Они могли играть на семи инструментах каждый, критики называли их лучшим джазовым дуэтом в Берлине 1920-х годов, и такие, как Марлен Дитрих и Жозефина Бейкер, боролись за то, чтобы заполучить их в качестве своей бэк-группы, пишет журналист «Guardian» Филипп Ольтерманн.

Но после захвата власти нацистами и разочаровывающих лет изгнания и интернирования в Австралии наследие «Weintraubs Syncopators» затерялось в глубине веков. Теперь, спустя 100 лет после своего создания, самый сплоченный джазовый коллектив Веймарской республики возвращается в город, который когда-то их обожал. Не во плоти, а на холсте: 21 октября картина с изображением группы будет выставлена ​​на постоянной экспозиции в Еврейском музее в Берлине, после того как учреждение приобрело ее у предыдущих владельцев в Канаде.

Написанная в 1927 году австрийским художником Максом Оппенгеймером, работа под названием «Джазовый оркестр» передает энергию музыки, которая штурмовала ночную жизнь немецкой столицы в годы между первой и второй мировыми войнами. Используемая для иллюстрации брошюр, рекламирующих концерты «Weintraubs Syncopators» в конце 1920-х годов, она показывает группу как квартет, хотя они часто выступали с пятью музыкантами или больше.

Стефан Вайнтрауб и Хорст Графф занимают центральное место, на барабанах и саксофоне соответственно, хотя они были бы столь же ловки на фортепиано или кларнете. «Группу Вайнтрауба выделяла их универсальность, как с точки зрения инструментов, на которых они играли, так и жанров исполняемой музыки», — заявил берлинский историк Альбрехт Дюмлинг, чья книга о забытой истории «Syncopators» была опубликована в 2022 году. Они играли не только симфонический джаз, свинг и вальс, но и шлягеры — запоминающиеся поп-песни на немецком языке, которые в то время считались более остроумными и изысканными, чем их грубые современные эквиваленты.

Среди их самых больших хитов — «My Sweetheart Wants to Take Me Sailing on Sunday» и «My Gorilla Has a Villa at the Zoo». Фридрих Холлендер, самый плодовитый композитор кабаре Берлина, в 1920-х годах на некоторое время присоединился к группе и заменил Вайнтрауба на фортепиано. Они также выступали с Жозефиной Бейкер и «Tiller Girls», и неудивительно, что «Syncopators» предоставили музыкальные партии для определяющей песни культурного расцвета Веймарской республики, «Falling in Love Again» Марлен Дитрих, а также для других песен кабаре в фильме Йозефа фон Штернберга 1930 года «Голубой ангел».

Усиление национал-социализма положило конец карьере «Syncopators». Хотя они отвергали джаз как дегенеративную «негритянскую музыку», нацисты никогда не пытались законодательно запретить эту музыку по всей стране, и группа продолжала выступать на берлинских площадках под германизированным названием «Die Weintraubs». Но на следующий день после того, как 27 февраля 1933 года они увидели сожжение Рейхстага, группа решила отправиться в международный тур, из которого они уже не вернулись. ««Weintraubs Syncopators» никогда официально не запрещались и не высылались, но поскольку человек, чье имя они носили, и большинство их участников были евреями, их судьба была ясна», — заметил Дюмлинг.

После успешных концертов в Советском Союзе и Японии группа переехала в Австралию, но с трудом закрепилась на местной сцене из-за сопротивления профсоюза музыкантов. В 1941 году не только ее немецкие участники, но и польские и чилийские граждане в ее составе были интернированы как враждебные иностранцы. Как обнаружил Дюмлинг в Национальном архиве Австралии, британский офицер донес на них как на советских шпионов, и из-за отсутствия доказательств или контраргументов против обвинений «Syncopators» остались за колючей проволокой. После окончания войны большинство участников группы остались в Сиднее, но разошлись, некоторые работали механиками, другие — продавцами холодильников.

Однако за портретом группы, созданным Оппенгеймером, скрываются истории нескольких других изгнанников, бежавших от нацизма. Сам художник покинул Берлин в 1931 году, позже эмигрировав в Швейцарию и США. Владелец картины, известный юрист и любитель психоанализа по имени Хуго Штауб, также спешно покинул город в середине марта 1933 года, а произведение искусства осталось в его квартире на Курфюрстендамм. Согласно показаниям, подписанным сыном Штауба в 1960-х годах, доверенное лицо Гитлера Эрнст «Путци» Ханфштенгль сообщил Штаубу, что его вскоре должны арестовать как видного члена Лиги за права человека.

Что случилось с картиной в ходе войны и в первые послевоенные годы, неясно, но в 1962 году произведение искусства было продано с аукциона бывшему берлинскому застройщику, живущему в изгнании в Канаде. В течение полувека картина украшала семейные гостиные в Монреале и Оттаве, прежде чем была передана в аренду Национальной галерее Канады и, наконец, продана Еврейскому музею в Берлине. «Наступил момент, когда я подумала, что было бы хорошо, чтобы этих музыкантов снова чествовали там, откуда они родом», — рассказала Рут Фрейман, дядя которой приобрел картину в 1962 году. Обмен состоялся с разрешения потомков первого владельца картины Хуго Штауба, которые получили компенсацию в рамках продажи.

Различные семьи и люди, связанные картиной Оппенгеймера, должны присутствовать на ее открытии в Берлине 21 октября. «Есть колоссальное чувство завершенности», — заявил Майкл Фишер, австралиец из Цюриха, чей отец Эмануэль и дядя Эдди были частью последнего состава «Syncopators» перед их роспуском. «Видеть, как группа возвращается в город, который они покинули, на следующий день после пожара Рейхстага, для меня значит очень многое».