Почти десять лет назад в тель‑авивской гостинице «Дан Панорама» проходил многолюдный симпозиум под необычным названием: «За разговор с Сирией». Никаких сирийцев, желающих разговаривать с Израилем, в зале не наблюдалось, зато генералов в отставке, сотрудников МИДа, политологов и востоковедов было предостаточно. Журналисты также стояли на входе в зал, готовые записать и зафиксировать любую возможную сенсацию.

Дело в том, что Израиль в прошлом уже пытался разговаривать с Сирией — один раз это случилось в годы правления премьера Ицхака Рабина, вскоре после подписания Норвежских соглашений, затем — в 1999–2000 годах при Эхуде Бараке. Впоследствии с Сирией будут разговаривать премьер‑министры Ольмерт и Нетаньяху — и всякий раз на повестке дня оказывалась единственная интересная сирийцам тема — Голанские высоты. После Шестидневной войны, активное участие в которой принимала Сирия, Израиль оставил за собой контроль над этим стратегически важным и относительно малонаселенным участком территории, и Сирия — в отличие от Иордании, потерявшей западный берег реки Иордан, — никогда не отказывалась от претензий на возвращение Голанских высот. На взгляд не одного, а нескольких израильских премьеров, отказ от Голан взамен на улучшение отношений с сирийским режимом и прекращение финансирования оным ливанской террористической организации «Хизбалла», всегда был на повестке дня.

Бригада «Нахаль» во время командных учений на Голанских высотах. 28 февраля 2016. Пресс‑служба Армии обороны Израиля

Прошло десять лет, и теперь израильтяне и сирийцы действительно разговаривают друг с другом — не на уровне президентов и премьеров, а на уровне военных, врачей, представителей различных политических партий и представителей гражданского общества. В Сирии уже пять лет бушует кровавая гражданская война, за ходом которой, если есть на то желание, можно наблюдать со стороны израильского севера — то есть с Голанских высот. Отдыхающие в местных циммерах нередко слышат звуки перестрелки и взрывов, а сирийские ракеты уже неоднократно перелетали через границу, на которой находятся израильские базы и отделение миротворческих сил ООН, и разрывались на израильской территории. Война бушует на сирийской части Голанских высот, где армия Асада борется за выживание, хотя на деле давно уступила львиную долю территории террористам «Джабхат ан‑Нусра» (сирийскому отделению «Аль‑Каиды»), а также «Свободной сирийской армии» — организации, в которую входят десятки воинских подразделений: среди них есть и светские повстанцы, и бородатые исламисты, и наемники. В военном плане израильская тактика предельно проста и ясна: на каждую «случайную» ракету Израиль отвечает обстрелом позиций Асада, который де‑юре является сувереном и, на взгляд израильских властей, отвечает за то, что происходит на этой территории. Несколько раз, по сведениям иностранной прессы, израильская авиация бомбила эшелоны с оружием, которые следовали по сирийской территории в Ливан и предназначались для «Хизбаллы», а высокопоставленные активисты ливанской шиитской организации и иранские военные, которые помогали в создании баз «Партии Аллаха», в южной части Голанских высот находили свою смерть в результате таинственных взрывов и обстрелов. Но это лишь один аспект непростых сирийско‑израильских отношений в 2016 году.

Сирийский пациент

Начиная с 2011 года в израильских больницах на севере страны появились сирийские пациенты. Иногда военная цензура позволяла журналистам свободно с ними общаться, иногда доступ к ним оказывался полностью закрыт. Речь шла и о взрослых мужчинах призывного возраста, и о женщинах, детях и стариках, которые были серьезно ранены неподалеку от сирийско‑израильской границы и доставлены патрулем миротворцев ООН в Израиль. В арабской прессе периодически появлялись сообщения о том, что пациенты принадлежали к суннитским исламистским движениям и организациям, в том числе и к террористическим, однако, по словам израильских военных, речь шла об активистах «Свободной сирийской армии», которая получает финансирование от США и является одним из немногих «умеренных» оппозиционных военизированных движений в Сирии.

Зимой 2015 года карета «скорой помощи», проезжавшая через друзские деревни израильских Голанских высот, была атакована. По утверждению сирийской и иранской прессы, в карете находились активисты «Джабхат ан‑Нусра», группировки, которая в тот момент как раз угрожала уничтожением сирийским друзам в районе города Свейда. Молодежь напала на карету «скорой помощи» и линчевала одного из находившихся в ней пациентов, а старейшины обвинили израильские власти в том, что они сотрудничают с оголтелыми исламистами, угрожающими меньшинствам, в том числе и друзам. В конце мая 2016 года гуманитарная помощь, которую Израиль предоставляет жителям близлежащих деревень на сирийской стороне, попала в руки боевиков «Джабхат ан‑Нусра», что дало дополнительные поводы для пересудов в арабской прессе. Израильские военные источники полностью отвергли обвинения в подобном сотрудничестве, заявив, что Израиль всего лишь пытается помочь местному населению, оказавшемуся между двух огней, и что никаких связей с «Джабхат ан‑Нусра» не было и нет.

Нет стратегии, есть тактика

Что является большим злом для Израиля — связанный с Ираном и «Хизбаллой» режим Асада или сирийский хаос, в котором существуют и процветают бандиты‑исламисты? Из двух зол, как говорят, приходится выбирать меньшее. И если в самом начале войны некоторые военные эксперты полагали, что знакомый враг — Башар Асад — лучше неизвестности, то теперь, похоже, концепция изменилась. Тем более что сейчас Израилю не до игры с абсолютными величинами: даже если Асад уцелеет, он уже не вернет себе полную власть над всей сирийской территорией, и поэтому речь идет о способе взаимодействия с теми, кто находится по ту сторону границы, одновременно с попытками предотвратить доступ к пограничной территории для наиболее опасных элементов, например, со стороны Ирана. Видимо, на сегодняшний день Израиль пытается справиться с теми вызовами, которые ему преподносит настоящее, откладывая на потом вырабатывание стратегии в отношении сопредельной территории. Однако вопрос, стоит ли Израилю готовиться к созданию «зоны безопасности» на сирийских Голанах или создавать единый фронт из разрозненных военных группировок, действующих по ту сторону границы, чтобы помешать экстремистам либо Ирану‑«Хизбалле» осуществить свои цели, по‑прежнему остается нерешенным.

На данный момент ситуация на сирийской стороне Голанских высот тревожная, но не угрожающая. Как поведет себя Израиль в том случае, если она в корне изменится в пользу сил Асада либо исламских экстремистов из «Джабхат ан‑Нусра»? До сих пор тактика «сидения на заборе» неплохо работала на Израиль, но сегодня уже очевидно, что Израиль не может избегать серьезной дискуссии о стратегии в отношении Сирии и ситуации на Голанах. Так или иначе, жизнь на пороховой бочке с самым взрывоопасным соседом в регионе продолжается, равно как и разговоры о судьбе израильско‑сирийских отношений.