Маамар был произнесен 12 адара 5694 (1934) г. в Риге
1. Духовный прототип Амалека преграждает нам путь и сегодня. «Семь народов» — семь дурных качеств
«Помни, что сделал тебе Амалек в пути, когда выходили вы из Египта. Когда застал он тебя в пути…» .
Из этих слов Торы мы учим два урока, имеющих отношение к Амалеку. Во-первых, он напал на нас в пути, когда мы выходили из Египта, а само нападение выражалось в том, что «застал он тебя в пути». Слово корха («застал») можно истолковать также как происходящее от корня кар («холод»), и тогда смысл стиха будет таким: «охладил он тебя в пути» — охладил твой пыл, когда ты шел по пути, указанному Всевышним. Во-вторых, как можно противостоять духовному нападению сил зла, которые олицетворяет Амалек? Путем памяти. В этом и заключается внутренний смысл заповеди Торы:
«Помни, что сделал тебе Амалек» — помни и никогда не забывай, что существует Амалек, призванный охлаждать пыл твоей души, когда она стремится идти по пути Всевышнего, особенно по тому пути, который выводит ее из «Египта». Слово «Египет» (Мицраим) происходит от слова мейцар («теснина», «ограниченность»). Когда душа стремится вырваться на волю из оков и теснин, в рабстве которых она находится, появляется Амалек и пытается охладить, затушить пламя искреннего порыва души. Дабы оттолкнуть его и сломить эту силу зла, достаточно лишь одного: напомнить себе о том, кто такой этот Амалек и каковы его злодейские намерения.
«Из народов первый — Амалек, но конец его — гибель», — написано в Торе . Амалек — начаток, духовный источник всех народов мира. Но этот начаток отделен, отстранен от них самих. Это подобно тому, как в сфере святости есть аспект Б-жественности, о котором сказано : «Я — первый, Я же и последний». Слова «Я — первый» указывают на уровень раскрытия Б-жественности, называемый совев коль алмин («Окружающий все миры»). Этот уровень является источником уровня мемале коль алмин («Наполняющий все миры»). Причем если понятие «источник» применительно к цепочке миров, входящих в систему ѓишталшелут , постепенного нисхождения творящей Б-жественной энергии, указывает на непосредственное начало причинно-следственной связи между всеми ступенями раскрытия, то здесь «источник» означает «отдаленное начало» (отстраненное по своей сути от того уровня, началом которого оно является). Так и в сфере, противоположной святости (да не будут они упомянуты рядом!), Амалек является «начатком» всех народов, но начатком отдаленным, он стоит среди них особняком, он — всего лишь причина их возникновения. Поэтому в будущем (с приходом Мошиаха) все народы смогут пройти духовное очищение, о котором сказано :
«Ибо тогда превращу Я речь всех народов в ясный язык, чтобы воззвали они все к имени Б-га и служили Ему сообща», тогда как Амалека ждет совсем другая участь: «Конец его — гибель». Он — первопричина других народов (см. ниже) и исправлению не подлежит. Противостоять ему можно лишь для того, чтобы полностью его уничтожить. А это возможно при раскрытии «сущностного Б-жественного света» (как будет объяснено дальше).
«Семь народов» (ханаанских племен, врагов евреев, перечисленных Торой) являются символом (и воплощением) семи дурных качеств, семи сил зла — клипот, которые представляют собой зеркальное отражение семи качеств сферы святости.
Например, качество Хесед (любовь) в сфере святости означает стремление к Б-жественности, желание быть ближе к Творцу. Ведь слово аѓава («любовь») происходит от корня ава, что означает «желание». Здесь подразумевается такое состояние человека, когда он хочет быть связанным с Б-жественностью, потому что Б-жественность — это жизнь, добро. Человек погружается в глубокие размышления о Б-жественности и начинает ощущать, что Б-жественность — благо для него, и потому он стремится к ней, желает ее. Ведь так и есть на самом деле: по-настоящему правильно построенное размышление способно вызвать в человеке явственное ощущение того, что Б-жественность — это истинное благо.
Подобным же образом в сфере, противоположной святости, то есть ее зеркальном отражении, называемом леумат зе («напротив этого»), тоже существует качество любви, только там любовь и желание направлены на материальные предметы и понятия, поскольку разуму «животной души» они кажутся настоящим благом. Это не означает, что человек хочет порвать связь с Б-жественностью (истинным благом). Он просто ищет того блага и удовольствия, которые может получить от жизни его животная душа, а она делает свой выбор в пользу блага физического, материального, ведь именно оно доставляет ей удовольствие. Недаром эта душа называется «животной» — она, как любое животное, занята лишь потребностями своего тела, а о духовном не имеет никакого представления. Таковы (да не будут упомянуты с животными рядом) и те люди, которые полностью погружены в материальные проблемы. Именно эти вопросы заботят их всю жизнь. Они беспокоятся лишь о том, чтобы у них не было недостатка ни в чем материальном, а обилие материальных благ вызывает у них радость и гордость за свои успехи. Они находятся во власти своей животной души, которая стремится только к наслаждениям этого мира.
Так далеко животная душа может увлечь за собой человека, что, не дай Б-г, она становится способна затмить своими желаниями человеческий разум. Ведь бывает, что человек, отдавшись на произвол страстей своего сердца, подвергает самого себя смертельной опасности, опускаясь до кражи и грабежа, а впоследствии, не дай Б-г, и более страшных преступлений: похищения человека или убийства. А что уж говорить о способности постигать Б-жественное — ее, как и способность ощущать духовное, он полностью теряет. Так происходит его постепенное падение, пока он не проваливается, не дай Б-г, в бездну зла.
2. С чего начинается духовное падение. Как способен человек отвернуться от Всевышнего и как найти дорогу назад
На самом же деле у любого падения есть начало — причина, которая к нему привела. В чем же первопричина того ужасного духовного падения, о котором говорилось выше? В равнодушии к духовности и к истинному служению Всевышнему. Имеется в виду такое состояние человека, когда духовное содержание его действий, работа над собой не занимают в его жизни никакого места. Да, он изучает Тору, молится и исполняет заповеди, но все это не наполнено у него ощущением того, что он служит Б-гу, не пронизано духовной энергией. С этого и начинается постепенный отход от правильной жизни, который, не дай Б-г, может привести к абсолютному падению. Ведь если бы духовность действительно занимала важное место в его жизни, если бы он придавал ей должное значение, то ему было бы совершенно ясно, что изучение Торы, молитва и соблюдение заповедей, не наполненные чувством заложенной в них внутренней энергии, то есть ощущением Б-жественности, есть не что иное, как тело без души. Да, творения не знают, что, по сути своей, представляет собой та духовная сила, которая дает им жизнь. Зато ценность жизни известна всем, и уж тем более все знают, что означает ее отсутствие… И если человек серьезно задумается над тем, что его изучение Торы, молитва и исполнение заповедей на самом деле подобны бездыханному телу, одни эти размышления уже приведут его к настоящей духовной работе.
В чем же выражается эта работа? В серьезном размышлении во время молитвы над какой-нибудь идеей, связанной с Б-жественностью. В результате глубокого погружения мысли в предмет размышления, даже если это происходит всего два-три раза, этот предмет переходит из области понимания в область чувств, пока в сердце человека не пробудится чувство любви и трепета по отношению к Всевышнему. Эти чувства ослабят влияние животной души, ведь «когда один поднимается, другой падает» (как пишет Раши в комментарии к Пятикнижию) . Если же человек вовсе не совершает серьезной духовной работы над собой или если он не совершает ее подобающим образом, то грубая материальная природа животной души проявляется в нем с полной силой.
Что означают слова «не совершает ее подобающим образом»? Это значит, что даже если порой он и решает заняться ею, его погружение в размышления о Б-жественности недостаточно серьезно и глубоко, поэтому чувство любви и трепета, возникающее у него, слишком поверхностно. Оно скорее плод его воображения, нежели реальность; оно мимолетно и исчезнет, как сон. Да, во время молитвы и даже немного после нее некий положительный след от этих чувств еще заметен. Но потом, когда человек столкнется с делами этого мира, этот след исчезнет, и он забудет те возвышенные ощущения, которые испытал во время молитвы. Тогда-то и поднимет голову животная душа, и ее грубая материальная природа проявится с большой силой.
Как именно это произойдет? Сначала животная душа «прилепится» к тому ощущению, которое было у человека во время молитвы. Она схватится за то удовольствие, которое человек получил от молитвы. Он ведь рад за себя. Рад, что так хорошо получается у него молиться, изучать Тору. Ему кажется, что так же правильно ведет он себя и дома, так же честен во всех делах своих — в точности как положено по Торе. И от этого чувства самодовольства его душа грубеет, и в ней уже не виден свет Б-жественности. Человек доволен собой, и в его душе уже не остается места для восприятия чего-то возвышенного, духовного. А потом, когда ему захочется чего-то, что Тора разрешает, — будь то в ведении дел, в еде, питье или в чем-то еще, — он уже не сможет себя остановить, сдержаться. Да и границы разрешенного для него расширятся. Сначала он позволит себе то, что действительно разрешено, — но без ограничения, без оглядки на суть Ѓалахи. Следующим этапом его падения станет то, что «неоднозначно кошерно», — то, что, по сути, изначально не было разрешенным, но кто-то нашел некую сомнительную возможность его таковым объявить. А для этого человека оно превратится в несомненно разрешенное. А потом… потом он, не дай Б-г, опустится и до того, что совершенно запрещено Торой…
На такое поэтапное падение, да избавит нас от этого Милосердный, и указывает Тора в словах : «Разжирел ты, растолстел, раздался». Первая ступень, «разжирел», — это самодовольство. Человек рад за себя, доволен собой, он наслаждается жизнью. Причем — такова человеческая натура — сам источник наслаждения совершенно не важен: важно то удовольствие, которое человек от него получает. Это может быть что- то действительно стоящее и дорогое, а может быть и что-то простое, обыденное — главное, что человек, любящий себя, находит в этом удовлетворение своих желаний.
«Разжирел» — раздулся от чувства удовлетворенности и самодовольства.
Следующая ступень падения — «растолстел». Самодовольство сделало его душу «толстой» и грубой, непроницаемой для ощущения духовности. Но затем он, упаси Б-г, падает еще ниже, на что указывает слово «раздался». Слово касита, употребленное здесь Торой, при замене буквы син на самех, которая произносится так же, можно истолковать как «покрыл». Иными словами, животная душа человека скрывает от него доводы разума, и он падает, да избавит нас от этого Милосердный, в бездну греха. Таким образом, если в жизни человека нет серьезной духовной работы, то в нем усиливается грубое материальное начало, а оно, в свою очередь, лишает человека способности воспринимать возвышенное и духовное, отчего он, не дай Б-г, стремительно скатывается в пучину порока.
И все же, если человек порой задумается о своей жизни, если начнет понимать, как его поведение противоречит воле Творца благословенного и как он, живущий такой жизнью, ненавистен в глазах Всевышнего, — горько станет душе его, и всем сердцем своим вернется он к Б-гу и примется за духовную работу. И тогда исполнится написанное : «И возвратится (человек), и будет исцелен».
3. Два вида отступников, два вида сил зла, два пути победы над ними
Все вышесказанное описывает духовную работу, направленную на борьбу с дурными качествами, призванными воспрепятствовать раскрытию Б-жественного света в душе человека. Дурные качества достигают своей цели, постепенно затягивая его в дела материального мира. Борьба эта выражается в том, что человек прилагает усилия для усердного изучения Торы и сосредоточенной молитвы и всем своим существом отдается духовности. Само его стремление одухотворить свою жизнь обладает силой вырвать его из оков физического существования и отдалить от грубой и приземленной материальности. Это означает, что плотские желания и наслаждения становятся ему совершенно чужды и больше его не интересуют. Даже обычная физическая составляющая жизни не способна доставить ему удовольствие (ибо теперь его интересы и устремления несравненно выше). Так происходит, когда человек решает всерьез заняться духовной работой: его усилия, направленные на облагораживание внутренних качеств (присущих всем людям), и в особенности его старания по исправлению своих личных недостатков — будь то в сфере интеллекта, тяги сердца или дурных привычек, — эти усилия и старания становятся серьезными и упорядоченными. Но, помимо всего этого, в результате духовной работы сердце человека озаряется Б-жественным светом, который разгоняет тьму дурных качеств, превращая их в ничто.
Однако этот труд не способен победить духовного Амалека. Ибо Амалек противостоит самому раскрытию Б-жественного света и ненавидит Б-жественность. В этом и заключается отличие Амалека от «семи народов», то есть семи сил зла. Силы эти не противостоят, по сути, тому великому благу, которое несет человеку Б-жественность. Они всего лишь хотят, чтобы человек тянулся к благам материальным, — подобно животному, которое не имеет ничего против интеллекта как такового, но тянется только к удовлетворению своих телесных потребностей. Амалек же — противник самой Б-жественности, причем противник дерзкий и наглый.
Подобная же разница существует и между двумя видами евреев, нарушающих заповеди Торы: любители удовольствий и делающие назло. Как мы видим, среди тех, кто, не дай Б-г, сбросил с себя ярмо Царства небесного, есть такие, которые ненавидят людей Торы и тех, кто служит Всевышнему, лютой ненавистью. Они просто не выносят таких евреев. И хотя чисто по-человечески причины для такой ненависти нет никакой, ведь ни малейшего вреда Б-гобоязненный еврей этому человеку причинить не может, тот, кто сознательно отошел от веры, терпеть не может людей Торы и старается держаться от них подальше. Эта ненависть не продиктована личными мотивами, она общая: все Б-гобоязненные евреи, кем бы они ни были, ненавистны этому отступнику.
Но есть и другой вид грешников. Они — сластолюбцы и гонятся за всеми доступными им наслаждениями. Они ведут себя еще более распутно, нежели отступники первого вида. Тем не менее ненависти к Б-гобоязненным евреям они не испытывают. А ведь, казалось бы, причина для такой ненависти у них имеется весьма веская. Ведь человек, который служит Всевышнему, — полная противоположность тому, кто живет ради плотских наслаждений и полностью погряз в них. Человек, который служит Всевышнему, живет совершенно иным, он непрестанно работает над собой, чтобы материальные наслаждения его не привлекали. Он воспринимает физическую составляющую жизни только как необходимость этого мира, но ни в коем случае не как источник наслаждения. Мы видим, что эти люди придерживаются взаимоисключающих подходов к жизни, поэтому ненависть между ними была бы понятна и объяснима. Но ее нет.
Б-гобоязненный человек не будет ненавидеть самого сластолюбца, в соответствии со сказанным в Теѓилим : «Исчезнут грехи с земли» — грехи, а не грешники. Сказали наши мудрецы в Талмуде : ненавидеть надо дурные поступки, а не людей, которые их совершают. Напротив, служение Всевышнему заставляет евреев почувствовать боль за то, что находятся люди, которые живут плотскими наслаждениями и сбрасывают с себя ярмо Небес. Те, кто служат Всевышнему, жалеют этих людей и молят Его, чтобы Он пробудил их души к раскаянию, смилостивился над ними и помог им возвратиться к Нему. И еще они хотят приложить все возможные усилия, чтобы лично способствовать возвращению этих людей к Всевышнему в рамках законов, установленных Торой.
И если кто-то действительно так поступает, то заслуга его велика, как объясняется в другом месте по поводу сказанного : «…и если заберешь ты (душу) драгоценную из числа чревоугодников, как (произнесенное) Моими устами будет (слово твое)». В этом и заключается смысл сказанного далее в вышеприведенном отрывке из книги Теѓилим. Еврей просит Всевышнего: «Да исчезнут грехи с земли!», а Он отвечает на его просьбу:
«И злодеев нет более» — ибо они уже совершили покаяние и возвратились к Нему. И тогда: «Благослови, душа моя, Г-спода!» — этот путь служения привел к тому, что душа человека озарилась великим светом.
Любитель наслаждений, в свою очередь, тоже далек от ненависти к Б-гобоязненному человеку. А иногда среди них встречаются и такие, которые настроены к евреям Торы вполне благодушно и даже уважают их. Как бы то ни было, ненависти к ним они точно не испытывают. Ведь эти люди ничего не имеют против веры, но ими движет лишь одно — страсть к материальным удовольствиям. Это их личный выбор, поэтому людей, сделавших выбор в пользу служения Б-гу и отстранения от плотских наслаждений, им ненавидеть не за что.
Но тот, кто сознательно решил отойти от веры и соблюдения заповедей Всевышнего, кто злонамеренно презрел служение Ему, — все, что бы он ни делал, направлено против Б-жественности. И даже если по какой-то причине он ведет себя не так распутно, как сластолюбец, увязший в погоне за удовольствиями, вся его жизнь — дерзкий вызов Б-гу. Поэтому тех людей, которые верят во Всевышнего, изучают Его Тору и служат Ему, такой человек ненавидит, как лютых врагов. Это и есть духовный Амалек, выступающий против Всевышнего, против раскрытия Б-жественности.
В комментарии рабби Моше Закуто к книге Зоѓар (к началу главы Ваякѓель) говорится, что злодеи Амалек и Билам представляют собой одну и ту же силу зла. Про Билама написано в Торе, что он — «познающий видения Всевышнего» . Так же и Амалек: «Знает господина своего и преднамеренно восстает против него». Иными словами, Амалек знает, что такое Б-жественность (именно об этом сказано: «познающий видения Всевышнего»), и тем не менее он нагло и дерзко бросает Всевышнему вызов. И это может проявляться на разных уровнях, вплоть до того, что даже когда в служении человека Всевышнему раскрывается Б-жественный свет, то есть когда человек предается глубоким размышлениям о Б-жественности и приходит к ее ясному пониманию и постижению, его сердце остается холодным и никаких чувств по отношению к Всевышнему он не испытывает. Отчего огрубело и заледенело его сердце? От нападения Амалека. «…Который охладил тебя в пути твоем», — написано о нем в Торе. Человек идет по пути Всевышнего, пытается служить Ему, а посреди дороги возникает Амалек и охлаждает его страстный пыл. Эта холодность не означает, что человек не служит Всевышнему. Но его служение остается только на уровне разума, а сердце оно не затрагивает, сердце остается холодным. Именно там и действует Амалек: «на пути Всевышнего». Когда человек хочет вырваться на свободу из ограничений и теснин своего физического существования, приходит коварный Амалек и препятствует этому, превращая его сердце в лед, лишая его горячего стремления продолжить путь.
«Ибо Б-г, Всесильный твой, — пожирающий огонь Он», — сказано в Торе . А еще сказано : «И как увидел народ, содрогнулись». Ведь все, что связано с духовностью, по природе своей не может оставить человека равнодушным и вызывает у него в сердце теплые чувства. Если же сердце остается каменным, то это лишь из-за Амалека, сеющего равнодушие. А порой Амалеку удается заставить человека твердо решить для себя: «Мне безразлично любое проявление духовности, оно меня никогда не тронет». Вот как далеко может зайти злодейство Амалека!
Как же он влияет на человека? Вызывая сомнения. «Кто сказал, что это так и есть?» — вопрошает Амалек, хотя сам точно знает, что сомнения здесь никакого нет и что речь идет о духовности, о Б-жественности. Неслучайно гематрия слова «Амалек» равняется гематрии слова сафек («сомнение»). Амалек сеет сомнение в отношении всего, что касается Б-жественности и духовности. Но победить его можно. «Начаток народов Амалек, но конец его — гибель», — сказано в Торе. Исправить Амалека невозможно, его необходимо разбить, уничтожить. И эта победа наступает благодаря раскрытию «сущностного Б-жественного света».
4. Что такое «сущностный Б-жественный свет», при раскрытии которого может быть уничтожен Амалек, и что человек должен для этого сделать
Именно об этом написано в Торе: «Помни, что сделал тебе Амалек…» Ведь уничтожить духовную силу зла, представляемую Амалеком, можно лишь при раскрытии «сущностного света», настолько возвышенного, что сам по себе он не доступен постижению, и лишь в результате исключительных усилий человека — как душевных, так и физических — этот свет (то есть мудрость) представляется доступным постижению. Иными словами, человек обращается в своих размышлениях к глубокой идее, связанной с Б-жественностью, которая изначально выше уровня понимания, и, не переставая напрягать свой мозг, приходит в конце концов к осознанию этой идеи всеми аспектами своего разума.
Для того чтобы получить представление об этом уровне познания, необходимо преждевсего понять, в чем различие между такими силами души, как Хохма и Бина. Известно, что Хохма — это ѓаскала, «схватывание» сущности постигаемого предмета (ацмут ѓа-мохин) . Бина же — это ѓасага, постижение, то есть всего лишь распространение изучаемого предмета (ѓитпаштут ѓа-мохин) . Так и в отношении любого предмета постижения: Хохма «схватывает» его сущность (эцем), поскольку первый проблеск понимания, представленный в виде «точки» (то есть в сжатой форме), уже представляет собой понимание идеи в самой ее сути (идея уже «схвачена» разумом). А ѓасага — это постижение, понимание предмета, которое складывается из множества деталей и различных объяснений. И хотя именно этот уровень можно назвать истинным пониманием и постижением, так как на уровне ѓаскала есть общее «схватывание», но нет широкого, полного понимания, тем не менее ѓасага есть не более чем ѓитпаштут, распространение. Поэтому на уровне ѓаскала можно ощутить утонченность и «прелесть» постигаемой идеи. Именно это ощущение и является сутью понятия ѓаскала, тогда как на уровне ѓасага все это исчезает, скрывается. Ведь тот свет познания, о котором можно сказать, что он постигается разумом, и тот, который уже можно почувствовать, ощутить в предмете постижения, — являются всего лишь распространением света (ѓитпаштут ѓа-ор), а не сущностью света (эцем ѓа-ор). Все это — общее описание различий между силами Хохма и Бина, при том, что Хохма относится к сущности (эцем), по сравнению с Бина, относящейся к распространению (ѓитпаштут).
Однако при более узком рассмотрении внутри самого уровня Хохма тоже можно выделить две ступени. Первая — это его интеллектуальная составляющая (то есть вышеописанный первый уровень познания), а вторая — так называемое «ви́дение разума». При этом известно, что в основе Хохмы лежит именно ее способность охватить, увидеть «глазами разума» суть предмета постижения. Именно это ви́дение и можно назвать знанием. Именно оно (а не интеллектуальная составляющая Хохмы) подразумевает главное и истинное знание и позволяет человеку увидеть суть и истинную сущность постигаемого.
Объяснить разницу между двумя составляющими уровня Хохма (и между Хохма и Бина в общем) можно на примере различия между двумя способностями восприятия внешнего мира, которыми обладает человек: зрением и слухом. Оба эти чувства связывают человека с окружающим миром, однако результат их действия — совершенно разный. Зрение обеспечивает человеку видение сути предмета (полное и единовременное «обладание» им целиком). А если представление о предмете создается не из того, что увидел сам человек, а из того, что он услышал от других, то он лишен возможности мгновенно проникнуть в суть этого предмета.
Информация, полученная через слух, обеспечивает постепенное, удаленное восприятие предмета, что дает представление о нем на основе его внешних признаков. Эта информация представляет собой описание предмета, так как ответить на вопрос, чем он является по сути, она не может. Поэтому, чтобы получить полное представление о предмете с помощью слуха, необходимо максимальное количество описывающих его деталей, которые в совокупности создадут общую картину предмета и сделают возможным знание о нем. В случае же зрительного восприятия человек может сразу, одним взглядом, охватить весь предмет и увидеть его суть.
Уровень постижения Хохма сравним со зрительным восприятием. Именно эта способность Хохмы — увидеть предмет постижения целиком и таким образом проникнуть в его суть — является центральной и определяющей, что соответствует понятию «сущность» (эцем). По отношению к этому ее свойству интеллектуальный аспект восприятия на уровне Хохма можно назвать ее ѓитпаштут, то есть ее производной: следующей, более низкой ступенью познания. Подобное описание мы находим и в Идра зута (часть книги Зоѓар), где сказано: «Хохма эта распространяется, и выходит из нее Бина». Иными словами, интеллектуальный аспект хохмы, который переходит в постижение следующего, более низкого уровня Бина, тоже представляет собой не начало процесса, а лишь производное от него, то есть ѓитпаштут. Кроме того, как известно, главным в интеллектуальном аспекте уровня Хохма является то, как постигаемая идея отложилась в сознании, какой она теперь представляется человеку (то есть это «сырой материал», над которым будет «работать» Бина; иными словами, описываемая ступень — это промежуточный уровень между сущностным, бесформенным восприятием Хохмы и имеющим четкую форму, детально выстроенным постижением Бины). Бина же — всего лишь распространение (ѓитпаштут).
Прежде всего, имеет место сущностное различие между «схватыванием» (ѓаскала) и постижением (ѓасага): ѓаскала — это сущность (эцем), тогда как ѓасага — это распространение (ѓитпаштут). Из этого проистекает и принципиальная разница между ними в том, как они проявляются. Когда речь идет не о сути предмета, а о его внешних чертах (ѓитпаштут), то его проявление ограничено. Во-первых, предмет постижения не проявляется полностью, а разбивается на детали. Во-вторых, его проявление возможно только на определенных уровнях, но не дальше. Ведь свет, который покидает свой источник и видоизменяется, считается всего лишь отсветом, и его распространение представляет собой постепенное нисхождение. Имеется в виду, что по мере удаления от источника он теряет силу и слабеет, пока не достигает на последней ступени самого малого, чуть заметного проявления. Сущность же (эцем) изменениям («затемнениям») не подвержена и на всех уровнях присутствует в своей первоначальной форме, так что эти уровни не имеют по отношению к ней никакого значения.
Есть еще одно различие между постижением (ѓасага) и «схватыванием» (ѓаскала).
Ѓасага — это не первоначальный уровень постижения, поэтому информация, которую он содержит, перенята, получена им от уровня «схватывания» (ѓаскала). Этот аспект передачи и принятия называется «принимающим». Уровень же ѓаскала назвать «принимающим» нельзя, ибо нет другого предшествующего ему уровня, «передавшего» ему знание о предмете, — это знание только теперь, на уровне ѓаскала, возникло впервые. Однако первый проблеск познания не возник сам по себе, а стал возможным благодаря общей способности души воспринимать и постигать информацию, но не источник этой информации. Таким образом, предмет постижения впервые возник на уровне ѓаскала. Постижение же (ѓасага) является принимающим по отношению к ѓаскала. Причем процесс передачи информации таков, что сначала получатель не обладает знанием о сути предмета (а лишь о его внешних деталях), но затем он настолько явственно воспринимает информацию, что она становится частью его самого и он теряет статус «принимающего» (так как необходимость в непосредственной передаче уже отпала).
Это подобно взаимодействию учителя и ученика, которое является обязательным на этапе постепенного постижения учеником изучаемого предмета. На этом этапе, когда полного и ясного представления о предмете у ученика еще нет, его отдаление от учителя как источника знания сведет на нет весь процесс. Ученик забудет то, что уже понял раньше, его будут сбивать с толку противоречия, ему будет недоставать информации. Но когда он достигнет совершенного понимания и у него будет свое знание предмета, который войдет в область его собственных интеллектуальных достижений, необходимость в учителе (по отношению к конкретному предмету постижения) отпадет, и ученик уже не будет опасаться противоречий и нехватки информации.
Вышеупомянутое различие между абсолютным и частичным познанием относится как к каждому предмету постижения в отдельности, так и к любому постижению в общем, по сравнению с понятием «ви́дение». Посредством «ви́дения» человек может получить полное представление о сути предмета, тогда как через постижение ему станут доступны лишь его внешние признаки (ѓитпаштут), которые не дадут ему возможности абсолютного познания. Вот почему «схватывание» (ѓаскала), которое выражает ступень Хохма, обеспечивает познание даже на уровне, еще далеком от первоначального понимания. Постижение же (ѓасага), представляющее собой уровень Бина, — это всего лишь «распространение» (ѓитпаштут), которое по природе своей ограничено в силе и дальности распространения.
На практике это относится к следующему. На уровне действий человека Бина — это глубокие размышления о Б-жественности, которым он предается во время молитвы. А после молитвы, в течение всего дня, того наполнения его разума Б-жественной идеей уже нет, остается лишь след размышлений, их отдаленный отсвет. Хохма же относится к внутреннему, сущностному познанию, поэтому она оказывает на человека несравнимо более сильное влияние и приводит к осуществлению принципа «На всех путях твоих знай Его» . И тогда во всем, что делает человек, что составляет его жизнь, явственно ощутима для него Б-жественная идея (то есть Б-жественность становится реальностью во всех аспектах его жизни).
Об этом и сказано в Торе: «Помни, что сделал тебе Амалек». Как можно уничтожить Амалека? Посредством «памяти»: когда слова Торы (в которых заложен сущностный свет Б-жественности, превосходящий постижение) высечены в памяти, человек может обдумывать и произносить их всегда и повсюду. Так и достигается победа над духовной сущностью Амалека и его полное уничтожение.
Учение Хабад. Пурим
Cуть еврейских праздников. Пурим
