Дом учения: Слово раввина

Мир Б‑жий против мира удовольствий

Берл Лазар 1 июля 2016
Поделиться

Лето в разгаре, все СМИ заполнены рекламой летнего отдыха. Нам предлагают гостиницы, пляжи, спа‑процедуры — тысячу удовольствий!

Соблазнительные картинки, что и говорить: рекламный бизнес знает, как воздействовать на психологию человека. Но вот что говорит нам мишна: «Тот, кто находится в пути и повторяет слова Торы, но отрывается от учения, говоря: “Как красиво это дерево, как красиво это поле”, тот подвергает опасности душу свою».

На первый взгляд поучение это выглядит даже странно. Почему нельзя любоваться красотой природы, «деревьев и полей», находясь в пути? И вообще, что плохого в том, чтобы любоваться? И уж тем более где тут опасность для души?

Понятно, что человек, сидящий в синагоге и изучающий Тору, не должен отвлекаться. Но мишна специально предостерегает, что отвлекаться нельзя даже в пути. Если ты «повторяешь слова Торы», полностью отдайся учебе, абстрагируйся от всего, что тебя окружает, даже если это очень красивые вещи. Мишна не говорит нам, что нельзя отдыхать и любоваться красотами окружающего мира. Вопрос в том, как отдыхать и как смотреть на эти красоты. Есть две возможности. Первая заключается в том, чтобы смотреть сквозь призму Торы — духовности в высшем понимании. Тогда мы любуемся деревом или полем как творением Г‑спода, видим их в общем контексте мироздания, Б‑жественного творения. Мы видим мир Б‑жий, мы думаем о Б‑ге и Его делах и говорим словами Писания: «Сколь велики дела Твои, Г‑споди!» Такой отдых не просто желателен, он необходим, поскольку способствует нашему духовному росту.

Но в мишне, судя по всему, речь идет о человеке, который любуется миром бездумно, в отрыве от Торы. Он отвлекается от главного, разрывает связь духа и материи. В этом случае для человека действует только принцип удовольствия — как раз то, что предлагает нам потребительское общество, в том числе индустрия отдыха.

Возникает еще один вопрос: почему особенно опасно отвлекаться, когда учишь Тору? Например, отвлечься во время молитвы — разве это не хуже? Понятное дело, что на молитве тоже не время рассуждать о красоте деревьев и полей. Но именно Тора объясняет нам подлинный смысл материального мира, именно она связывает «деревья и поля» с Б‑гом. Учить Тору — это означает связывать материю и дух, понимать Б‑жественное в окружающем мире. Недаром наши мудрецы учат: «Б‑г творил мир, заглядывая в Тору».

В книге Дварим написано: «…в этом жизнь твоя и продолжительность дней твоих». Выражаясь современным языком, Тора «наше всё». Соответственно, если человек отвлекается от Торы ради мимолетных удовольствий, он не реализует свой потенциал, цели и смыслы своего существования. Хасидская мудрость гласит: «Если человек способен гранить алмазы, а он вместо этого чистит картошку, это грех». Б‑г дал тебе таланты, чтобы ты использовал их в полной мере. Если ты вместо этого занимаешься пустыми или маловажными делами, ты теряешь смысл жизни!

Можно возразить: мишна говорит о человеке, который «отрывается от учения», то есть прерывается на время, может быть, потом он вернется к изучению Торы. Что такого страшного, если он отвлечется на минуту, чтобы полюбоваться «деревом и полем», отдохнуть душой? Даже если это грех — то не такой уж большой…

Самый простой ответ на этот тезис ясен любому человеку, который всерьез что‑то учит. Каждый раз, когда отвлекаешься, трудно сосредоточиться вновь: нет концентрации, что‑то безвозвратно теряется… Отвлечься от учения — это не просто сделать перерыв, а всякий раз опуститься, чтобы потом начинать вновь, с более низкой точки. Кроме того, в мишне недаром сказано: «отрывается от учения, говоря…» Человек «говорит» о том, о чем думает, а думает он, получается, совсем не о том, что учит…

Но есть еще объяснение хасидское, более глубокое. Бааль‑Шем‑Тов подчеркивает: в мишне речь идет о человеке, стоящем на весьма высоком уровне знаний, недаром он повторяет слова Торы даже в пути. Почему же он отвлекается и начинает хвалить какое‑то дерево и какое‑то поле? А потому, что в святых книгах сказано: «Человек — это дерево в поле». То есть на самом деле он восхваляет самого себя, даже если сам того не осознаёт. Дескать, смотрите, как я хорош, как далеко я ушел по пути познания. Получается, он и Тору‑то учит в первую очередь для того, чтобы тешить свою гордыню, а не ради Б‑га. 

Тора — наш главный инструмент для установления связи с Б‑гом, и мишна учит: ни в коем случае нельзя использовать ее для целей, отдаляющих нас от Б‑га. Изучение Торы — высшее духовное наслаждение, и мишна учит: нельзя отрывать удовольствие от учения и от духа: получишь в результате наслаждения бессмысленные и потому преходящие. Тора — везде, и мишна учит: нельзя отдаляться от Торы, ибо тем самым отдаляешься от всего лучшего, что есть в тебе самом. А это действительно прямая угроза душе человеческой…

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Как зародилась самая древняя ненависть на свете. Недельная глава «Вайеце»

В масштабе Ближнего Востока Израиль представляет собой меньшинство, преуспевание которого бросается в глаза. Меньшинство, поскольку страна это крохотная. Она преуспевает, и это сразу заметно. Малюсенькая страна, у которой почти нет природных ресурсов, каким‑то образом затмила соседей. Это породило зависть, переходящую в ярость, которая, в свою очередь, переросла в ненависть. А началось все еще с Лавана...

«Эту страну ты увидишь издали»: Хаим Вейцман в мае 1948 года

Вейцман, по‑прежнему лежа пластом, продиктовал Риве письмо без единой заминки, без единой поправки, как если бы текст вызрел в его голове давным‑давно. То было лаконичное обращение к мужчинам и женщинам, которые в тот миг в Тель‑Авиве пересекали финишную черту долгой эстафеты еврейской истории и куда более короткого, но многотрудного состязания, выпавшего на долю сионизма. Вейцман напомнил о двух тысячах лет, проведенных еврейским народом в изгнании, похвалил будущее временное правительство и вызвался быть ему полезным...

Первый президент

В новейшей еврейской истории фигура Хаима Вейцмана занимает особое место. Он принадлежит к тем немногочисленным политикам, которые изменили ход истории. Вполне вероятно, что без Вейцмана еврейская история в ХХ столетии стала бы совсем иной. Созданию еврейского государства Вейцман посвятил всю свою жизнь. Рожденный в местечке, затерянном на просторах Российской империи, Вейцман добился известности и международного признания как ученый и как лидер еврейского национально‑освободительного движения. Во многом именно Вейцману Израиль обязан тем, что он есть на карте мира