В российском обществе уже несколько лет идет дискуссия в связи с законом, наказывающим за оскорбление религиозных чувств. Высказываются мнения как «полностью за», так и «решительно против». Мне самому не раз приходилось слышать такую позицию: «Религия у нас отделена от государства, верующим людям дана полная свобода, — так почему же неверующие не могут свободно говорить, что они думают о религии? Разве это не ограничение свободы слова?»

Что ж, возможно, и ограничение. Свобода слова, как и всякая свобода, это не вседозволенность. Никому, например, не приходит в голову выступать против уголовного наказания за пропаганду терроризма — а ведь пропаганда это тоже слова! И если кто‑то сквернословит на улице, а его оштрафуют, люди скажут, что поделом ему.

Наши мудрецы обращали внимание на опасность злоупотребления словом еще две тысячи лет назад. И предостерегали, что это один из самых тяжелых грехов для человека. Вот что говорит мишна: «Кто оскорбляет храмовые святыни, оскверняет праздники, публично унижает ближнего, нарушает завет праотца Авраама и толкует Тору в духе, противоречащем алахе, — не имеет доли в Мире грядущем, даже если бы хорошо знал Тору и совершал добрые поступки».

Обратите внимание: пять проступков, перечисленных в мишне, не связаны с насилием, даже не связаны с конкретными делами. Это «всего лишь» высказывание личного мнения: как принято говорить сейчас, осуществление права на свободу слова… А наказание за эти слова — такое же, как за самые страшные преступления: отказ в жизни вечной, в Мире грядущем.

Почему же мишна обещает оскорбляющим и унижающим такую суровую кару? Наши мудрецы объясняют: материальный и духовный мир — мир дел и мир слов — нераздельны, как для каждого отдельного человека, так и для человечества в целом. Человек состоит из материального тела и Б‑жественной души: тело может быть здорово, лишь если здоров дух. То же самое и в обществе: социальное тело здорово, только если здоров социальный дух. Г‑сподь подарил нам материальный мир, но наше главное задание — раскрыть в нем духовность. Соединяя материю с духом, мы улучшаем мир и сами приближаемся к Б‑гу. А если, не дай Б‑г, кто‑то идет в противоположном направлении, он сам удаляется от Б‑га, сам себя лишает будущего!

Давайте посмотрим, что это за пять проступков, о которых говорит мишна. «Оскорбление святыни»: человек пренебрежительно относится к храму, к жертвоприношениям, не признаёт святости предметов, которые находятся в храме. «Осквернение праздника»: человек считает, что это обычный день, с обычной погодой, и не видит смысла в каких‑то особых обрядах, в праздничной одежде и трапезе. «Нарушение завета»: человек не понимает, что обрезание — это святой союз между народом и Б‑гом. «Ложное толкование»: человек не верит в святость Торы, он считает себя вправе давать ее тексту иные толкования… Как видим, все это попытки разъединить материю и дух, игнорировать духовность в материальном.

И, может быть, главный из пяти проступков, о которых говорится в мишне, — это публичное унижение ближнего. Кто‑то, возможно, скажет: это ведь не насильственные действия, а просто высказывание собственного мнения. Но если человек позволяет себе унижать другого, значит, он не видит святости в человеческом существе! А ведь каждый сотворен по образу Б‑жьему, каждый несет в себе безусловную святыню — «искру Б‑жью», бессмертную душу. Если же ты эту святыню отрицаешь — ты лишаешь бессмертия собственную душу.

На этот счет есть истории в Торе: например, рассказ о Тамар, которая готова была пойти на смерть, лишь бы не опозорить публично своего тестя. А Талмуд предлагает нам великое множество таких примеров. Взять хотя бы историю раввина по имени Мар Уква. Его соседом был очень бедный человек, и раввин каждую ночь приходил к нему на порог и оставлял четыре серебряные монеты. Однажды бедняк решил проследить, кто оказывает ему благодеяние: увидел в темноте силуэт человека и пошел за ним. Раввин заметил это и бросился бежать. В тот час в городе вдруг вспыхнул пожар. Но Мар Уква даже через огонь побежал, только бы не раскрыться перед бедняком, не заставить его испытать унижение, что он принимает милостыню от соседа!

Да, это максимализм. Но в таком важном вопросе наша традиция отличается максимализмом. Уважение к ближнему, к его душе, к тому, что для него свято, — это первооснова нашей духовности. Нет первоосновы — ничего нет. Грядущий мир, жизнь вечная — награда за наши праведные дела в этом мире. И только если ты сделал главное — проявил уважение к ближнему и тому, что для ближнего свято, — у тебя появляется шанс достичь жизни вечной.