Уроки Торы I

Уроки Торы I. Корах

Менахем-Мендл Шнеерсон 18 июня 2015
Поделиться

В этой главе говорится о восстании Кораха и его сторонников против священнического статуса Аарона и его сыновей. Какова же была в действительности цель Кораха, если, с одной стороны, он выражал протест против всего института коенов (священников) или, по крайней мере, против того, чтобы такие люди обладали каким‑либо особым статусом, а с другой — из повествования ясно, что он сам стремился занять должность Первосвященника? Какой смысл в этих двух, на первый взгляд взаимоисключающих целях? Об этом и идет речь в беседе.

В результате анализа проливается свет еще на два трудных вопроса. Во‑первых, почему имя инициатора воссТанья увековечено в названии одной из глав Торы? И во‑вторых, почему в этой недельной главе содержатся сразу две, как кажется, противоположные темы — восстание Кораха и присуждение «двадцати четырех атрибутов священничества» Аарону.

ТЕМЫ И ОППОЗИЦИЯ

В каждой из 53 недельных глав Пятикнижия есть основная тема, которая проходит сквозь всю главу, от первого до последнего ее стиха, и тема, которую отражает название раздела. Мотив последней настолько силен, что тематическая связь между первой и завершающей фразами недельного раздела сильнее, чем между окончанием одного и началом следующего раздела даже в тех случаях, когда кажется, что повествование продолжается. Фактически само существование границы между двумя недельными разделами указывает на то, что между ними есть некий «разъем». Например, в конце главы «Беаалотха» рассказано о наказании Мирьям за высказывание против Моше, а в начале раздела «Шлах» речь уже идет о том, как разведчики, которых должны были послать в землю Израиля, видели наказания и не усвоили урока, а в конце концов повторили тот же грех (Раши, начало Шлах).

На первый взгляд это общее правило мало применимо к главе «Корах», начинающейся с обвинения Корахом и его последователями Аарона и коенов, а заканчивающейся тем, что Б‑г дает «двадцать четыре дара священничества» Аарону. Первоначальное обвинение, выдвинутое против Аарона, и последующее подтверждение его прав, кажется, противоречат одно другому. Однако дело не в том, чтобы последнее являлось следствием первого, скорее, мы должны понять, почему «дары священничества» являются неотъемлемой частью истории Кораха. Его именем названа глава, следовательно, в этом ее суть.

Но понимание осложняется следующей проблемой: восстание Кораха было оппозиционно институту священничества, к которому принадлежал Аарон, тогда как двадцать четыре дара, согласно Раши, были основанием для того, чтобы записать и утвердить в законном порядке, что дар священничества принадлежит именно Аарону.

 

 

 

ИМЯ КОРАХ

Есть еще одна трудность: как глава может быть названа «Корах»? Ведь на стих из Притч Соломоновых (10:7) «имя злодея сгниет» Талмуд дает следующий комментарий: «в них имена исчезнут, ибо мы не упомянем [злодея] по имени» (Йома, 38б). Если мы не должны упоминать имя злодея в обычном разговоре, то уж тем более глава Торы не должна называться именем одного из них, ибо это способ увековечить имя.

У Кораха же нет заслуги, которую можно было бы ему зачесть, ибо, хотя, как говорит Раши, его сыновья раскаялись, сам он этого не сделал. Нет намека на праведность и в самом имени Кораха: оно означает плешь на высоком месте (Сангедрин, 109б). А как объясняет Мидраш, плешь, условно говоря, создает разрыв между двумя прежде едиными частями.

Рамбам (конец Законов Хануки) писал, что Тора «была дана, чтобы сделать мир в мире», как же тогда может часть ее носить имя, предполагающее разделение?

ПРЕТЕНЗИЯ КОРАХА

Наконец, есть очевидная непоследовательность в самой претензии Кораха. С одной стороны, кажется, что он против самого института священничества или, по крайней мере, против особого статуса его членов. Так он говорит: «Ведь все общество, все святы, и среди них Б‑г! Отчего же возноситесь вы над собранием Б‑га?!» (16:3). С другой стороны, очевидно, что Корах и его последователи домогались статуса священников для себя, о чем им открыто заявил Моше (16:7).

Одно объяснение состоит в том, что они не стремились к отмене статуса священников (коенов) как такового, а лишь не хотели, чтобы он был уделом исключительно Аарона. Они хотели, чтобы было много Первосвященников, и хотели принадлежать к их числу. Однако из комментария Раши (16:7) следует, что Корах добивался сана Первосвященника только для себя и полагал, что только он будет оправдан на суде, предстоящем обвинителям. Но если у него были такие амбиции, зачем же он говорит: «Отчего же возноситесь вы?» (16:3) — ведь у него была причина желать возвышения статуса священников (коенов)?

ПРОСТРАНСТВО, РАЗДЕЛИВШЕЕ ВОДЫ

Начальные слова главы «и отделился Корах» в арамейском переводе Торы приведены как «и разделил Корах». В книге «Ноам Элимелех» рабби Элимелех из Лиженска сопоставляет мятеж Кораха с пространством, сотворенным Б‑гом во второй день творения для разделения между высшими и низшими водами. В чем здесь аналогия? Одно из различий между священниками (коенами) и остальными евреями состояло в том, что священники были удалены от мирских дел и полностью заняты святым служением. В особенности Первосвященник (против которого в первую очередь и направлены обвинения Кораха). Ведь о нем написано: «И из святилища нельзя ему выходить» (Ваикра, 21:12; Рамбам, Законы Клей а‑Микдаш, 5:7; Законы Бейт а‑Микдаш, 1:10).

Но несмотря на это, он не был разлучен с народом. Напротив, он влиял на всех людей, приближая их к собственному высокому уровню святости. Символом этого процесса было зажигание семи светильников меноры. Особым качеством Аарона была великая, непреходящая Любовь, и он приближал людей к такому служению — служению, основанному на любви.

Но этого не видел Корах. Он видел лишь разделение между священником (коеном) и народом. В свете этого он полагал, что во исполнение воли Б‑га в реальном мире — а это является главной целью Торы — особая роль есть как у священников, так и у всех людей. Если рассматривать эти две категории по отдельности, то у народа есть не меньше прав на почести и возвеличивание, чем у священников.

Но Корах добивался статуса священника как человека, полностью оторванного от народа. Отсюда его обвинения («Отчего же возноситесь вы..?»). В его глазах эти две группы были совершенно различны, каждая со своим особым статусом. В этом смысле Корах подобен разделяющему пространству — его целью было разделить людей, как воды, и прервать связь между Святилищем и обычным миром.

РАЗДЕЛЕНИЕ И МИР

Во второй день творения Б‑г не сказал фразу «и это хорошо». Мудрецы объясняют, что причиной этого является разделение (пространство), сотворенное в этот день (Берешит раба, 6; Зоар, ч. I, 46а). Лишь на третий день были произнесены и затем повторены эти слова. Один раз они относились к сотворенному в тот день, второй раз — к пространству (Берешит раба, Раши, Берешит, 1:7), которое было очищено, и его разделяющее действие компенсировано (Ор а‑Тора, Берешит, 34а; Зоар, ч. I, 46а). Отсюда мы учим, что согласно Б‑жественному замыслу должно быть разделение между небесным и земным, но конечная цель — их воссоединение. По аналогии с третьим днем творения в третьем тысячелетии (по еврейскому летоисчислению) была дана Тора. Дана, чтобы соединить небеса и землю. Б‑г сошел, а Израиль поднялся для этого союза (Шмот раба, 12:3; Танхума, Вайера, 15).

То же самое применимо к еврейскому народу. Хотя в нем есть и те, кто полностью занят святым служением и «не выходит из Святилища», и те, чье служение происходит в мире практических действий («во всех путях твоих познавай Его» (Притчи, 3:6), не должны первые отделяться от вторых. Скорее, они должны — подобно Аарону — вести их ближе к Б‑гу.

Светский человек — бизнесмен и т. д. — такой близости достигает, устанавливая постоянное время для изучения Торы. И при этом он должен настолько сконцентрироваться на изучаемом предмете, что в это время уподобится тому, кто никогда не покидает Святилища!

Работа второго дня творения была завершена на третий. Подобно этому Б‑г допустил вызванное Корахом разделение лишь для того, чтобы оно привело к «двадцати четырем дарам священничества». Ибо институт священников был установлен как вечный завет, что не могло произойти, если бы Корах против него не восстал. В этом заключается связь между началом и концом нашей недельной главы. Восстание, которое на первый взгляд кажется направленным против завета, заключенного с коенами, было на самом деле его необходимым условием.

Именно поэтому имя Кораха увековечено в названии главы. Хотя Корах олицетворяет разделение, а Тора — мир, но мир и единство, которые она приносит, реализуются не вопреки разделению, а через него. Хотя есть небеса и есть земля, молитва и служение соединяют их так, что Б‑г живет среди нас.

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Мудрецы обсуждают, необходимо ли намерение исполнить заповедь, чтобы она была засчитана

Мудрецы начинают обсуждать, из рога какого животного можно сделать шофар, а потом задаются вопросом, касающимся самой сути религии: хочет ли Всевышний, чтобы мы просто выполняли мицвот, или же смысл мицвот в том, чтобы мы осознанно им подчинялись? Что важнее  —  ​исполнение закона или соответствующее намерение? 

Всё в руках Небес

Уповать на Б-га означает быть уверенным и глубоко убежденным в том, что Он поможет преодолеть любые жизненные трудности, как духовные, так и материальные, ибо Он — «свет мой и спасение мое». Соответственно, каждый мужчина и каждая женщина смогут исполнить свое предназначение в этом мире и сделают это с величайшей радостью, если осознают, что сам Всевышний избрал их быть Его посланниками в этом мире, построить Ему «жилище в нижних». Более того, у них есть Его гарантия, что они справятся с этой задачей и что Он будет им светом, помощью и поддержкой

Путешествие евреев. Недельная глава «Ваишлах»

Мы верим, что мы — нестойкая смесь праха земного с дыханием Б‑га, и это обязывает нас постоянно принимать решения, делать выбор, который либо возвысит нас до уровня наших идеалов, либо, если выбор неверен, превратит в мелочных вздорных людишек, одержимых пустопорожними вопросами. Мыслить жизнь как путешествие — значит каждый день прилагать усилия для того, чтобы индивидуально и коллективно подниматься еще на одну ступеньку к величию.