Нам, хасидам Хабада, часто задают вопрос: почему вы, едва познакомившись с человеком, первым делом просите его наложить тфилин, или зажечь субботние свечи, или есть мацу на Песах? Какой смысл делать такие предложения людям, которые не только не соблюдают религиозные заповеди, но сплошь и рядом имеют о религии самое смутное представление? Неужели вы думаете, что они один раз выполнят мицву и сразу прозреют? А если вы на это не надеетесь — тогда, получается, предложения наложить тфилин и поесть мацы делаются «для галочки»…

Самый простой ответ, который может дать хасид в подобных случаях, это известная цитата из Талмуда: «Мицва горерет мицва», то есть «одна заповедь влечет за собой другую». Если нормальный человек не соблюдает заповеди Б‑жьи, он поступает так не потому, что против Б‑га, а потому что не знает. И он в этом не виноват: на протяжении почти всего ХХ века государственная власть преследовала еврейскую веру и запрещала учить детей Торе и традиции. Чего хочет хасид? Раскрыть такому человеку красоту нашей веры: он совершит мицву, ему это понравится, тогда он станет выполнять ее уже без посторонней помощи, а там придет черед и других заповедей! То есть хасид, что называется, «запускает мотор», а далее природа еврея берет свое, он постепенно возвращается к еврейскому образу жизни.

Однако все не так просто. Ребе говорил своим хасидам, что они должны помогать людям соблюдать мицвот не только и не столько в надежде на дальнейший «естественный прогресс»: даже однократное соблюдение одной заповеди настолько важно, что полностью оправдывает любые затраты сил и энергии со стороны хасида.

На первый взгляд такой подход выглядит странно. Ведь если, к примеру, курящий человек один день проведет без сигареты, а назавтра вернется к своей пагубной привычке, он явно не прибавит себе здоровья. По идее, с заповедями должно быть так же: если один раз совершил мицву, а потом и думать о ней забыл, то какой в этом прок для человеческой души? Но вот что говорит мишна: «Тот, кто выполняет одну заповедь, обретает одного защитника; тот, кто совершает один проступок, обретает одного обвинителя. Тшува и добрые дела — щит, охраняющий от бедствий». То есть если ты живешь по правде Б‑жьей, Б‑г всегда тебя защитит. Но даже если ты совершил лишь один добрый поступок, выполнил лишь одну заповедь — твое положение в глазах Г‑спода улучшится.

Почему так? В Талмуде сказано, что человек должен смотреть на себя так, как если бы он стоял на весах, находящихся в состоянии неустойчивого равновесия: мы не знаем, каков баланс наших правильных и неправильных дел, всегда возможно, что один добрый поступок перетянет весы в нужную сторону. Еще более категорична в этом контексте книга Иова, где говорится о суде Б‑жьем над человеком: «Если есть у него Ангел‑наставник, один из тысячи, чтобы показать человеку прямой путь, — Б‑г смилостивится над ним и скажет: освободи его от могилы». То есть Б‑г добр, Он в первую очередь обращает внимание на хорошую сторону в человеке. И даже если тот много грешил, одно доброе дело может его спасти.

В этом и заключается главная идея мишны: человек выполняет мицву и благодаря этому «обретает защитника», создает в самом себе позитив, который делает душу сильнее. Через каждое доброе дело мы получаем благословение, каждое доброе дело приближает нас к Б‑гу, так что тшува и добрые дела действительно идут рядом и вместе создают для нас защиту от возможных неприятностей!

И совершенно не имеет значения, идет ли речь о заповедях общеизвестных — таких, как брит‑мила или кашрут, — или о заповедях, смысл которых непонятен людям, делающим первые шаги в Торе: тфилин или субботние свечи. Для Б‑га все заповеди имеют вес — и, соответственно, любая заповедь может послужить спасению.

На этот счет есть история о том, как бухарестский раввин Мальбим убедил своих прихожан надевать цицит. Он пришел в синагогу и рассказал свой сон: пришла эпидемия, все умерли. Вот приходим мы к воротам рая, я стучу, требую нас впустить. Выходит ангел, открывает крошечную дверцу и говорит: ты раввин, тебя впустим, а остальным дорога заказана — грешили много. Я начинаю протестовать, тогда ангел шепчет мне на ухо: «Давай сделаем так: ты привязываешь один шнур цицит к шнуру другого еврея, тот второй конец связывает с цицит третьего и так далее: вы получаетесь связанными святой вещью, разнять вас нельзя, вот все, на ком цицит, и войдут в рай. Ну а на ком нет, уж не обессудьте…»

Мы не можем знать, большое мы дело делаем или малое и какие от нашего «малого» дела будут последствия. Это знает один Б‑г. Вполне возможно, что одна мицва, выполненная единственный раз, одно доброе дело возьмет да и приведет к приходу Машиаха! Вы можете поручиться, что это не так? Не можете. Тогда вперед!