Тора запрещает нам — и не где‑нибудь, а в Десяти заповедях — желать чужого: «Не домогайся дома своего ближнего; не домогайся жены своего ближнего, ни его раба, ни рабыни, ни его быка, ни осла — ничего, что у твоего ближнего» (Шмот, 20:13).

В книге «Сефер а‑хинух» (Заповедь 38), где объясняется смысл заповедей, так проясняются детали и обоснование этого запрета: «Одна из причин, по которым дана эта заповедь, такова: тот, кто охвачен недостойным стремлением завладеть желанной ему собственностью ближнего, проникается им настолько, что перестает считаться с чем‑либо помимо своего желания. Если владелец не соглашается продать, он готов принудить его к этому, а если это не удастся, то не исключено, что тот человек пойдет и на убийство, подобно нечестивому царю Ахаву, прельстившемуся виноградником Навота (см. Млахим I, гл. 21)».

Несколько иным образом объясняет смысл этой заповеди р. Авраам Ибн‑Эзра: «Многим трудно понять смысл данного запрета. Как можно не возжелать то, что красиво и чей вид возбуждает желание? Я объясню с помощью примера. Если грубый крестьянин увидит прекрасную принцессу, он не возжелает жениться на ней, ведь он знает, что этого не может случиться. Так и умный человек не будет завидовать и желать чужого, поскольку он знает, что то, что Всевышний запретил ему, более недоступно для него, чем принцесса для крестьянина. Этот человек рад своей доле и не будет желать того, что ему не принадлежит, ведь он знает: если Всевышний не пожелал дать ему нечто, — ни силой, ни разумом, ни уловками он не сможет это получить» (Длинный комментарий к Шмот, 20:13).

В Талмуде (Сота, 9б) перечислены порицаемые персонажи Писания, польстившиеся на чужое: все они не только не получили чужого, но и своего лишились. Таковы Каин, Корах, Бильам, Доэг, Ахитофель, Гехази, Авшалом, Адонияу, Узияу, Аман. Не будем рассматривать печальные судьбы этих людей подробно — желающие могут изучить этот отрывок из Талмуда самостоятельно.

Отметим чрезвычайно важную подробность. Эта заповедь уникальна тем, что запрещает нам домогаться чужого, причем именно законным путем. Ведь овладевший чужой собственностью незаконно или насильно — вор и грабитель, а заплативший меньше стоимости — жулик, и к каждому из них относятся соответствующие запреты святой Торы. Другими словами, я не должен желать купить по полной рыночной цене (!) дом моего товарища или осла моего товарища.

При таком понимании заповедь выглядит, по меньшей мере, странно. Получается, что если мне нужна квартира, я не имею права искать ее на сайте продажи жилья? А если я хочу продать свою машину, ни один еврей не вправе захотеть ее купить? Очевидно, заповедь говорит не об этом. Имеется в виду желание приобрести за полную стоимость вещь, которую мой ближний продавать не хочет. Именно так определяет запрет «не домогайся» автор «Сефер а‑хинух», пожелавший скрыть свое имя от читателей: «Если владелец расстался со своей собственностью не по доброй воле, а из‑за оказанного на него давления, — то, что ему было заплачено за нее сполна, не искупает, не исправляет и не отменяет нарушения покупателем запрета “не домогайся”. И именно таково верное определение этого запрета нашими мудрецами» (там же).

Теперь рассмотрим проблему с другой стороны. Предположим, человек, пользуясь терминологией «братков», «попал на бабки» и его заставили продать машину — за полную стоимость, с оформлением всех необходимых документов. Предположим также, что наш бедолага — еврей, а «братки» — еврейская мафия. «Братки» при этом нарушили заповедь «не домогайся». Но может ли несчастный пойти в еврейский суд и потребовать отмены сделки, заявив, что она была заключена под давлением?

Обратимся к Талмуду (здесь и далее цитируется по трактату «Бава батра», 47б):

«Сказал рав Уна: “Если [насильники] пытали человека, подвешивая, и он под пыткой согласился продать нечто, — продажа состоялась”.

[Мудрецы следующего поколения объясняют:]

Потому что все, что ни продает человек, — если бы не был вынужден, не продал бы, и, несмотря на это, обычные продажи имеют силу».

Обратите внимание: рав Уна говорит здесь не о рыночном торговце, а о простом обывателе, в обычной ситуации не желающем продавать ничего из того, что у него есть. У Реувена нет денег, и он вынужден продать своего осла. Не хочется ему продавать своего верного длинноухого товарища, но делать нечего… Никто же не говорит, что, в силу того, что Реувен при прочих равных не хотел бы расставаться с любимым ишаком, продажа не имеет силы! Но другие мудрецы с этим объяснением не согласны:

«А может быть, есть разница между тем, когда человек принуждает самого себя [и тогда акт признается состоявшимся], и тем, когда его принуждают другие [и сделка не имеет силы]?

[Решить этот вопрос поможет] Мишна: «Если всесожжения жертва его из крупного скота, то мужского пола, без порока принесет его; ко входу в шатер собрания приведет его, по [доброй] воле своей, пред Г‑сподом» (Ваикра, 1:3) — даже по принуждению. Может быть, даже против его воли? Сказано: «по [доброй] воле своей». Как же это — [по принуждению и в то же время не против воли]? — Его могут принуждать, пока тот не скажет: «Я желаю» (Арахин, 5:6).

[Значит, внешнее принуждение имеет силу?] Нет, отсюда нельзя делать этот вывод, потому что жертва приносит человеку искупление [она выгодна человеку, и он задним числом согласится с принуждением]. Значит, слова рава Уны — это не вывод из Мишны, а логическое заключение: продавая по принуждению, человек все же искренне соглашается с продажей [поскольку он получает деньги за товар]. <…> Сказал Рава: “И закон таков: если его пытали, подвешивая, и он под пыткой согласился продать нечто — продажа состоялась”».

Итак, вынужденная продажа признается действительной!

Еще одна необходимая подробность. По мнению р. Яакова Блоя, члена раввинского суда «Эда харедит» и признанного специалиста в финансовой сфере Алахи, даже если покупатель не принуждал владельца вещи, а лишь долго уговаривал, до тех пор пока замученный приставаниями владелец не согласился на продажу, — такой покупатель нарушает заповедь «не домогайся» («Питхей хошен», Законы о воровстве, гл. 1, с. 26.). Его мнение основано на словах Рамбама в «Мишне Тора» (Законы о грабеже и пропаже, 1:9).

Сейчас мы достаточно хорошо подготовлены, чтобы сделать третий шаг. Перед нами уже не обыватель, расстающийся с любимым ослом, а рыночный торговец. Такой человек продает то, что ему самому не нужно. Продаваемые им вещи он держит в своем владении только за тем, чтобы получить за них деньги. Этот человек хочет продавать. Относится ли к нему закон о продаже под принуждением?

«Двое держатся за плащ; этот говорит: “Он весь мой”, и этот говорит: “Он весь мой”, — пусть поделят поровну. <…> Если речь идет о ситуации продажи [то есть о двух людях, каждый из которых говорит: “Я купил этот плащ за полную цену — он весь мой”] — в чем источник сомнения? Давайте спросим продавца, у кого из них он взял деньги! Сомнение возникает в ситуации, когда продавец получил деньги от обоих, но у одного — по обоюдному согласию, а другой просто бросил ему соответствующую сумму в кассу, и теперь продавец не знает, кто из них кто» (Бава мециа, 2а‑б).

Отсюда видно, что покупка предназначенного для продажи товара под принуждением также имеет силу: ведь если бы это было не так, перед авторами Мишны стояли бы не два покупателя, а покупатель и «хапуга», и они не предписывали бы разделить спорный товар, чтобы не вознаграждать нарушителя строгого запрета [footnote text=’См. более подробно далее на этой же странице Талмуда и в Бава мециа, 37а.’]Торы[/footnote].

Талмуд уточняет: «Спросил рав Ада, сын рава Авьи, у рава Аши: “Чем отличается грабитель (газлан) от хапуги (хамсан)?” Ответил тот ему: “Хапуга [забирает чужую вещь силой, но при этом] отдает владельцу ее стоимость, а грабитель не дает владельцу стоимость отнятого”. Возразил [рав Ада]: “Если он отдает стоимость вещи — отчего же ты называешь его хапугой? Ведь рав Уна сказал: Если кого‑то пытали, подвешивая, и заставляли продать нечто, и он продал — продажа имеет силу! ” — Ответил [рав Аши]: “Одно дело — если продавец сказал “я согласен”, а другое дело — если не сказал “я согласен”» (Бава кама, 62а).

Действительно, по мнению р. Авраама бен [footnote text=’Раавад, первый оппонент Рамбама в его кодексе «Мишне Тора». Замечания («Асагот») Раавада печатаются вместе с текстом «Мишне Тора» и имеют тот же уровень авторитетности.’]Давида[/footnote], если владелец вещи не сказал «я согласен», то, даже если его не принудили силой, а лишь уговорили и измором заставили, и даже если ему заплатили больше стоимости вещи, — взявший эту вещь считается грабителем и обязан ее вернуть (Раавад в Законах о грабеже и пропаже, 1:9).

А теперь перевернем картину. Мы уже поняли, что нельзя заставлять продать. А можно ли заставлять купить? В талмудических источниках нет однозначного ответа на этот вопрос. Но ранее упомянутый нами р. Яаков Блой, наш современник, пишет: «Один раввин написал, что принуждающий другого человека купить у него что‑либо тоже относится к категории “хапуг”. И я согласен с этим. Следует остерегаться нарушения этого запрета, ведь зачастую торговцы доводят людей до того, что те просто не в силах отказаться от покупки, и это тоже считается принуждением» («Питхей хошен», Законы о воровстве, гл. 1, с. 26).

Возможно, упомянутый им «один раввин» — это р. Давид Ариав, автор серии книг «Ле‑реаха камоха», который пишет: «Торговый агент имеет право рекламировать свой товар и рассказывать о его достоинствах сколь угодно долго. Но если видно, что клиент вообще не заинтересован покупать этот товар, даже по сниженной цене, торговый агент не имеет права его уговаривать, поскольку тем самым он нарушает заповедь «не домогайся» в отношении денег своего ближнего» («Ле‑реаха камоха», глава Ло тахмод, ч. 1, с. 48–49).

Это алахическая инновация, или, как говорят в мире Торы, «хидуш». Оказывается, заповедь «не домогайся» может быть отнесена не только к имуществу, но и к деньгам. Данный вывод не столь уж очевиден, ведь деньги — это не совсем имущество. Мы их не едим, не пьем и в них не одеваемся — деньги в нашем кошельке лежат только для того, чтобы рано или поздно улететь оттуда в обмен на нечто ценное.

А ведь мы уже выяснили, что заповедь «не домогайся» не относится к товарам, предназначенным для продажи. И действительно, известный современный законоучитель р. Ашер Вайс возражает р. Блою в своей книге «Минхат Ашер» (Дварим, Вопрос о заповеди «не домогайся», с. 56–57): «Ведь в этом случае продавец не домогается определенной вещи, принадлежащей ближнему! Он лишь желает получить некую сумму денег, а у этого клиента или у другого — не столь важно. Кроме того, деньги — не вещь, деньги — символ, сумма в электронной записи на банковском счету, цифра на банкноте…» Впрочем, сущность денег в Алахе — это предмет отдельного анализа.

Но даже если оспорить мнение р. Ариава о применимости запрета «не домогайся» и признать за навязанными покупками законную силу, остается мнение р. Блоя о статусе «хапуги». Назойливый коммивояжер, герой многочисленных анекдотов, нарушает серьезную заповедь. Поэтому люди, вешающие на дверь своего офиса табличку: «Торговым агентам вход воспрещен», по сути дела, предпринимают меры предосторожности против грабителей.