Послания Генизы принадлежат к числу наиболее доступных документальных источников, позволяющих заглянуть в частную жизнь людей прошлого — опыт увлекательный, но не самый простой. Кто‑то сдавал в Генизу огромные собрания своей корреспонденции — например, торговец Наарай бен Нисим или судья Элияу и его семейство. По очевидным причинам наибольшее внимание исследователей привлекали те персонажи Генизы, которые имели склонность подписывать свои письма и указывать адресата. Но есть и целый ряд авторов, чья личность сохранялась в тайне, пока какой‑нибудь ученый не заинтересуется, не проведет тщательного расследования и ему внезапно не повезет.

Сегодняшний фрагмент касается как раз такого автора и десятков оставленных им писем и фрагментов: Абуль Байян Моше бен Леви а‑Леви, современник и иногда даже корреспондент Моше Маймонида. Следует обобщить два фрагмента об этом человеке, опубликованных Амиром Ашуром (в апреле 2011 года и ноябре 2016 года), и сделанное им открытие, что алгоритм «Возможные параллели» в проекте Friedberg Genizah Project (FGP) в состоянии собрать широкую сеть не связанных друг с другом писем, если у автора характерный почерк — как у Моше и его родственников.

Благодаря сочетанию упрямства и определенного везения мне удалось собрать около 80 фрагментов из Генизы, имеющих прямое отношение к Моше бен Леви. Примерно 50 фрагментов он написал сам, и примерно по 15 — его брат и отец. Некоторые из этих фрагментов совершенно не изучены, другие пользовались вниманием исследователей — но обычно в качестве анонимных посланий, изолированно от остального корпуса. В нынешнем фрагменте я надеюсь продемонстрировать, как разрозненные тексты, собранные воедино, могут создать портрет человека, о котором ранее ничего не было известно.

Главная причина Моше притязать на славу состояла в том, что в течение нескольких лет он служил главой (мукадамом) еврейской общины Кальюба — небольшого города примерно в 10 милях от Фустата вниз по Нилу. Его должностные обязанности были весьма разносторонними: он выступал в качестве главного кантора, резника и посредника между общиной и главой еврейской общины Египта (нагидом). В этой сфере общинной службы он вел оживленную торговлю лекарствами О Моше как аптекаре см.: AIU VII.E.158, ENA 2558.18v, ENA 2808.41, ENA NS 67.8, ENA NS 7.81, T‑S 10J17.12, T‑S 10J17.3, T‑S 13J27.21, T‑S NS 107.13 и T‑S NS 264.55.
и принимал участие в книготорговле Список книг, которыми он располагал: T‑S K3.41. Два черновика письма к некоему выдающемуся врачу, которого также звали Моше и который одновременно выступал в качестве работодателя нашего Моше и принимал его в гостях: слишком мучительно постоянно просить у доктора Моше воды для омовения рук. Теперь Моше бен Леви хочет рассчитаться за три талмудических трактата, за которые доктор Моше все еще ему должен: T‑S 6J10.9 and T‑S Misc. 28.140, ed. Alexander Scheiber, Geniza Studies, New York: G. Olms, 1981, 342–47. Шайбер поддается искушению предположить, что доктором Моше мог быть Маймонид, и действительно, восхваления, которые рассыпает ему Моше бен Леви, настолько цветисты, что вполне могут быть достойны Маймонида. Но я благодарю Амира Ашура и Бена Аутвейта, которые обратили мое внимание на то, что это крайне маловероятно: Моше бен Леви благословляет «сыновей» Моше, а у Маймонида был всего один сын. О предположении, что Моше бен Леви не знал, сколько точно сыновей у Маймонида (или включил в счет детей гипотетическую дочь Маймонида), см.: Elisha Russ‑Fishbane. Judaism, Sufism, and the Pietists of Medieval Egypt. Oxford: Oxford University Press, 2015. Р. 9–10 (n. 20). Но Моше бен Леви останавливался в доме доктора Моше, и, как заметил Ашур, он благословляет сыновей Маймонида в правильном количестве (один) в рукописи ENA 1810.2. Раз уж мы об этом говорим: в письмах Моше бен Леви, обращенных к доктору Моше, содержится любопытная цитата из Корана, приведенная сознательно или потому что выражение уже проникло в повседневную речь. Моше пишет: «Раб твой не безумен (шоте), чтобы говорить что‑то и не делать этого» (T‑S Misc. 28.140, r26–7; T‑S 6J10.9, r10–11). Буквально теми же словами Коран характеризует поэтов: «...на кого нисходят сатаны… Разве ты не видишь, что они по всем долинам бродят и что они говорят то, чего не делают?» (26:221–226).
. Его брат (Абуль Хасан Йедутун) и его отец (Абу Сахль Леви) были канторами в палестинской синагоге Фустата (то есть в той самой синагоге, где хранилась Гениза) См.: T‑S NS J323 (автор — Йедутун) и T‑S Misc. 23.6 (автор — Моше, который указывает, что его дед, прадед и дядя по отцу тоже были или продолжают быть канторами).
.

За последние 120 лет Моше несколько раз мелькал в работах, посвященных Генизе. Поскольку он редко утруждал себя тем, чтобы подписывать свои письма, его редко можно идентифицировать по имени. Ш.‑Д. Гойтейн пишет, например: «Один [аптекарь из Рифа], чьей рукой написаны три письма такого рода, также имел ученые интересы, нередкие среди представителей его профессии» S. D. Goitein. A Mediterranean Society: the Jewish communities of the Arab world as portrayed in the documents of the Cairo Geniza, Berkeley: University of California Press, 1967–1993. II:270.
. Джейкоб Манн, Александр Шайбер и Хаим Ширман опубликовали несколько фрагментов Моше бен Леви, хотя они не всегда замечали связь между своими фрагментами и другими (а Манн также перепутал его с Моше бен Элияу) Jacob Mann. The Jews in Egypt and in Palestine Under the Fatimid Caliphs. Oxford: Oxford University Press, 1920. II:300–301; Scheiber. Geniza Studies. Р. 342–347; Hayyim Schirmann, New Hebrew Poems from the Genizah, Jerusalem: ha‑Akademyah ha‑le’umit ha‑Yisreʼelit le‑madaʻim, 1965. Р. 377–384.
. Шуламит Элицур смогла установить родственные связи между Моше и его братом Абуль Хасаном Йедутуном а‑Леви Shulamit Elizur. Individual Mourning and National Solace in Early Liturgical Poetry. Ginzei Qedem 7 (2011), 16–24.
. Одед Зингер также издал одно из писем Моше в своей диссертации, а позднее Амир Ашур идентифицировал автора в обсуждении на фейсбуке Oded Zinger. Women, Gender and Law: Marital Disputes According to Documents from the Cairo Geniza. PhD diss., Princeton University, 2014. Документ Зингера № 8 (T‑S 8J10.16) — это письмо Моше и ответ его отца Абу Сахля на обороте. См. обсуждение: https://www.facebook.com/cairogenizamicrohistory от 15 сентября 2019 года. Документ Зингера № 5 (T‑S 6J3.17) и его предполагаемое продолжение (Mos. IV.27.2) принадлежат руке брата Моше Йедутуна; последний адресован Моше, первый, возможно, тоже.
.

Я заинтересовался Моше, посвятив несколько часов расшифровке строк, посвященных болезни его сестры во фрагменте T‑S 12.377. Пытаясь убедить мать не приезжать к нему, он пишет: «Если она желает сообщить мне о состоянии девицы, пусть сообщит все, что хочет, в письме. В этом нет никакого позора. Люди постоянно поверяют секреты в письмах и отправляют их» (строки 17–20).

Поскольку я занимаюсь описанием болезней в письмах Генизы, я, естественно, захотел найти побольше примеров, исходящих от этого человека, столь беспечно относящегося к конфиденциальности пациента. Я воспользовался кроличьей норой поиска по «Возможным параллелям» и текстовым поиском по FGP и Принстонской базе данных (Princeton Genizah Project, PGP) и стал искать имена, фразы и характерные описки, которые встречались в уже найденных мной письмах Краткое методологическое замечание: идентификация авторов на основании почерка — наука крайне неточная, хотя этим приемом можно пользоваться, руководствуясь указаниями Юдит Ольшови‑Шлангер: Judith Olszowy‑Schlanger. Petit guide de description des écritures hébraïques: identifier la main du scribe. http://www.hebrewmanuscript.com/images/petit‑guide‑de‑description‑des‑ecritures‑hebraiques‑bwb.pdf). Среди наиболее характерных (хотя необязательно уникальных) элементов почерка Моше можно выделить следующие: полиморфные алеф, иногда три разных начертания в нескольких строках; тав, похожий на далет или даже куф; лигатуры в суффиксах ‑ту и ‑ни; неровные строки; особый знак, который он любил помещать в верхней части документов; крупный шрифт, так что на строке помещается всего около шести слов. Подробнее об интерпретации того, что получило название «таинственного знака», см.: Zinger. Women, Gender, and Law. Р. 344–345 и процитированные там источники, в том числе Goitein and Friedman. India Traders of the Middle Ages. Leiden: Brill, 2011. Р. 506–507. Но еще более убедительными зачастую бывают свидетельства, не связанные с каллиграфией: Моше имел склонность использовать бумагу одного и того же размера; он часто повторял некоторые слова и выражения (например, мин куль будд, сура, фа‑тфаддалу арифуни / сайиру ли), и во всем корпусе его текстов встречаются имена небольшой группы людей и названия товаров. Сбивает с толку тот факт, что Моше писал разными почерками: письма и алахические запросы важным людям он писал как можно более аккуратно (напр., T‑S 6J10.9), а родственникам отправлял торопливые каракули (напр., T‑S 10J17.3). Я старался проявлять максимальную осторожность и оставлял в стороне все документы, которые можно было увязать с остальным корпусом только по почерку. Одна полезная ошибка помогает связать две разные подгруппы корпуса: он пишет השאובה вместо השואבה (в контексте праздника Суккот) и в T‑S 8J24.17 (записка на еврейско‑арабском языке, адресованная родственнику), и в T‑S 13J20.18 (формальное письмо нагиду на иврите).
. У меня образовались десятки писем, — и еще больше литературных фрагментов — возможно, написанных одним и тем же человеком.

За полным списком отсылаю любознательного читателя к PGP, где по тэгу «Моше бен Леви» можно найти около 50 фрагментов документов, написанных его рукой или посвященных ему. (Есть также тэги для его брата — «Йедутун а‑Леви» и его отца — «Абу Сахль Леви».) Амир Ашур уже познакомил читателей с наиболее интересными образцами. Например, DK 173 представляет собой автобиографическое сочинение, написанное рифмованной прозой (макама), где Моше рассказывает о перипетиях своей биографии и вынужденной необходимости вернуться к родителям, пока ему не удалось переехать от них окончательно и перебраться в Кальюб. Ашур также разбирает панегирики Моше, адресованные различным знаменитым людям, в том числе Маймониду, и алахический запрос, составленный рукой Моше и содержащий ответ, собственноручно написанный Маймонидом T‑S 10K8.3 + T‑S 8K13.8, edited by Joshua Blau.
.

В сегодняшнем фрагменте я представляю серию писем, посвященных эпизоду в карьере Моше, когда его статус мукадама оказался в опасности, вероятно, в 1195 году. (Насколько мне известно, эти письма в совокупности анализируются впервые Мордехай‑Акива Фридман рассматривал некоторые из них в контексте исследований Сара Шалома а‑Леви (он же Зута): T‑S 10J17.19 (рекомендательное письмо для Моше, которому нужна помощь в уплате подушного налога); PER H 93 (юридическое заверение, что община Кальюба (пере)избрала Моше своим мукадамом); и ENA 4020.4 (где Сар Шалом (вторично) утверждает Моше в качестве мукадама). Mordechai Akiva Friedman. Maimonides and Zuta: A Tale of Three Bans. Zion 74 (2005): 488–489, 514‑515, and notes 210–213.
.) В конце концов Моше одержал победу, но сначала ему пришлось выпрашивать поддержку у гаона Сара Шалома а‑Леви (не родственника), занимавшего пост гаона в государстве Айюбидов в 1173–1195 годах Сар Шалом уже занимал этот пост ранее, в 1170–1171 годах; Моше Маймонид был нагидом в 1171–1173 годах и ок. 1195–1204 годов. Marina Rustow. Sar Shalom ben Moses ha‑Levi // Encyclopedia of Jews in the Islamic World, Executive Editor Norman A. Stillman. Дата доступа: 20 апреля 2020 года. Впервые опубликовано в интернете в 2010 году.
. Затем я выдвигаю предположения в отношении других интересных вопросов, затрагиваемых в корпусе Моше, и заканчиваю сообщением о смерти Моше и его отца Абу Сахля Леви, основанным на двух стихотворениях и трагическом письме, написанных его братом Йедутуном.

Когда я только начинал собирать фрагменты, имеющие отношение к Моше, я обнаружил, что мне уже известен тот фрагмент, в котором он описывает собственные болезни:

Не [ве‑ло ве‑аль] возлагай на меня ответственность за почерк и бумагу, потому что почерк нехорош и бумага тоже. Жизнью гаона клянусь, я не смог найти бумаги лучше. А почерк нехорош, потому что я болен. Я пишу это лежа, потому что у меня болят кишки и глаза, и я не в состоянии стоять. Если бы я не был болен, я пришел бы [туда] сам, вместо письма. И мир.

Это цитата из постскриптума к T‑S 13J20.18, письма на иврите, адресованного Сару Шалому. Почему ему пришлось писать униженное послание нагиду? Внутри письма, после стихотворения во славу Сара Шалома, он излагает свое дело.

Подозрительный врач по имени Йефет бен Шломо, известный также как Ибн аль‑Таффаль («сын сукновала»), объявился в Кальюбе и стал утверждать, будто Сар Шалом назначил его единственным моэлем «для всех деревень» округи. Моше изучил письмо с его назначением, но не нашел характерного знака Сара Шалома и объявил, что письмо поддельное, тем самым заслужив враждебное отношение Ибн аль‑Таффаля. Теперь Моше услышал, что Ибн аль‑Таффаль выдвигает против него обвинения перед гаоном и утверждает, что Моше подверг сомнению его авторитет. Цель настоящего письма — упросить о милости. Сар Шалом не должен верить тому, что ему говорят, да и потом — кто такой Моше, чтобы Сар Шалом сердился на него? «Против кого вышел царь Израилев? [За кем ты гоняешься? За мертвым псом, за одною блохою!]» (Шмуэль I, 24:14).

Отзвуки скандала с Ибн аль‑Таффалем слышны и в нескольких письмах, которыми Моше обменивался со своими родственниками. Информанта в Фустате, предположительно отца или брата, он просит держать его в курсе относительно судьбы Ибн аль‑Таффаля (ENA NS 68.11r, строки 5–10). Он злорадствует, что Ибн аль‑Таффалю пришлось (или придется) бежать из Кальюба, поджав хвост: «С ним следовало обойтись так, как я обошелся бы с дураком такого же сорта, а именно избить, унизить и отправить из Кальюба в Фустат» Мое прочтение:
ويتعمله كما اتعمل بحمقا (؟) كهو مثله بضربه واهانته وتغييره (؟) من قليوب الى مصر.
. (Я не вполне уверен в этом прочтении и буду благодарен, если кто‑нибудь еще заглянет в арабский текст.) Моше прибавляет, что сам предпочел бы не покидать Кальюба.

Родные Моше действительно держали его в курсе. Брат Йедутун пишет в Mos. VII.182: «Мы не слышали никаких новостей об Абу Зикри [Саре Шаломе]. Ибн аль‑Таффаль продолжает <…> против тебя, но Абу Зикри не верит ему» (строки 21–23) Пропущенное слово, начинающееся с תט, вероятно, можно прочитать. На него стоит посмотреть другим исследователям.
. В конце концов, невзирая на больные кишки и глаза, Моше пришлось съездить в Фустат и лично предстать перед Саром Шаломом. В T‑S 8J10.16 он пишет, что благополучно вернулся в Кальюб и его община обрадовалась, когда он рассказал им о происшедшем. Он просит отца обратиться к некоему Абу Али, чтобы тот походатайствовал перед Саром Шаломом и получил «письмо с назначением» (строки 6–7). Очевидно, Сар Шалом пообещал такое письмо, но ему нужно было напоминать написать его. Отец Моше ответил на оборотной стороне и завершил письмо несколько угрожающим благословением: «Что же до Ибн аль‑Таффаля, то пусть Г‑сподь разберется с ним!» (строка 23).

Справа. T‑S 8J10.16, оборотная сторона

ENA 4020.4, возможно, представляет собой долгожданное назначение. В нем Сар Шалом обращается к уважаемой общине Кальюба, объявляя, что «Моше а‑Хазан а‑Якар бен Леви а‑Хазан а‑Якар Агув а‑Ешива» более, чем кто‑либо другой, достоин этой должности в отношении знания законов о ритуальном забое и ведении молитв. Далее в письме говорится: «Ему препятствовала в исполнении его обязанностей лишь его болезнь. Вы должны слушаться его и выполнять его постановления, ибо он учит ваших детей Торе и благодаря ему вы выполняете свой долг» (строки 11–16 и на полях).

Есть искушение решить, что все эти письма относятся к одному и тому же этапу в карьере Моше. Нам известна только его версия событий, но мы можем более или менее убедительно восстановить их следующим образом. Моше уже был мукадамом Кальюба, вел молитвы и забивал скот, но тут он лишился благоволения Сара Шалома. Возможно, это было вызвано негативным влиянием Ибн аль‑Таффаля или появлением другого кандидата на этот пост, или же тем, что Моше не мог выполнять свои обязанности из‑за болезни. Последний вариант стал официальной версией, когда Моше лично и с помощью союзников в столице удалось заручиться письмом о (повторном) назначении и вернуться к занимаемой должности. Однако, поскольку ни один из этих документов не датирован, подтвердить эту версию пока не удается.

Последний документ, освещающий общинную политику Кальюба этого времени — и выборы мукадама, а также требования, предъявляемые к кандидату, в целом его обязанности, — это PER H 93. Это юридическое свидетельство, написанное лучшим почерком Моше бен Леви, где описываются события, имевшие место в субботу 7 ава 1195 года н. э. (1506 год селевкидской эры), в конце пребывания Сара Шалома на посту нагида Мордехай Акива Фридман отмечал (в 2005 году), что это последний известный нам датированный документ, в котором Сар Шалом выступает действующим нагидом. Он также убедительно доказывает, что именно в ответ на этот документ Сар Шалом издал ENA 4020.4 — письмо о назначении Моше. Хотя дата ENA 4020.4 целиком не сохранилась, видно, что письмо было написано в месяце ав, так что вероятно, что PER H 93 и ENA 4020.4 составлены в один и тот же месяц. См. примеч. 10 к работе Фридмана.
.

Община собралась на молитву во главе с Моше бен Леви (которого здесь называют Муса бен аль‑Агув), и тут некто вошел и объявил: «Знайте, что Ицхак Сицилиец См. другое возможное упоминание Ицхака Сицилийца в T‑S 10J18.11. Левая часть лицевой стороны отсутствует, но в строке 4 сказано: «…Сицилиец, да принизит его Г‑сподь [накабаху Аллах]».
пытается вернуться к вам. Если вы предпочитаете его Мусе бен аль‑Агуву, тогда велите Мусе бен аль‑Агуву уйти. Но если вы предпочитаете Мусу бен аль‑Аѓува всем прочим, то объявите, что никто другой не будет служить вашим мукадамом» (строки 8–15). Община «единогласно» заявила, что желает только Мусу бен аль‑Агува по причине его учености, преданности общине, набожности и сострадательности. Они не будут отдавать свои деньги никакому другому мукадаму, не будут молиться с другим кантором, а также есть мясо от других резников и не примут никого другого, ни по еврейскому закону (би‑вадж аль‑шари [sic!], ни по закону страны (би ваджин султани). Далее следуют имена десяти старейшин и три подписи.

Из переписки Моше и его родственников можно почерпнуть гораздо больше информации. Среди них стоит выделить несколько особенно благодатных тем.

— Я буду благодарен любому, кто сможет пролить свет на внутрисемейный конфликт вокруг жены дяди Моше по отцу (вероятно, его звали Имран), к которому впервые привлек внимание Одед Зингер. Похоже, Моше играл важную, хотя и не вполне понятную роль в этом конфликте и его разрешении См. T‑S 8J10.16 (документ Зингера № 8, где пересказывается слух, будто бы брат Моше Абу Ицхак избивает жену их дяди по отцу) и Mos. IV.27.2 (перевод Зингера: «Твой дядя по отцу Имран жалуется. Всякого рода неприятности произошли из‑за тебя между ним и его женой»). В T‑S 8J24.17 и ENA NS 68.11 упоминается жена дяди по отцу, а из T‑S 13J27.21v мы узнаем, что Моше оказывал финансовую поддержку дочери дяди по отцу. Самый волнующий текст содержится в AIU VII.E.158, где Моше просит адресата — видимо, собственного отца — найти некоего Исмаила, у которого есть книга, оставленная у Ибн аль‑[[стерто]]. Исмаил сказал Моше, что там есть «разделы о любви [заговоры?!]». Адресат должен забрать книгу и «произнести их» нескольким женщинам из семьи дяди Моше по отцу, включая жену дяди, его мать и ее дочь (оборотная сторона, строки 5–12). Новый подход к решению семейных конфликтов?
.

— Корпус может оказаться ценным для специалиста, интересующегося деятельностью фармацевта, который проживал достаточно близко к важному экономическому узлу в Фустате, чтобы иметь доступ ко всевозможным медицинским товарам См. примеч. 1.
. Или интересующимся местной экономикой и рынками: самая частотная тема в посланиях Моше — мелкие сделки (не только аптечными товарами) и денежные переводы.

— Родственники Моше регулярно обсуждают подушный налог и как они смогут его уплатить См. CUL Or.1081 J14 + T‑S AS 145.195, T‑S 8J23.5, T‑S 12.414 и T‑S 10J17.19 (возможно, рекомендательное письмо для Моше, которому нужны деньги для уплаты подушного налога).
.

— Много невыясненного остается в вопросе об отношениях Моше с многочисленными нагидами и общинными чиновниками, в том числе с Моше Маймонидом и Авраамом Маймонидом, а также с Саром Шаломом. Например, некоторые алахические вопросы Моше удостоились собственноручного ответа Моше Маймонида; есть еще несколько, ответы к которым не сохранились См. примеч. 8. Другие алахические запросы, составленные, видимо, рукой Моше (большинство обнаружены Амиром Ашуром): BL Or. 5563D.11 (опубликован Фрайманом и Гойтейном в их издании респонсов Авраама Маймонида, №№ 122–123); ENA 2558.31c; ENA 2808.20; JRL Series B 3819; JRL Gaster 1861/2; T‑S AS 152.22 и T‑S G1.24.
.

— Можно дополнить семейные связи. Например, Гойтейн идентифицирует его отца Леви с Абу Сахлем бен Моше, но я подозреваю, что на самом деле это был Абу Сахль бен Ибрагим (как предположила Элицур) Goitein. Med Soc. Vol. VI. Р. 6: как Абу Сахль а‑Леви бен аль‑агув и Абу Сахль бен Моше. Проиндексированы документы T‑S 10J26.7, Bodl. MS Heb. d.66/45, ENA 2591.18, T‑S NS 320.41 и L‑G Arabic I.49. Но отец Абу Сахля кантором ни в одном из этих фрагментов не назван. По‑видимому, Гойтейн отождествил этого Абу Сахля с Абу Сахлем бен Моше, адресатом T‑S 8J16.7 (конъектура, которую еще предстоит подтвердить). Но см. Elizur, Individual Mourning, 22. Она цитирует Bodl. MS Heb. a.2/9 — завещание, подписанное Леви а‑Леви бен Авраамом в 1188 году.
. Еще один открытый вопрос: был ли Йедутун врачом? Элицур обращает внимание на L‑G Misc. 99, где крупным каллиграфическим шрифтом написано: «Я написал это, Йедутун а‑Леви а‑Рофе [врач] бен Леви а‑Леви». Казалось бы, это позволяет ответить на вопрос утвердительно, если бы не отсутствие подтверждений. Но есть некоторые арабоязычные свидетельства, которые могут прояснять имя отца Абу Сахля. Во фрагменте T‑S NS 305.115, опубликованном Джеффри Ханом, сохранилось три черновика свидетельства о навыках и примерном поведении врача Абуль Хасана бен Абу Сахля бен Ибраима (информация из CUDL). А CUL Or.1080 J117v содержит два дополнения к сделке о недвижимости, составленных, вероятно, через столетие после первоначального контракта (датированного 1088 годом н. э.). Вверху Абу Сахль бен Ибрагим дарит дом своему сыну Абуль Хасану, врачу. Внизу Муса бен Абу Сахль снимает часть этого дома у своего брата Абуль Хасана (информация из книги Goitein, Med Soc., III:479). Учитывая полное совпадение имен родственников, представляется весьма вероятным, что этот Абуль Хасан — это Йедутун, и он был одновременно кантором и врачом.

— Можно найти больше арабоязычных писем Моше; было бы интересно узнать, когда и почему он использовал арабский, иврит или еврейско‑арабский Три арабоязычных письма, написанных Моше или написанных на том же листе, что и его письма: ENA NS 68.11 (письмо с упоминанием Ибн аль‑Таффаля); T‑S 10J17.12 (содержит черновик прошения на арабском языке); T‑S K25.43 (счет за пшеницу).
.

Что же касается сбора всего материала Генизы по одному человеку или группе людей, стоит обратить внимание на то, что и Моше, и его отец Абу Сахль, и его брат Йедутун были канторами, в тот или иной период связанными с палестинской синагогой в Фустате. В качестве канторов они пропускали через себя огромное количество бумаги, сочиняя, передавая и редактируя литургическую поэзию (пиюты). Около 80 писем и документов, относящихся к этим людям, которые уже обнаружены, — вероятно, лишь малая часть из того, что они оставили в Генизе. Однако идентификация литературных фрагментов, написанных их почерком, — задача гораздо более сложная, поскольку она основана только на анализе почерков, а не на поиске общих тем, имен или фраз. Я с удовольствием предоставлю всем интересующимся список литературных фрагментов, которые могли бы быть скопированы или составлены этими людьми.

Но конечно, было бы неправильным говорить о «документальных» и «литературных» источниках как о двух непересекающихся группах фрагментов Генизы. Это особенно верно, когда писец «литературного» фрагмента неизвестен. Элицур показала это на примере коллекции и анализа поэзии брата Моше Йедутуна а‑Леви, к которой относятся две трогательные элегии, написанные им на смерть Моше и на смерть их отца Леви Elizur. Individual Mourning. Р. 16–24.
. Хотя каждая элегия вроде бы посвящена одному человеку, Элицур отмечает, что в обеих видна общая двусмысленность: сколько людей все‑таки умерли?

В память отца Леви:

Скорбящие собрались вокруг моей печали и горя,

Ради развалин моего храма, ради моего рассеянного народа.

Мой учитель и отец — о горе — скончались в этом году,

Судья мой, мой Леви, господин мой, чья милость оставила меня.

Узри, Г‑сподь, мою печаль; мои внутренности горят вместе
со мной T‑S NS 135.3b (издание Элицур, приблизительный перевод мой).
.

В память брата Моше (обратите внимание, что «отец» в 3‑й строке может быть уважительным обращением к старшему брату, как предполагает Элицур):

Песнь, воскурения и жертвы оставили храм,

И о них я рыдаю и о покинувших меня учителях,

О старшем годами отце Моше и о Судье моем, который попал

В жестокие силки смерти, и о них я проливаю слезы.

Смерть, кредитор, забрала их, как тот, кто поражает
собственного брата.

Смотри, Г‑сподь, и подумай о том, кого Ты поразил так
тяжко T‑S NS 325.135 (издание Элицур, приблизительный перевод мой).
.

Эти «литературные» элегии, независимо от их поэтических достоинств, дают «документальную» информацию, которую трудно было бы почерпнуть из писем, о родственной привязанности, существовавшей между Йедутуном и его родными. Поэтому я закончу «документальным» письмом, которое проливает свет на содержание стихотворений.

Это письмо, T‑S 12.30, составленное около 1236 года н. э., относится к другому классу недостаточно изученных фрагментов Генизы: выцветших до такой степени, что их еще можно прочитать, если очень присмотреться, но мало кто считает, что они достойны таких усилий. Положив в основу частичную расшифровку Гойтейна, я смог заполнить лакуны транскрипции в PGP. Письмо написано почерком Йедутуна, и гипотеза о том, что именно он его автор, подтверждается подписью: «[Абуль] Хасан бен [Абу] Сахль».

Подпись [Абуль] Хасана бен [Абу] Сахля, фрагмент T‑S 12.30

Йедутун приводит подробное описание похорон и финансовых распоряжений после кончины его отца Леви и его брата Моше, стремясь снять с себя обвинения Абуль Байяна и Абуль Фадля (судя по контексту, это сыновья или внуки Моше), будто он «присвоил собственность их отца и деда».

Он пишет следующее:

— Абу Сахль Леви скончался 24 тишрея 1211 года н. э. Моше и Ицхак — возможно, их старший брат Абу Ицхак — были душеприказчиками (строки 1–3) «Душеприказчики» — возможно, не самый точный перевод. В соответствии со «Словарем средневекового еврейско‑арабского языка» Джошуа Блау (Joshua Blau. Dictionary of Medieval Judaeo‑Arabic), «тавалла амраху» означает «позаботились о его делах». Возможно, это означает просто «позаботились о похоронах». Глагол «тавалла» также означает «выкупать» в техническом смысле, но я не понимаю, о каком выкупе может идти речь в данном случае. .

— Моше бен Леви прожил после этого всего пять месяцев и скончался 20 адара 1212 года н. э. Рав Йосеф а‑Нецер и его [брат?] Абуль Муфаддаль, Судья, были душеприказчиками Моше (строки 9–11).

— Судья — вероятно, тот же самый Абуль Муфаддаль — умер примерно через два месяца после Моше (строки 16–17).

Далее Йедутун подробно описывает развод (собственный?) и распределение имущества, домашнего скарба и денег. Он постоянно говорит о собственных болезнях и заявляет, что был слишком болен, чтобы принять участие в распределении имущества, не говоря уже о том, чтобы присвоить что‑то, кроме своей доли. В меланхолическом постскриптуме он пишет: «Прошло 24 года после смерти моего брата Мусы. [Если есть основания для их притязаний], то почему же они молчали все это время?.. Каждый грош, попавший в мои руки или в руки моей жены / семьи, отходит [Абуль] Байяну… и то же самое с Абуль Фадлем».

Йедутун прекрасно помнил о смертях и похоронах еще два десятилетия спустя, так что, видимо, эта рана все еще была свежа, и обвинения племянников в жульничестве, несомненно, только усилили горе. С фактической информацией из письма 1236 года можно вернуться в 1212 год, когда он сочинил свои элегии. Интонация опустошенности, сближение собственного горя с горем Израиля, утратившего Храм, становится понятнее, когда мы понимаем, что его горе было многократным: за один год он утратил «Судью», «старшего по возрасту и отца» и своего «Моше».

Библиография

Ashur, Amir. A poet for all seasons, T‑S Misc.25.24 and T‑S Misc.8.90. Cambridge University Library, Genizah Research Unit Fragment of the Month, April 2011.

On the identification and biography of the «poet for all seasons» and his contact with Maimonides: T‑S 10K8.3, T‑S 8K13.8 and T‑S NS 264.98. Cambridge University Library, Genizah Research Unit Fragment of the Month, November 2016.

Elizur, Shulamit. Individual Mourning and National Solace in Early Liturgical Poetry. Ginzei Qedem 7 (2011), 16–24.

Friedman, Mordechai Akiva. Maimonides and Zuta: A Tale of Three Bans. Zion 74 (2005): 473–527.

Goitein, S. D. A Mediterranean Society: the Jewish communities of the Arab world as portrayed in the documents of the Cairo Geniza. Berkeley: University of California Press, 1967–93.

Mann, Jacob. The Jews in Egypt and in Palestine Under the Fatimid Caliphs. Oxford: Oxford University Press, 1920.

Olszowy‑Schlanger, Judith. Petit guide de description des écritures hébraïques : identifier la main du scribe. http://www.hebrewmanuscript.com/images/petit‑guide‑de‑description‑des‑ecritures‑hebraiques‑bwb.pdf

Russ‑Fishbane, Elisha. Judaism, Sufism, and the Pietists of Medieval Egypt. Oxford: Oxford University Press, 2015.

Rustow, Marina. Sar Shalom ben Moses ha‑Levi // Encyclopedia of Jews in the Islamic World. Executive Editor Norman A. Stillman. Consulted online on 20 April 2020. First published online: 2010.

Scheiber, Alexander. Geniza Studies. New York: G. Olms, 1981.

Schirmann, Hayyim. New Hebrew Poems from the Genizah. Jerusalem: ha‑Akademyah ha‑le’umit ha‑Yissreʼelit le‑madaʻim, 1965.

Zinger, Oded. Women, Gender and Law: Marital Disputes According to Documents from the Cairo Geniza. PhD diss., Princeton University, 2014.

Оригинальная публикация: Assembling a Life: Several Dozen New Fragments on Moshe b. Levi ha‑Levi