В главе «Шлах» мы узнаем о разведчиках, посланных Моше разузнать о земле Кнаанской. Десять из двенадцати, возвратившись, рассказали неутешительное: да, земля плодородна, но ее обитатели слишком сильны, а города их слишком хорошо охраняются, чтобы евреи могли их победить…

Как, спустя столь короткое время после чудесного освобождения из Египта, разведчики могли сомневаться, что Б‑г поможет евреям победить? Как столь легко мог быть сломлен моральный дух народа? И почему Калев и Йеошуа, единственные среди разведчиков не проявившие никакой тревоги, смогли остаться верными своей вере в обещание Всевышнего, но в то же время не упомянули о многих чудесах, когда народ воочию видел силу Г‑спода?.. Эти и другие вопросы рассматриваются в беседе.

ОТЧАЯНИЕ РАЗВЕДЧИКОВ

В этой недельной главе мы читаем отчет разведчиков, посланных Моше, чтобы разведать обетованную землю Кнаанскую и узнать о ее обитателях. Десять из двенадцати вернулись в отчаянии. Они сломили дух евреев, высказав предположение, что те не смогут завоевать эту землю, поскольку «силен народ, живущий в этой стране, и города укрепленные, очень большие» (23:28). Разведчики утверждали: «не можем мы идти на народ тот, ибо он сильнее нас» (23:31). На самом деле, по мнению мудрецов Талмуда (Сота, 35а), разведчики выразились еще сильнее. На иврите словосочетание «чем мы» может быть переведено и как «чем Он», то есть в их глазах кнаанские народы были, образно говоря, слишком сильны даже для Б‑га. Мудрецы резко критикуют это дерзкое предположение, говоря, что это все равно что сказать: «Даже хозяин дома не может вынести из него свою мебель».

ТАЙНЫ

В чем значение этого знаменательного эпизода? Часть нашей духовной задачи заключается в том, чтобы свести на нет тот крик отчаяния, который испустили евреи, услышав печальные известия. Этот крик эхом отдается на протяжении всей нашей истории. Как говорят мудрецы (Ялькут Шимони, Ремез 729 и др.), день возвращения разведчиков пришелся на 9 ава, и Святой, благословен Он, сказал: «Сейчас они рыдают без причины, но я установлю (этот день) как причину для плача на многие поколения». Так, многие страницы национального траура несут след того момента, когда нашему народу не хватило веры в спасительную силу Б‑га. И мы должны верой компенсировать то безверие.

В чем особое значение того события? Почему разведчики приводили именно такие аргументы? И каков был ответ на их вызов? Как они смогли довести людей до отчаяния? Людей, которые воочию видели великие чудеса освобождения — казни египетские и разделение Красного моря, чудесную защиту от змей и скорпионов в пустыне и чудеса Б‑жественного провидения, манну и источник Мирьям? Эти события не требовали от них веры: их можно было видеть воочию. Как же мог отчет десяти людей вдруг перевесить само собой разумеющееся убеждение: то, что Б‑г сделал Египту, Он сделает, в свою очередь, и Кнаану?

Еще более серьезный вопрос: почему, когда Калев отвечал на аргументы десяти разведчиков, он не упомянул все недавние чудеса? Ведь они были бы наиболее убедительным аргументом в пользу его позиции. Тем не менее вместо этого он сказал лишь одно: «Непременно взойдем и овладеем ею (землей), ибо в наших силах это!» (23:30). Может быть, жители Кнаана были сильнее египтян, и поэтому победа, одержанная Б‑гом в Египте, не гарантировала здесь победы? Нет, это не так, ибо после перехода через Красное море евреи пели: «Оробели все жители Кнаана. Нападет на них страх и ужас от величия десницы Твоей, умолкнут они, как камень…» (Шмот, 15:15‑16). Сорок лет спустя, когда Йеошуа начал завоевание страны, свидетельства этого страха еше сохранились. Двум его разведчикам сказали в Иерихоне (Йеошуа, 2:10): «Ибо слышали мы, что Г‑сподь осушил воды Красного моря для вас, когда выходили вы из Египта… И когда мы услышали об этом, сердца наши растаяли, и ни в ком не осталось духа из‑за вас». Следовательно, евреи не могли полагать, что кнаанейцы представляют собой более серьезное препятствие, чем Египет, бывший в то время сверхдержавой (Мехильта, Бешалах, 14,5; Зоар, Шмот, 6а).

СТРАХ УЧАСТИЯ

Объяснение, которое дает хасидизм, заключается в следующем. Разведчиками руководил страх не физического поражения, а скорее духовного.

В пустыне нужды каждого еврея удовлетворялись непосредственно дарами Самого Б‑га. Людям не приходилось работать, чтобы иметь пропитание. Их хлебом была манна, которая падала с небес. Воду они брали из источника Мирьям. Их одежды не нуждались в ремонте (Дварим, 8:4, Ялькут Шимони и Раши).

Владение землей Израиля означало новый уровень ответственности. Манна больше не будет выпадать. Хлеб придется добывать только трудом — труд приходит на смену Б‑жественным чудесам. А вместе с трудом появляется опасность новых настроений.

Разведчики были непростыми людьми — это были князья колен Израилевых, специально отобранные Моше для такой миссии. Их тревога была духовной тревогой: они страшились, что необходимость работать на земле и зарабатывать на жизнь приведет в конце концов к тому, что у евреев будет оставаться все меньше и меньше времени и сил для служения Б‑гу. Они сказали: «это страна, губящая своих жителей» (13:32), имея в виду, что земля и труд на ней, и сосредоточенность на делах материального мира «поглотят всю их энергию», поскольку придерживались мнения, что духовность ярче проявляется в уединении и отстраненности, в защищенном мире пустыни, где даже еда приходит с небес.

В ЧЕМ ОШИБКА?

И все же разведчики были неправы. Целью жизни по законам Торы является не возвышение души, а освящение мира.

Цель каждой мицвы — создать жилище для Б‑га в этом мире. Проявить Его свет в мире, а не над ним. Мицва — это путь найти Б‑га в естественном, а не в сверхъестественном. Чудеса, поддерживающие евреев в пустыне, не были вершиной духовного опыта. Они были лишь подготовкой для выполнения настоящей задачи — задачи овладеть землей Израиля и сделать ее святой землей.

Теперь мы можем найти рациональное зерно в аргументах разведчиков. Те чудеса, которым они были свидетелями, не помешали им сказать о кнаанейцах: «они сильнее нас». Именно потому, что евреи были спасены, защищены, и само существование их поддерживалось благодаря чудесам, они могли посвятить всю свою жизнь Б‑гу. Но в стране, где ради каждого блага необходимо работать, их духовность может снизиться, оказаться пораженной. В их глазах чудеса не были достаточной причиной, чтобы уверенно войти в обетованную страну. Наоборот, из‑за них хотелось оставаться в пустыне. И когда, как образно сказано в Талмуде, разведчики утверждали, что «даже хозяин дома не может удалить из него мебель», они имели в виду следующее: Б‑г Сам создал естественный порядок вещей (то есть Его мебель), и Он решил (и в этом состояла их ошибка) не обитать в естественном мире.

До тех пор пока евреев окружали чудеса, они могли оставаться сосудами для восприятия Его Воли. Но земля, труд, законы природы, — все, с чем предстояло столкнуться в земле Израиля, не были сосудами для раскрытия Б‑жественности. Евреи полагали, что Б‑г выше мира, поэтому и они должны быть выше, а стоит только войти в землю Израиля, они потеряют эти высоты.

ЧУДЕСА И ПОВСЕДНЕВНОСТЬ

Разведчики видели различие между чудесами и естественными явлениями в том, что естественный порядок является таким, каков он есть, лишь постольку, поскольку этого хочет Всевышний. Но в этом заключалась их ошибка. Ибо скрытая воля Б‑га может быть обнаружена в освящении этого мира.

И вот почему Йеошуа и Калев не пытались утешить народ, напоминая о чудесах, которые ему сопутствовали до сих пор и которые смогут благополучно привести евреев в их землю. Перейдя Иордан, они должны были расстаться с верой, основанной на чудесах, и вступить в жизнь, которая сама должна освящать время и пространство и превратить их знакомый, конечный мир в обиталище Б‑га.

Они сказали: «Если благоволит к нам Б‑г, то приведет он нас в эту страну и даст ее нам, страну, которая течет молоком и медом… ведь они (народ той страны) — пища для нас, ушло благословенье их, и с нами Б‑г! Не бойтесь их!» (14:8, 9). Иными словами, если есть на то воля Б‑га, чтобы мы вошли в эту страну, тогда мы сможем оставаться близки к Нему и там. И вместо того чтобы быть «землей, поедающей своих обитателей», она станет «вашей пищей», то есть кормилицей. Вместо того чтобы опуститься до ее уровня, мы поднимем ее до своего.

ОТВЕТ КАЛЕВА

На самом деле чудо, скрытое в природе, является большим чудом, чем сверхъестественное (Тора ор, Мегилат Эстер, 100а). Казни, рассечение Красного моря и все подобные сверхъестественные события показывают, что Б‑г не ограничен природой, стоит выше ее законов. Чудо, облеченное в природные рамки, показывает, что Он не относится исключительно к области сверхъестественного, а может проявляться в естественном и сверхъестественном одновременно. Поэтому мицва, то есть действие, способствующее раскрытию Б‑га в повседневности, дает возможность убедиться, что Б‑г действительно везде. Он не нуждается в сверхъестественном, чтобы провозгласить Свое присутствие. Он остается Б‑гом даже в рамках этого мира. В этом и заключается истинное чудо: бесконечное может обитать в конечном, и естественное со сверхъестественным могут быть одним целым. Именно этим ознаменовалось вхождение в землю Израиля, и поэтому Калев ответил десяти разведчикам: «Давайте поднимемся, давайте действительно поднимемся и унаследуем землю» («давайте поднимемся» сказано дважды). Иначе говоря, мы поднялись до уровня духовности пустыни, мы поднялись над заботами этого мира. Давайте же теперь поднимемся еще выше и найдем Б‑га в самом этом мире. И давайте овладеем землей не как тот, кто покупает нечто у незнакомца, но как человек, наследующий это нечто, потому что он одно целое с его владельцем (Бава батра, 65а; Звахим, 4б).

СОВРЕМЕННАЯ ПУСТЫНЯ

Никакое из повествований Торы нельзя воспринимать просто как рассказ. Каждый еврей испытывает на себе две реальности — пустыни и земли Израиля и знает о существующем между ними конфликте. Они представляют собой два периода в его жизни и две части каждого дня. Еврей начинает свой день в «пустыне» — в утреннем уединении, молитве и изучении Торы. А затем он должен погрузиться в «землю Израиля» — мир бизнеса, зарабатывания денег и любого другого труда.

Только тогда мы и можем почувствовать, что за сомнения овладели разведчиками. Пока еврей учится и молится, он чувствует себя всецело преданным духовным требованиям иудаизма. Но в своей работе он может видеть мало или совсем не видеть религиозного смысла. Хуже того, он может ощущать, что это «земля, поедающая своих обитателей» — то есть работа настолько поглощает его силу и овладевает умом, что, даже когда он молится или учится, мир ежедневных забот постоянно напоминает о себе и нарушает его сосредоточенность.

Но при этом он совершает ту же ошибку, что и разведчики, помещая Б‑га за пределы этого мира. Не умея распознать Б‑жественное присутствие во всех человеческих делах, забывая правило «Познавайте Его во всех путях ваших», он должен вспомнить слова Йеошуа и Калева «если есть благословение Б‑га с нами». То есть мы приносим нашу религию во все аспекты своего участия в делах этого мира. (Теилим, 37:23; А‑йом йом, 10 тамуза). Тогда «будут они нашим хлебом», и мирское оборачивается святым.

Есть еще и другая пустыня: желая покоиться под чудесной защитой Б‑га, разведчики хотели интенсивного религиозного переживания. В конечном итоге желание это было эгоистичным, потому что их отказ принять на себя ответственность за изменение мира был также и нежеланием выйти за рамки удовлетворения собственных потребностей ради помощи другим.

И в нас есть нечто близкое этой позиции. Иногда мы колеблемся, стоит ли помогать другим в их духовном развитии, поскольку чувствуем, что это негативно скажется на нас самих: возможно, нам придется пойти на компромиссы или даже спуститься с достигнутого уровня. Но это все та же ошибка. Духовность не заключается в самой себе, она не есть частное владение, не предназначенное для того, чтобы делиться со всем миром. Напротив, суть ее состоит в том, что еврей выходит за рамки самого себя, чтобы помочь другому еврею. Приходит в мир его работы, распространяя святость на все, чего касается. Не боясь, что под угрозой окажется его собственная вера, без всяких задних мыслей о том, что та или иная ситуация вне сферы Б‑жественного.