почему вы решили написать о Гротендике?

Винфрид Шарлау Это довольно запутанная история. Сначала я узнал о том, что существует неопубликованный автобиографический роман Ханки Гротендик «Eine Frau». А так как я интересовался немецким литературным экспрессионизмом, я нашел этот роман, и он меня впечатлил. Ну а так как я математик, не­удивительно, что дело закончилось написанием биографии Александра Гротендика.

lech277_Страница_27_Изображение_0001ЛН Насколько трудно было добыть информацию об Александре Шапиро и его родне в Новозыбкове?

ВШ Дело в том, что это было не просто «трудно», это было невозможно. Единственным источником информации стал все тот же роман Ханки Гротендик. Почти все, что мы знаем об отце Гротендика, Александре Шапиро (он также был известен по псевдониму Alexander Tanaroff), мы знаем из этой книги. Насколько я могу судить, описания его жизни в целом соответствуют тем немногим историческим фактам, что мы можем почерпнуть из других источников.

ЛН В статье, опубликованной в журнале «Notices of AMS» вы говорите о духовных поисках Гротендика, об увлечении буддизмом, интересе к католицизму. Есть ли какие‑то сведения о его отношении к иудаизму?

ВШ Таких сведений нет. Вообще‑то, мне кажется, что уже отец Гротендика оторвался от своих еврейских корней. Он был анархистом — и только это что‑то для него значило.

ЛН Приходилось ли ему сотрудничать с израильскими математиками?

ВШ Скорее нет. Но не забывайте о том, что Гротендик практически порвал с математическим сообществом в 1970 году. А большой приток русско‑еврейских математиков начался только во второй половине 1970‑х, затем — уже после 1990‑го.

ЛН А вы сами пытались с ним пообщаться?

ВШ Мы с ним встречались лишь однажды, в 2003 году. Потом обменялись несколькими письмами.

ЛН Как вы думаете, какова научная ценность оставшегося после его смерти архива?

ВШ Наверное, было бы возможно получить доступ. Но я был бы удивлен, если бы там нашлись интересные математические результаты.

ЛН Гротендик был одним из самых влиятельных математиков, философов ХХ века. Все же, как по‑вашему, могут ли в его архивах быть найдены какие‑то «сокровища»?

ВШ По крайней мере, ничего математически ценного. Возможно — какие‑то биографические сведения, семейные воспоминания… Может, даже, стихи…

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Жонглеры, акробаты, великолепный Храм и полное отсутствие политической борьбы

Храм, каким его представляют себе мудрецы, по сути, статичен, это мир вне времени, где вечно повторяются одни и те же действия. К широкому историческому контексту — миру империй и государств, войн и политики, который постоянно меняется, — Талмуд на удивление безразличен, несмотря на то что этот мир в значительной мере определял судьбу евреев. Мудрецы апеллировали к библейским историям и народным преданиям; сверх того они не испытывали потребности в исторических источниках.

Маасер: кому и на что?

Наши мудрецы учат: «Кто дает монету бедняку, получает шесть благословений, а кто его утешит — получит одиннадцать». Ну а если можете помочь материально — старайтесь сделать это как можно более деликатно, чтобы просящего не стеснять. Здесь приведу еще одну мысль наших мудрецов: когда даешь кому‑то, представь себя самого в положении человека, которому даешь, — это тебе подскажет, как дать, чтобы не обидеть и не унизить.

Недельная глава «Цав». Отчего умирают цивилизации

Евреи не расстались со своим прошлым. В своих молитвах мы и сегодня упоминаем о жертвоприношениях. Но евреи не стали держаться за прошлое. Не стали они искать убежища и в иррациональном мышлении. Они продумали свое будущее наперед и создали такие институты, как синагога, дом учения и школа, которые можно выстроить где угодно, чтобы они даже в самой неблагоприятной обстановке служили питательной средой для еврейской идентичности.